Толмач - Эльхан Аскеров

семейство Вяземских всегда было хозяевами рачительными и понимали одну простую истину. Чем лучше живут приписные крестьяне, тем больше с тех деревень прибыли. К большому удивлению парня, крестьяне в имении и вправду не бедствовали и вид имели вполне себе довольный.

В общем, объезжая имение, Егор только регулярно задавал вопросы и записывал в подобие блокнота чаяния простых обитателей деревень. Эти записи он планировал после отдать деду. Главным в этой тусовке был Иван Сергеевич, а значит, что с этими записями делать, решать ему. Тем более что эти записи являются чем-то вроде проверки информации о делах в имении из независимых источников. Ну, вроде как. Хоть и доверял он управляющему, но информация из первых рук никогда не бывает лишней. Тем более что теперь, это был и его доход. Ведь все хотелки парня оплачивались именно из доходов, получаемых дедом, и этого имущества.

Впрочем, хотелок тех было не так и много. Одежда, немного личных вещей и оружие с патронами. От этого ему было никак не отказаться. Обрастать большим количеством имущества Егор не хотел. Ему почему-то казалось, что, живя вот так, налегке, он вроде как живет тут временно. Но стоит только стать владельцем чего-то большего, и все. Ни о каком возвращении и речи быть не может. Понятно, что вернуться он не сможет уже никогда, но такое отношение к вещам создавало хоть какое-то подобие иллюзии. Так было просто легче.

Отношения с Катериной тоже вышли в ровную фазу. Что называется, регулярно и с удовольствием. Похоже, после нападения женщина прониклась к нему и теперь старалась сделать все, чтобы выказать свою благодарность за спасение. Оба понимали, что эти отношения ни к чему не приведут, но им было хорошо вместе. А дальше как судьба распорядится. Даже жандармы парню не особо докучали после устроенного им скандала.

С того памятного дня гонористый подпоручик в имении более не появлялся, а Игнат Иванович, услышав эту историю от деда, сначала долго смеялся, а после пообещал устроить жандармам очередную партию неприятностей. Дядя приехал в имение проведать отца с племянником на несколько дней. Лишних вопросов Егор старался не задавать, но, судя по усталой и осунувшейся физиономии дяди, было понятно, что на службе у него все не так просто.

Но едва только снег сошел, а по реке проплыл последний лед, как события снова понеслись вскачь. Для начала, в имение пришло письмо, с просьбой к Егору приехать в университет. Удивленно покрутив бумагу в руках, парень приказал запрягать. В университете парня сразу потащили в один из кабинетов, где лично ректор принял его и, предложив чаю, озадачил очередным переводом. Как оказалось, это была очередная табличка из глины с текстом на урду.

Вот тут Егор откровенно растерялся. Неужели в университете не нашлось хотя бы одного знатока этого языка? Это было первое, что пришло ему в голову. Но как оказалось, это было именно так. Знатоков арабского, тюркского и фарси хоть и не много, но имелось, а вот такие небольшие языковые группы почти не изучались. С грехом пополам переведя написанное, Егор откланялся, но едва только успел вернуться в имение, как примчавшийся вестовой передал ему просьбу полковника Веселовского срочно встретиться с ним в управлении жандармерии.

У парня моментально включился режим параноика. Сунув в кобуру револьвер, он пристроил за спиной еще один ствол и, прибрав трофейный нож за голенище сапога, поехал на встречу, не забыв прихватить с собой казака. Позволять арестовать себя или задерживать он не собирался. Случись что-то подобное, парень готов был дать бой и, вырвавшись, бежать куда глаза глядят. Садиться в тюрьму или оказаться в каком-нибудь каземате он не собирался. Россия страна большая, где-нибудь да пристроится.

Но все оказалось не так страшно. В управлении его встретил молодой ротмистр и сразу проводил в кабинет полковника. Веселовский, встав при виде парня, вышел из-за стола и, протянув ему руку, улыбнулся:

– Благодарю вас, Егор Матвеевич, что решили откликнуться на мою просьбу.

– Признаться, я нахожусь в некоторой растерянности, – отозвался парень, пожимая ему руку. – Что у вас такого случилось, что вы решили так срочно меня вызвать?

– Сказать откровенно, сударь, у нас возникла некоторая дилемма, – вздохнул полковник, усаживаясь на свое место и жестом предлагая парню присесть. – Я помню, что вы напрочь отказываетесь подписывать какие-либо бумаги о сотрудничестве, но в данном случае дело уж больно пакостное. Я потому и решился пригласить вас к себе. Боюсь даже вывозить из этого здания полученные бумаги. Но и отказаться от вашей помощи никакой возможности не имеется.

– Ну, за сохранение тайны вам беспокоиться не стоит, – вздохнул Егор, – но ежели считаете, что не можете мне доверять, то и говорить не о чем.

– И все-таки в этом деле я бы попросил вас подписать документ о сохранении секрета. Только на это дело, – быстро добавил он, вскидывая ладони.

– Понимаю ваше беспокойство, господин полковник, но нет, – твердо ответил Егор, чуть подумав. – К огромному моему сожалению, кроме вас, есть еще и другие офицеры, среди которых найдутся изрядные карьеристы, которые не преминут воспользоваться этой бумагой. Так что, при всем моем уважении, но нет.

– Так и думал, что вы про того дурака вспомните, – скривился полковник так, словно лимон раскусил.

– То дело прошлое. Думаю, у вас и помимо него еще десяток таких найдется, – отмахнулся парень, поднимаясь.

– Присядьте, Егор Матвеевич, – удержал его жандарм. – Увы, как я уже сказал, иного мастера так разбирать восточные языки у меня не имеется. Я ж знаю, что вас о помощи даже университетские умники просили. Ладно. Будь, как будет, – страдальчески вздохнул Веселовский.

– Не переживайте так, ваше благородие. Я молчать умею, – усмехнулся Егор.

– Хорошо, – снова вздохнул полковник, доставая из стола кожаный бювар и почти благоговейно раскрывая его. – Вот, извольте, – развернув папку, он подвинул ее к парню.

– Угу, – кивнул тот, пробегая взглядом открывшийся текст. – А кто за мной перевод записывать станет? – уточнил он, оглядываясь.

– Вы, Егор Матвеевич, переводите, я сам за вами запишу, – закивал полковник, быстро доставая из стола бумагу и откидывая крышечку чернильницы.

– Лучше карандашом, – коротко посоветовал парень, заметив его приготовления. – И быстрее будет, и в случае нужды поправить можно.

– Тоже верно, – быстро согласился жандарм, шаря рукой в столе.

Найдя карандаш, он положил руку на бумагу и выжидательно уставился на парня. Сосредоточившись, Егор принялся переводить, попутно отмечая про себя, что писавший данный документ человек не очень грамотен. С первых строчек обнаружилось несколько ошибок в написании некоторых слов. Дойдя до конца текста, парень еще раз прошелся по всему