Муля, не нервируй... Книга 2 - А. Фонд

– Я надеюсь, вы готовить хоть не в моей комнате планируете?

Все вежливо похихикали, словно я пошутил.

– А это кто? – кивнул я на незнакомую женщину.

– А это Галя Синицына, фрезеровщица завода подъёмно-транспортного оборудования, член бригады коммунистического труда, между прочим, – отрекомендовала женщину Ложкина.

– А в моей комнате член бригады коммунистического труда что делает? – поинтересовался я невинным голосом.

– Так это… у неё свёкр завтра в деревне кабанчика колоть будет, так мы у них мясо сразу закажем. Свежатинка чтобы была.

Я так и не понял, почему свадебное меню и заказ «кабанчика» нужно было обсуждать в моей комнате.

Видя моё не самое радушное настроение, Белла сказала:

– Муля, пошли пока покурим. Сейчас они всё допишут и уйдут.

Я пожал плечами и вышел вслед за Беллой, скорчив траурное выражение лица. Надо будет с Дусей провести беседу.

– Ой, а ты знаешь, Муля, Музу как подменили, – заявила мне Белла, подкуривая от конфорки.

Я дождался своей очереди и подкурил тоже:

– В каком смысле?

– Носится с этим котёнком, как с писанной торбой. Щелкунчиком назвала, – ответила Белла и посмотрела на меня сияющими глазами, – это ей просто кого-то любить и заботиться надо. Заняла у меня червонец до получки, накупила продуктов. Сегодня суп варила. И поёт всё время.

Я улыбнулся. Тот случай действительно изменил всё. Я вернулся из магазина (успел до закрытия и купил три бутылки молока). В комнате у Музы я застал весёлый переполох. Пока меня не было, она его выкупала. Вычесала. И даже синий бантик на шею повесила.

Мы пытались поить малыша молоком. Пипетки не было, так поили с помощью тряпочки. Вроде неплохо получалось. И, когда котёнок наелся и уснул, Муза вдруг тревожно сказала:

– Муля, а оставьте его пока мне? – и заглянула просительно в глаза.

Не успел я ещё ничего ответить, как она быстро-быстро затараторила:

– Он же ещё маленький, его кормить через пару часов опять нужно будет. Ночью вставать. А вам завтра на работу, Муля. Пусть у меня чуть подрастёт, а потом заберёте.

– Конечно! – обрадовался я, – вы меня прямо выручили, Муза. А то я, честно говоря, даже не знал, что с ним и делать.

Муза была настолько счастливая, что даже не отказалась от трёх бутылок молока.

А котёнок обрёл хозяйку (правда она ещё об этом не знала).

– Так что на неё сейчас любо-дорого посмотреть, – сказала Белла, затушила окурок и ушла.

А я остался на кухне, задумчиво глядя через окно на ночную улицу.

Если бы я раньше знал, что для Музы именно это «триггер», я бы давно ей котёнка или щенка подарил. Но одного котёнка мало. Сейчас у неё эмоции, забота, смысл жизни. А через месяц-второй он подрастёт, и его все соседи подкармливать будут. Или мышей ловить станет (кстати, я точно даже не знаю, с какого возраста коты ловят мышей). Ну, не важно. Я обещал Фаине Георгиевне, что для Музы и Беллы составлю «программы успеха». С Музой первый сдвиг уже есть. Но вся беда в том, что сдвиг этот временный. Следовательно, эффект нужно закрепить.

Я задумался. Чем можно заменить в сердце Музы котёнка? Найти ей мужика, как для Ложкиной? Очень сомневаюсь. Муза вся экзальтированная и одухотворённая, в её глазах образ мужчины, как мне кажется, это некая помесь Шаляпина и лорда Байрона. И на других мужчин она даже не посмотрит. Это я примерно так думаю, образ может быть совершенно другим. Но тут фишка в том, что так просто и не угадаешь, как надо.

А ещё же остаётся Белла.

Но слона нужно есть по кусочкам. Так что сначала разберёмся с Музой.

И, кажется, я придумал, как.

Как раз из моей комнаты начали расходиться товарищи соседки, оживлённо переговариваясь. Полина Харитоновна и Лиля зашли на кухню.

Здесь следует отметить, что на кухне под потолком были протянуты верёвки и, когда на улице заряжали дожди, соседи развешивали бельё на этих верёвках. Чаще всего – Лиля сушила так Колькины шмотки.

Вот и сейчас они зашли на кухню снять какие-то тряпки.

А я сказал, обращаясь к ним обеим, но больше к Лиле:

– Лиля, – сказал я, – мне завтра нужно по работе сходить в зоопарк. Можно я возьму Кольку с собой? И ему развлечение и мне не так скучно будет.

Лиля широко распахнула свои оленьи глаза и улыбнулась:

– Конечно, Муля! Он так обрадуется! Мы всё никак туда не дойдём.

– Вот, Лиля, – назидательно сказала Полина Харитоновна, – Муля – культурный человек. В зоопарк ходит. А вы с Григорием там никогда и не были даже.

– А вы? – спросил я, но Полина Харитоновна быстро перевела разговор на другую тему.

На следующий день, я сказал Козляткину, что иду в театр Глориозова (и я, кстати, собирался туда заглянуть), а сам зашел домой за Колькой.

Тот уже ждал, одетый в новенький костюмчик и парадное пальтишко. Ботиночки были у него лакированные.

– А попроще у него ничего нету? – спросил я.

– Но вы же в зоопарк идёте, – всплеснула руками Полина Харитоновна.

– А если он испачкается? – забеспокоился я.

– Ничего страшного, постираем.

Успокоившись, я захватил пару кусков хлеба (сунул их прямо в карман), прихватил Кольку и отправился в зоопарк.

– Дядя Муля, а мы в зоопарк идём? – спросил Колька. – Мне бабка Полька сказала.

– Да, – ответил я.

– А зачем мы туда идём? – спросил Колька, сгорая от любопытства.

– Ты крокодила видел? – задал вопрос я и Колька взвизгнул от восторга.

– А макаку с красной какой?

– Неа! – Колька был счастлив.

– Слона?

– Нет.

– А ты знаешь, как выглядит енот-полоскун?

Колька не знал. И сейчас он был самым счастливым человеком на этой планете, предвкушая увидеть макаку и енота-полоскуна.

В моё время московский зоопарк был одним из любимейших мест досуга для жителей и гостей столицы. Туда вливались немалые бюджетные деньги. Сейчас же финансирования явно не хватало и большую часть зоопарка содержали, можно сказать, на голом энтузиазме.

Но Колька всё равно ахнул от восторга.

Я не планировал