Реликты лета - Антон Аркатов

И можно ли назвать это чувство любовью? Я хотел быть рядом, помогать, защищать, но нужно учитывать и место нашего знакомства – пионерлагерь «Совёнок», в котором мы оказались не по своей воле. Славя здесь была для меня единственным близким человеком, который не притворяется пионером и который пытается найти выход отсюда. К тому же она казалась мне более опытной, даже более взрослой, в какой-то степени казалась наставником, у которого можно чему-то научиться. А я по характеру не тот человек, который может влюбиться в учительницу. Природа моей симпатии к ней представлялась иной. Однако выяснилось, что Славя мучается теми же вопросами, что снедают и меня. Пусть она здесь намного дольше и уже не стала как Лже-Славя, но впереди у нас – вечность. Такого человека, равного тебе, не грех и полюбить.

– Ладно, хватит сопли жевать. – Она резко обернулась, и её лицо окрасилось хитрой улыбкой. – У нас полно работы!

* * *

Когда мы вышли из домика, Славя достала из кармана большой металлический блестящий свисток на верёвочке и покрутила его на пальце.

– Я всё спросить хотел: у тебя карманы бездонные, что ли? – Этот вопрос действительно меня давно волновал.

– В каком-то смысле, – серьёзно ответила она.

– И куда ты за ним ходила? С виду обычный свисток – наверняка такой можно найти на спортплощадке.

– Нет, это железнодорожный свисток, – лукаво улыбнулась Славя.

– Железнодорожный?

– Это тема для отдельного разговора. – Она подошла ближе, взяла меня под руку и потащила за собой.

– Расскажи хоть, как он действует!

– Да всё очень просто: подходишь к человеку в упор, свистишь и затем даёшь команду. Пока человек её не выполнит, он превращается в своего рода зомби.

– Звучит так себе.

– Зато у этого реликта нет побочных эффектов! По крайней мере, тех, о которых я знаю.

– Хорошо, и куда мы идём? – Я с трудом успевал за Славей.

– Пока я тебя искала по циклам, мне удалось поговорить с одним человеком, и он дал мне наводку.

– Это тот самый человек, который отправил тебя за фотоаппаратом? – грустно спросил я.

– Это неважно, – коротко ответила Славя и отпустила мою руку. – Вот смотри. Только ты можешь поставить себя на место своего братана. Не подумай ничего такого! Просто ты единственный здесь, кто может это сделать, чтобы получить более-менее достоверные результаты. Так вот. Если бы ты решил спрятаться в окрестностях лагеря, какое бы место ты выбрал?

– Сложный вопрос. Старый лагерь, бомбоубежище, шахта. Может быть, хижина в лесу. – Я задумался. – Хотя нет, там бы его стали искать в первую очередь.

– А ещё?

– А больше я ничего и не знаю. Может быть, он вырыл землянку и там сидит, кто его разберёт?

– То-то и оно! – Славя остановилась и победоносно ухмыльнулась.

– Что?

– То, что ты не знаешь. Как ты уже, наверное, понял, вокруг лагеря есть и другие, неизвестные тебе, локации. Например, то здание рядом с упавшей антенной. Ты о них не знаешь, но знает твой братан.

– Ну, допустим. – Я всё равно пока не понимал, к чему она ведёт. – Тогда и ты должна о них знать?

– О некоторых знаю. О некоторых – наверняка нет. Некоторые крайне труднодоступны, и там он вряд ли станет прятаться, раз ему необходимо регулярно появляться в лагере.

– Ну, и? Что ты всем этим хочешь сказать?

– А вот тут начинается самое интересное! Существует один реликт – я раньше о нём не слышала, – который позволяет на некоторое время слиться с памятью всех твоих копий из других циклов. – Восторженное выражение на лице Слави больше подошло бы прилежной пятикласснице, которая показывает родителям дневник, ломящийся от пятёрок.

– А у меня голова не лопнет? – На первый взгляд затея казалась опасной.

– Я точно не знаю, как он работает, но вроде бы ты сможешь ориентироваться в этой… – Она долго подбирала слово. – Матрице, во! Ты как-то сможешь ориентироваться в этой матрице. Смотрела как-то я этот фильм на одном телефоне. Качество, конечно, так себе, но интересно.

Странно, что Славя не видела «Матрицу» раньше. В конце концов, её сняли ещё в конце девяностых годов.

– А побочные эффекты? – с сомнением спросил я.

– Мне сказали, что они минимальны. – Улыбка вдруг исчезла с её лица.

– Знаешь, звучит как-то не очень обнадёживающе. Мало того, что ты предлагаешь мне окунуться в какое-то то ли четырёхмерное, то ли вообще пятимерное пространство, так ещё и залезть в голову к тому пионеру.

– Но ведь, строго говоря, это твоя собственная голова.

– Ага, ну да, конечно, – съязвил я.

Мы вышли на площадь, я сел на лавочку и задумался. Идея, конечно, отличная в теоретическом плане. Однако, когда тебе предлагают поучаствовать в этом в качестве подопытного объекта, волей-неволей начнёшь смотреть на неё с другой стороны. Меня не столько пугало само многомерное пространство – до определённой степени я был уверен, что реликт как-то работает и не выжигает в процессе мозг человека. Однако перспектива напрямую заглянуть в разум своего безумного двойника пугала. Пугало именно то, что я могу там увидеть. Если мы действительно один и тот же человек, то, возможно, у него просто проявились какие-то черты, которые в моём подсознании пока ещё спят.

– И что это за реликт? – Однако сначала следовало узнать подробности.

– Старая советская лыжная шапка с надписью «СПОРТ».

– Ну да, логично, раньше каждый второй дед зимой в такой ходил. Иногда на них посмотришь – они реально как будто на связи с космосом. Спасибо хоть, что электроды напрямую в мозг не надо подключать! И где её искать?

– Да тут совсем недалеко – в медпункте. – Я даже не стал спрашивать, что зимняя шапка делает в медпункте.

– Как удачно, там как раз никого нет.

– Ну вот! – улыбнулась Славя и жестом пригласила меня следовать за собой.

* * *

В каком-то смысле сейчас я шёл по сценарию, ведь, если следовать его букве, в этот момент я должен замещать медсестру и читать дурацкий советский журнал мод.

Славя отперла дверь своим ключом, и мы вошли внутрь. Шапка нашлась в углу под кроватью. Девочка достала её, отряхнула от пыли и протянула мне.

– Что, прямо вот так? – с опаской спросил я.

– Ну да, а что?

– Какие-то ещё инструкции будут? Мне нужно что-то важное знать об этом реликте? Дай, в конце концов, хоть пару минут подготовиться!

– Перед смертью не надышишься, – ободряюще улыбнулась она, но вышло не очень.

– Спасибо, это успокаивает!

– Если ты не хочешь, я тебя не заставляю. – Она села на кушетку, закинула ногу на ногу, скрестила руки на груди и