Фантастика 2025-129 - Денис Старый

— А вы уверены, господин Шабарин, что можете позволить себе отказаться? — тихо уточнил Корси. — Или предпочитаете оказаться вовлеченными в крупнейший военный конфликт с трагическим финалом для всех участников?

Я промолчал, изобразив растерянность, дескать понимаю, что разговор зашел в тупик и мы должны либо согласиться на шантаж, либо столкнуться с последствиями глобального противостояния.

Стрелки часов, заключенных в напольный деревянный ящик, отсчитывали секунды, а я всё делал вид, что нахожусь в состоянии мучительного выбора. Я взглянул на Монтгомери, словно, ища у него понимания, но холодное выражение его лица ни о чем не говорило.

— Мне нужен ответ сейчас, — напомнил Корси, внимательно наблюдая за нами.

Я встретился взглядом с Буолем, чей бледный профиль подчеркивало пламя свечи на столе. В его глазах читалось сомнение, желание принять любое решение, лишь бы выйти из ситуации достойно.

Сердце мое бешено колотилось в груди, голова немного кружилась от усталости и потери крови, но я понимал, что именно этот момент определит судьбу Европы на долгие годы вперед. Ведь правильный выбор — ключ к сохранению мира, неправильный — приведет к войне. Меня устраивали оба варианта.

— Ну что ж, — с тяжким вздохом произнеся я, якобы, принимая решение. — Мы согласны с вами сотрудничать.

Монтгомери недоуменно приподнял бровь, но ничего не сказал. Видимо, он тоже понял: другого выхода нет. Реакция австрийского министра была более развернутой. Еще бы — из нас троих только он был чиновником высокого ранга и соответственно на него ляжет наиболее тяжкий груз ответственности. И он попытался от нее увильнуть.

— Я должен посоветоваться с моим императором! — выпалил он.

Папский посланник коротко на меня глянул — выручай!

— Позвольте, ваше высокопревосходительство! — возмутился я. — Сказанное здесь, ни в коем случае не должно покидать стен этого замка! Стоит вам обмолвиться хоть словечком и прощайте не только ваша карьера, но и наши жизни! Верно, полковник?

— Так точно, сэр! — ответил он.

— Ну, граф, решайтесь! Вы сохраните миллионы подданных не только Франца Иосифа, но и наших, с мистером Монтгомери, государей!

— Да, вы правы, господа… Похоже, у нас нет иного выбора.

Корси приятно улыбнулся, продемонстрировав идеальный ряд зубов:

— Рад слышать. Будьте уверены, синьоры, последствия нашего сотрудничества окажутся благоприятными для всех нас. В свое время я извещу каждого из вас о времени и месте следующей встречи. Надеюсь, к этому моменту вы сможете представить что-нибудь более весомое, нежели обещания?

* * *

Незнакомец подошел ближе, запах одеколона и табака смешивался с сыростью воздуха, создавая неприятное ощущение опасности.

— Кто поручил вам следить за ребенком? — спокойно поинтересовался он, достав платок и промокнув подбородок.

Голос его оставался ровным, выговор слегка грассирующим.

— Это уж моя забота, сударь, — пожал плечами Лопухин, незаметно оценивая расстояние до ближайшего фонаря.

Угроза повисла в воздухе. Не смотря на все уверения, странный иностранец наверняка что-то замыслил. Он убрал сигарную коробку в карман, скривил губы в ухмылке.

— Скажу прямо, — негромко продолжил незнакомец, осматривая набережную, — дело ваше гиблое. Положение Шабарина прочно, и ваша попытка опорочить его провалится непременно. Все ваши бумаги сгорят раньше, чем попадут к императору. Хорошо если — не вместе с вами.

— Почему вы так думаете? — резко перебил Лопухин, готовый сорваться с места.

Любопытство боролось в нем с осторожностью, он должен был понять, что нужно этому странному типу.

Тип загадочно улыбнулся, смежив веки:

— Во-первых, ваше начальство рассчитывает на быстрое разоблачение, а вы тянете с ним. Во-вторых, наш общий знакомый весьма хитер и предусмотрителен. От вас потребуется нечто большее, нежели доказательства его связи с некой легкомысленной особой. Шабарин знает свое положение и обладает всеми необходимыми связями, чтобы раздавить и не такого, как вы.

— То есть вы хотите сказать, что мои усилия тщетны? — раздраженно бросил полковник, переминаясь с ноги на ногу.

— Совершенно верно, — подтвердил незнакомец, протянув руку в белоснежной перчатке. — Позвольте представиться: Антон Иванович Левашов, статский советник, личный секретарь министра внутренних дел Бибикова, Дмитрия Гавриловича.

— Я думал — вы иностранец, — проворчал Лопухин.

— Верно. И хотя я подданный его величества Александра, настоящее мое имя Антуан Жан Лавасьер. Я, как никто, заинтересован в успехе вашего дела, хотя понимаю, что оно обречено на провал.

— Зачем тогда вам помогать мне? — подозрительно нахмурился Лопухин, как никогда ощущая тяжесть револьвера в кобуре скрытого ношения.

Левашов театрально взмахнул рукой:

— Давайте начистоту, дорогой полковник. Когда репутация вашего подопечного станет шаткой, тем, кто натравил вас на Шабарина, понадобятся дополнительные гарантии вашей лояльности… Вы понимаете, о чем я?.. Нет? Все просто, сударь мой, если вышеуказанный господин почувствует угрозу своей репутации, он ведь может подкупить вас… Выход прост — устранить Шабарина любыми средствами, но если действовать грубо, может пострадать не только он. Поэтому давайте договоримся. Я помогаю вам собрать порочащие его сведения, а вы берете ответственность за конечный исход дела.

Лопухин потеребил усы, сомневаясь в искренности нового союзника.

— Какой у вас план? — осторожно осведомился он, ощущая знакомую дрожь нетерпеливого ожидания.

— Надо поднять старые архивы, просмотреть личные письма Шабарина, проверить возможные контакты с иностранной агентурой. Поверьте моему опыту, обязательно что-нибудь да выплывет.

По поверхности канала скользили маслянистые отблески фонарей, мягко касаясь сводов мостов. Лунный свет озарял мокрые улицы, придавая всему городу оттенок меланхолической тайны. Пора было принимать решение. И Лопухин колебался недолго:

— Согласен, но помните, малейшая ложь или обман с вашей стороны — и я первый покажу пальцем на вас.

Антона Ивановича Левашова эти угрозы ничуть не испугали. Он небрежно вынул из кармана пальто туго набитый кошель и протянул его полковнику. Видя, что тот колеблется, сказал:

— Вы нуждаетесь в средствах, а расходы потребуются, так что берите, не чинитесь.

Кошель перешел в карман жандармской шинели.

— До встречи, полковник! Не ищите меня. А если где-нибудь случайно встретите, не раскланивайтесь. Я сам отыщу вас, когда вы мне понадобитесь.

Распрощавшись с незнакомцем, Лопухин медленно двинулся вдоль набережной, размышляя о положении, в которое он угодил. Его мысли были заняты новым знакомым — французским эмигрантом Антуаном Лавасьером, живущим под русским псевдонимом Левашов. Этот, внешне спокойный и располагающий к себе, француз на деле вполне мог оказаться двойным агентом. Чем же ему так насолил Шабарин?