Кредо инквизитора - Алексей Михайлович Рутенбург

– Логично, – ответил Вепрь, и мы снова в полной тишине продолжили смотреть в стену, находившуюся перед нами. И тут Котёнок захрапел.

Глава 4. Новый завет

Мир в чёрном цвете. Когда ночь нападает на город, она меняет всё… Всё, что при дневном свете вызывало радость или смех, сейчас может вызвать напряжение, скованность и страх, который заставляет реагировать на каждый шум и быть предельно сконцентрированным на одной идее… Выживание… Хотя иногда другие идеи перебивают желание жить, они словно встают на первый план перед инстинктом самосохранения. Чаще всего таким желанием является месть, наверное, на вторую строчку этого хит-парада желаний, ведущих прямиком в ад, я поставлю алчность, а за ними уже известные всем гордыню, тщеславие и прелюбодеяние.

Почему именно так? Наверное, потому, что месть воедино вбирает в себя большинство грехов, присущих человечеству. Трудно сохранять ясную голову, когда ты желаешь отомстить. Постоянные мысли вызывают у тебя гнев, раздумья о том, что ты мстишь за совершенные деяния против себя любимого, вызывают у тебя уныние, может, даже печаль. Всё это, безусловно, бьёт по твоей гордости и себялюбии и снова рождается, но уже с большей силой, гнев. Люди… Любимцы Люцифера и куклы господа нашего. Всех легко довести… Все мы легко впускаем в себя демона, а некоторые сами с любовью раскрывают ему свои души. Разве люди стоят того, чтобы их спасать?

Часто задавая себе один и тот же вопрос, можно поймать себя на мысли, что я ведь такой же человек… И даже если я думаю об этих вещах, я всё равно не лучше других… Ну, конечно, если вы себя считаете лучше, то вернись к первому абзацу и прочтите ещё раз в слух последнее предложение, особо уделив внимание словам «гордыню, тщеславие»…

Не злитесь на меня… Но подумайте сами, разве мы все не люди? Человек, что рождён в цивилизации, с огромным трудом сможет отказать себе в самых обычных благах. А, ну и, разумеется, вспомним о том, что занятая девушка – самая красивая, а подобно этому и занятый мужчина становится нужен сразу всем. Я не пытаюсь морочить вам голову, просто пытаюсь намекнуть на такую страсть, как прелюбодеяние, опять же, присущую всем. И даже если этого не испытывать, не чувствовать, это всё живёт внутри каждого из нас… Иногда вырывается, и нужно это уметь контролировать. Быть сильнее всех желаний и страстей, но это очень трудно.

***

Сколько страстей… Но всё-таки именно месть вела его по дороге.

Это был не город. После смерти Слеша инквизиторы перебрались на заброшенную постройку в области, имеющую лишь один вход и много поворотов. Сейчас им уже не так сильно хотелось ликвидировать отступников, да и события показывали, что охота идёт в другую сторону.

Он шёл по дороге, ведущей к их месту базирования, без мыслей, без надежд, с автоматом АК-74, нашим отечественным. Он знал его и любил. Немногие рассказывают про жизни инквизиторов до их инициации. У всех есть свои секреты, свои таланты, так же было и у него.

В берцах, джинсах, кофте цвета хаки уверенным шагом передвигался он, игнорируя лужи и грязь. Пусть это был и февраль месяц, но всё уже растаяло, уже долгое время стояла плюсовая температура и снега просто не было. Не опуская голову, смотря только вперёд, он шёл… Вокруг него менялись поля, леса, по мосту он проходил реку, но не встретил ни одной машины, ни одного человека. Он шёл в сторону, в которой ничего не было кроме полуразрушенного здания с кучкой необычных людей, которые его знали.

Он преодолел путь в пятнадцать километров, но не устал, а только терпеливо ждал встречи с тем, кого считал виновным в кровопролитиях, в этой безумной братоубийственной войне, в которой он потерял всех, кого любил и ценил.

Сошёл с дороги… Уже почти… Шёл по оттаявшей траве, воде, грязи, переламывая ветки, резко наступая ногой, а потом быстро присел. Взял автомат и начал смотреть через прицел вперёд. Здание уже было видно, метров двести. Он думал, как это сделать, обойти и без шума нейтрализовать одного или войти в парадную дверь, чтобы с каждым выстрелом его цель всё больше боялась от того, что никто не может остановить вершителя его судьбы. Затем он убрал оружие, закрыл глаза, руками закрыл лицо и молчал. Потом резко встал, взял автомат, передёрнул затвор и побежал в лёгком темпе к зданию.

Двое возле входа заметили его через несколько секунд, но не удивились, не испугались и просто продолжали стоять. Он подбегал ближе… Увидел их лица… Один улыбнулся и потянул ему руку, чтобы поздороваться. Резкий удар прикладом в лицо, от сильного удара инквизитор упал, второй удивился, повернулся, и пришелец расстрелял его в упор. Ничего не успев понять, второй, пробитый десяток раз свинцом, упал. Первый потерялся и ничего не соображал, у него всё плыло перед глазами, его начало подташнивать. Прийти в себя он так и не успел. Один выстрел – второй труп.

Пришелец зашёл внутрь, постоянно держа перед собой автомат. В готовности к стрельбе он, пригнувшись, начал продвигаться вперёд. Проход налево, закинул автомат, а через секунду высунулся сам. На мушке он увидел одного, а по сторонам ещё троих. Выстрел, а потом очередь, расстреливающая всех, кто находился в этой комнатке. Все без оружия, все шокированы и все – трупы. Проверив помещение, он выкинул пустую обойму и поставил заранее заготовленную, заряженную вторую и, выйдя из комнатки, продолжил следовать вглубь здания. Снова поворот… Зайдя в него, он уперся в одного инквизитора и без раздумий пустил очередь ему в область живота. Инквизитор упал и с ужасом смотрел на своего убийцу… Из его рта пошла кровь, живот был изрешечён пулями.

– Сука ты, – захлёбываясь произнёс он.

– Встретимся в аду, – сказал нападавший и прострелил лежачему голову.

Пошёл дальше. Впереди из-за поворота вылетели трое инквизиторов и начали стрелять в его направлении. Парень успел среагировать и нырнул за старый холодильник, стоявший в проходе справа от него. Пока инквизиторы продолжали стрелять в пустоту и в холодильник, он перезарядил автомат и, дождавшись удобного момента, кувырком вылетел на середину прохода и открыл огонь. Когда все оказались на полу, он спокойно подошёл к одному, поднял с пола упавший пистолет, это был старый добрый ПМ, и выпустил каждому в голову по патрону, затем пренебрежительно швырнул пистолет к телу. Впоследствии каждый, кто попадался ему на мушку, получал пулю.