Слезы Эйдена. Часть 1 - Денис Владимиров

мечтал Раонос, и что он с ними желал сделать и пообещал это исполнить в обязательном порядке, то после разговора с Марой достигала цели только публичность. Она не оставляла возможности правителю отступить, не потеряв лица, и ему придется действовать оперативно и беспощадно. Я же хотел не только ослабить Раоноса, но еще сильнее надавить на чашу Весов местного «добра».

— … И это слова Раоноса — клянусь кровью! — пламя на ладони ревело в тишине, — А твоя любимая Империя скоро вздрогнет от моих деяний… Я не пощажу никого, — процитировал напоследок, — Теперь вам понятно, почему мы должны консолидироваться перед злом? Почему помочь следует именно эльфам? Потому что, если подлая млеть превратит их в жалких гамадрилов, то потом она так же поступит и с гномами, и с аристо, и с хуманами. Со всеми! Сила только в единстве!

— Да!

— В единстве!

— Глэрд, так из-за этого ты убил сына Миррэ и его гостей? А потом утопил их тела в яме с лирнийскими слизнями? — спросил Император.

— Да, именно эта встреча и послужила главным поводом моих справедливых действий! — и нигде не соврал, что зафиксировала горящая кровь, — Затем был разрушен его алтарь… Но те дела, уже в прошлом. Сейчас же речь про будущее. Когда я слушал подлую млеть, то с трудом гасил огонь ярости в своих венах. Потому что нападение на Раоноса в его чертогах — это все равно, что связанным и с камнем на ногах броситься со скалы в пучины Студеного моря, сдохнуть просто на радость паскудной гниде, — именно о таком исходе сейчас мечтал и Император, и великий герцог, — А еще, я всегда отличался любовью к жизни разумных. Так, когда на меня напали изгои на драконах в центре Демморунга, я им сказал, давайте перенесем нашу встречу за пределы поселения, ведь думал о жизнях горожан. Не так давно остановил даже Кроноса от расправы над аватарами во время Совета, потому что многие из вас могли пострадать и пострадали бы. Вокруг же столица нашего славного герцогства — его сердце. Здесь не нужно рубить с плеча, я и не собирался, иначе на месте прекрасного города остались бы лишь руины. И мне пришлось действовать не в своей беспощадной к врагам манере, а хитростью, вынуждать откупиться Кровавого от меня… Но с условием, что его последователи не будут попадаться мне на глаза, они закроются в своих домах, исчезнут на трое суток из Халдагорда.

— Мы это слышали во время поединка, глэрд Райс, — спокойно сообщил Император, мечтая о моем полете в глубокий омут.

— К чему веду речь? Я не хочу, чтобы мои страдания от подлых слов в адрес Империи и Императора пропали втуне! Мы должны нанести удар первыми. Тем более знаем куда бить! Все те, кто внезапно сорвались с насиженных мест или затаились, а может и заболели, — первые подозреваемые! И вернейшие псы Кровавого, потому что простых исполнителей никто не предупреждает. И помните, эти слизни сделают все возможное, чтобы воплотить мечты господина в реальность. Вам понятно какие? Поэтому нужно выяснить их имена! Самих в кандалы, провести расследование, имущество запятнавших себя в мерзких практиках Домов забирать, самих вычеркивать из Книги Домов. Дети… Дети пусть пройдут длинный путь от обычных аристо. Если решат создать свой — не препятствовать. И главное, наш шаг ослабит млеть перед походом. Только действовать нужно стремительно. Что скажете? Великий герцог, обращаюсь к тебе, это твои владения?

— Нужно их… — пожевал тот губы, — После расследования наказать. Каждого. Их мечты должны утонуть в ямах с лирнийскими слизнями. Необходимо усилить преследование культа Раоноса!

— Я — тоже за! Наказать жестоко, чтобы другим неповадно было! — сообщил один из седобородых Истинных, на ком остановилось навершие булавы, ведь мне было заранее понятно на чьей тот стороне выступит, чувствовать эмоции — это прекрасно, — Да, даже у меня есть такие знакомые и один числился другом… Но друг ли он мне после такого? Тот, чей господин желает моей позорной смерти с таким… с таким возмутительным посмертием и такой славой… Мне!.. Эрлглэрду Риттеру!

Единогласно.

Даже маршал Первого показательного пытался реветь, а по факту мелодично визжать: «На кол их всех! На кол! И утопить!».

— Справедливо. Да будет так! — спокойно подвел итог Император, ему, как и герцогу не хотелось принимать решение столь споро, но пришлось, отчего любви ко мне не добавилось, но я не нимфетка, чтобы вызывать слюноотделение у стариков, — И пусть молят всех богов! — посмотрел на меня, — Глэрд, ты закончил?

— И последнее. Предлагаю вновь сыграть на опережение и провести еще одну тотальную операцию по ослаблению Раоноса и отвлекая его внимание от нашего удара возмездия силам зла. И назвать ее просто и зловеще «Говорящий кондор», дабы лживые твари до последнего момента ничего не поняли. В чем ее суть? Здесь нам помог сам Кровавый, когда специально, по его словам, позволил Эйдену некоторые свои камни наделить новыми свойствами. Но думаю, он не просто «позволил», он попросил Отца лжи… В итоге их пользователи сейчас заметно выделяются на фоне обычных разумных — это его насмешка. И хоть он утверждал, что данная кара следует за недостаток веры в его силы, но думаю, иначе. Тварь смеется и предает даже своих самых верных почитателей, отчего становится сильнее — в этом его суть. Так вот, таких кадавров следует отлавливать везде от Великого Леса до последнего баронства в Королевствах, вне зависимости от происхождения фигурантов. И свозить их в одно место — в Великий Арс и демонстрировать публике. Особо одиозных показывать по всем городам, как Империи, так и владений эльфов, гномов, людских королевств. И даже на землях орков и Ордена. И пусть они рассказывают всем и каждому, как с ними обошелся их покровитель. Раена Справедливая же напишет про это истории! Истории их конца! Истории падения Домов! — журналистка закивала, взгляд горел решительностью, — Это отвернет от Раоноса многих и многих, а значит, энергии к нему будет поступать меньше. В итоге, ее может и не хватить для удара нам в спину, пока мы наказываем подлых архиличей. Которые пусть и не по своей воле, но являясь орудиями в руках Кровавого божка, бросили вызов Империи. Напомню, именно Раонос, млеть из млетей стоит за успешным покушением на семью правителя и многих, многих почтенных благородных Домов всех обитаемых