Изъ Москвы с любовью (том 2) - Сергей Анатольевич Кусков

Оттого и пригорал афедрон от мысли, что придётся беседовать с одним из оных детёнышей, и плевать, что она как-то не при делах. Юноша на то и юноша, что может посчитать иначе — дети такие дети. В разговоре утром он показал, что не пацан с ярмарки, не мажор из детского сада, а что-то… Более серьёзное. А значит непонятное. Ишь ты, «ни коня, ни шашки, ни папахи»… «Царица либеральная»… Французской республиканской литературы начитался! И кто, сын царицы? Да ну нафиг!

Радомила прошлась к переходу, перешла улицу по светофору. Обратила внимание на два микроавтобуса, припаркованных прямо у входа в ресторан. Про себя усмехнулась, понимая, кто, скорее всего, там внутри. Средство давления. Именно давления, и она не боялась; хотели бы — уже б давно привлекли и демонстративно в обезьянник бы запихнули. В качестве профилактики — серьёзно предъявить им всё-таки нечего. Но какими-то козырями мальчонка должен оперировать, чтоб на неё давить, пусть даже для самоуспокоения?

Вошла в стеклянные двери, окинула зал. Зал небольшой, ресторан хоть и в центре Москвы, но… Скажем, узкоспециализированный. Больше по уютным посиделкам, чем по массовым мероприятиям.

Юноша сидел не у окна (мудро), а в конце зала, причём спиной к стене (ещё более мудро). Люди в ресторане были, она насчитала три занятых столика кроме того дальнего, но человек, подходящий по возрасту, только один, пусть и в сопровождении неброско одетой молодой девушки лет двадцати пяти. Она прошла, села напротив (юноша и девушка сидели с одной стороны столика), поправив юбку и задвигая на задний план волнение. Чего это она, как институтка какая-то! Это ребёнок! Просто избалованный ребёнок, и плевать, что Годунов. А она…

— Привет. Алла. — Девушка поднялась и протянула руку, лицо её не выдавало никаких эмоций.

— Радомила. — Она её пожала. При пожатии почувствовала покалывание. Целитель? Не просто телохран? Да и с каких пор телохранители принцев здороваются за руку с их собеседниками?

— Александр. — А это привстал и сам принц и также протянул руку. Что было не по правилам этикета: не по-мужски это, руки пожимать. Но она отнеслась с пониманием.

— Саш, ответ отрицательный. — Девушка, назвавшаяся Аллой, повернулась к мальчику. — Я больше не нужна?

— Может всё же останешься? — просящее нахмурился он.

— Нет, я не хочу в этом участвовать, — уверенно покачала та головой.

Радомила от этих слов напряглась, но взяла себя в руки. Мало ли что там подразумевается под «этим»

— Хорошо. Давай, увидимся!

Он помахал ей, та кивнула ему, затем ей и отбыла в сторону выхода.

— И чего отрицательного в её оценке меня? — поддела Радомила, чувствуя себя не в своей тарелке. У паршивца получилось вывести её из себя до начала разговора. Это не критично, она возьмёт себя в руки, но неприятно.

— Ты не беременна. Она — целитель, — отчего-то честно признался тот в том, что она подозревала(а что там ещё может быть при касании?) Не попытался врать или оправдываться, или заговорить тему — а тут ему мысленный плюсик. — Ей нужен контакт, чтобы определить это.

— Рукопожатие? — Радомила усмехнулась. Она знала про такой тест. Это сейчас была настолько неприкрытая угроза-предупреждение, что её будут бить/пытать/убивать?

— А как ещё? Это самый простой способ. — Он пожал плечами. — Или пришлось бы брать у тебя капельку крови — а это сложнее. Или тест с полосками — это вообще негигиенично в нашем случае. А так р-раз, и всё понятно.

— Если вы думаете, ваше высочество, что я введусь на подобные дешёвые угрозы, вы неправильно думаете, — добавила она в голос злость.

— Да что ты! И в мыслях не было! — воздел он руки кверху. — И да, я позволил себе заказать за тебя, — указал на тарелки перед ней. — У них, оказывается, неплохой рыбный суп. И вот это жаркое — не запомнил название. То ли по-никарагуански, то ли парагвайски…

Радомила скептически оглядела еду перед собой и подняла глаза на принца. Перед которым стояли такие же тарелки, только пустые. Алла же едва притронулась к супу, но съела второе.

— Да не отравлено! — кисло скривился тот, неправильно поняв её опасения. — Я ж не криминальная шишка, чтоб пользоваться настолько дебильными методами. Всё чинно, травить тебя — унижать своё достоинство, с тобой иначе всё будет. С уважением. Так что кушай, госпожа Тулина, кушай. Тебе это надо гораздо больше, чем ты думаешь.

— С чего вдруг? — По телу прошла волна злости от намёков, как бы почти досказанностей.

— Неизвестно, когда ещё удастся, — «мило» улыбнулся он.

Но она не ведётся на дешёвку. А потому демонстративно взяла ложку и попробовала суп. М-да, неплохо.

— Накат инспекций на редакцию — ваших рук дело? — как бы про между прочим спросила, начиная серьёзный разговор.

— Ага. — Парень кивнул небрежно, и Радмила поняла, для него это вопрос не важный. В рамках естественного хода вещей: на дворе сентябрь, опадают листья, с вечера был дождь, и, возможно, сегодня будет ещё, на улице начинает холодать и без куртки уже прохладно, инспекция тиранит редакцию «Московского Собрания», а ещё завтра вторник. От такого отношения к настолько важному событию, как накат на СМИ, стало ещё больше не по себе — ждала, что мальчишка будет кичиться этим, тыкать в лицо и угрожать, намекая, что она следующая. Хотя… Как раз намёков прозвучало предостаточно. Но образ всё равно не складывался.

— Я слушаю вас, ваше высочество, — дозрела она. — Что вы хотели предложить?

— Сотрудничество, — повторился он. — Есть одна очень интересная тема. На самом деле она сама по себе бомба, но я хочу её взорвать так, чтобы пошатнулись устои общества. Чтобы там, наверху, — палец в потолок, — полетели головы. А те головы, что останутся, чтобы оторвали жопы от кресел и начали работать — им за это как бы жалование платят.

Он её удивил. Размахом. Радмила поняла, что перед нею кто угодно, только не мажор. Да, мальчик-идеалист, но идеалист с энергией в штанах, готовый действовать на благо других (пока не важно, кто эти другие), и если придать оной энергии правильное направление… Совсем не вяжется с образом избалованной дряни, ориентированной исключительно на себя и свои хотелки, к которому она привыкла, вращаясь в среде аристократии.

— Что же за тема? — непроизвольно подалась вперёд, выдавая заинтересованность. Заметив ту, мальчишка довольно сверкнул глазами.

— Скажу. Всё скажу. Но сначала небольшое вступление. Понимаешь, мне тебя рекомендовали как одну из самых высокооплачиваемых, но самых профессиональных шлюх.

— Шлюх? — Она не оскорбилось эпитету — профессиональное, но если сказать, что