Звездная абитура - Юнта Вереск

— Некоторые здесь остаются…

— Даже если поступать сюда, нужно встретиться с близкими. Это же учебный год будет. Долгий. А не каникулы.

— Да я в любом случае лечу на Землю. Надо поговорить нормально с отцом. И определиться с вузом. Хочу учиться на врача. Для земных вузов моих баллов вполне достаточно.

Малаб уставился на меня тяжелым «учительским» взглядом:

— Я не хочу советовать. Посмотрел твои баллы. Давай со мной на пилотский. Что там определяться?

— Как это? — взвилась я.

Лука обнял меня и боднул головой:

— Наша девочка сама все знает. Она будет навигатором, а не пилотом.

Я вскочила:

— Совсем обалдели? Врач! Я хочу быть врачом! Мое призвание — медицина!

На экранах продолжалась передача о космической радиации и правилах поведения во время ее активизации, так что мой крик перекрыл голос диктора.

— Присядь, — Малаб потянул меня за руку. — Дисциплина — лучшее средство от истерики. А сейчас ты ответь. Не нам. Себе. Кому именно надо, чтобы ты была врачом? Ты мечтаешь стать плохим врачом?

— Почему это плохим?

— У тебя другие способности. Сначала талант, потом хороший врач. Но ты не ответила. Кому нужно?

— Мне! Мне это нужно!

— Или родителям? Или наставникам?

Малаб давил, а я никак не могла вырваться из паутины его слов. Вмешался Лука:

— Что ты наезжаешь? Ну, была у нее мечта. Детская…

— Не детская!

— Подростковая, — в оба уха сказали мне парни.

— Компенсационная, — добавил Малаб. — Хочешь прожить жизнь за своих родителей. Их жизнь. Не свою.

Передача внезапно кончилась, тревожные огоньки потухли.

Из меня словно воздух выпустили. Мозг отчаянно сопротивлялся словам Малаба, но правдивая девочка внутри меня твердила: «он прав». Перед глазами вдруг замелькали звезды и астероид, который я «облетала» во время занятий на тренажере. В реальном полете, наверное, будет еще круче?

Вокруг все начали подниматься. Будущие студенты смеялись, толкались, хлопали друг друга по плечам, пробираясь к выходу.

Я сидела. Два моих друга были рядом. Дали мне возможность подумать. Какая деликатность!

— Ладно, — поднявшись, сказала я спокойно. — Возвращаюсь на Землю. Подумаю и определюсь. До пятнадцатого августа еще вагон времени.

* * *

Тайкун льече — великолепный космический поезд — уносил нас с Цереры.

Двухместные купе или, если хотите, каюты. Мы снова поселились с Алькой, Лука с Филом, а Малаб взял в напарники Ирвина Тука — одного из «неопределившихся», но теперь набравшего достаточно баллов для поступления на кибернетику.

Впрочем, такая расстановка сохранялась лишь при посадке и старте — как только наступила невесомость, в нашу каюту наведались Лука с Филом. Мы перекусили, а «на сладкое» устроили битву подушками.

Потом Лука позвал меня к себе, чтобы показать подарки, которые он везет с Цереры. Какая же я идиотка! Не подумала об этом! Вот ни разу мысль даже не мелькнула.

Сначала мы разглядывали его открытки и запечатанные в пластик камешки со штампами «Церера», потом начали целоваться, а потом… Прямо скажу, что секс в невесомости — то еще развлечение. На любителей, к коим я себя отнести не смогла, возможно, с непривычки. Зато забавно.

Когда прозвучал сигнал о торможении, я хотела вернуться к себе, но Лука сделал страшные глаза и прорычал:

— С ума сошла! Дай подруге спокойно привыкнуть к гравитации в хорошей компании!

Так что перегрузки мы встретили в его постели. И быстро убедились, что это не совсем то, что требует организм.

Луна, яхта до космолифта, путешествие сквозь звезды… И вот мы уже на Земле. Вернее, в океане — в этот раз космолифт доставил нас на плавучую платформу в Индийском океане.

Малаб с Ирвином улетели в Южную Африку. Счастливая и веселая Алька повезла Фила в космическую столицу, которая раньше называлась Самарой — знакомиться с родителями. А мы с Лукой, переговорив с родителями, махнули на три дня к нему в Австралию, а затем ко мне в Сибирь.

Когда мы прибыли в юго-восточную Австралию, там была зима. Совсем не такая суровая, как у нас в Сибири, но, настроившись на лето, я была этим немного ошарашена, пришлось спешно переодеваться. Хорошо, что в доме был установлен одежный автомат. Например, когда я жила в Южной Африке, то найти такой у местных жителей было непросто — большинство предпочитало одеваться в одежду, которую шили сами.

Родители Луки жили в красивом коттедже неподалеку от Змеиной столицы.

— Местные жители называют город по-старому, Сидней. А у меня одноклассник был на втором цикле, которого так звали. И когда я слышал это слово, сразу начинал крутить головой, думая, что приятель где-то рядом, — смеясь, рассказал Лука.

Он вообще очень много смеялся и балагурил здесь. Видно было, что родители его любят и что они такие же веселые. Когда мы прибыли, его отца не было дома, он уехал к соседу, которого укусила местная коричневая змея, очень ядовитая. Впрочем, местные жители умели с этим справляться и уже через час отец вернулся, прокричав, что со Стивом уже все в порядке.

Коттедж находился в предгорье Голубых гор. Действительно Голубых — огромное количество эвкалиптов создавали вокруг невысоких холмов голубую дымку.

Вечером, когда мы ужинали на веранде, вдали послышался какой-то странный рев и я, вздрогнув, вытянула шею, чтобы увидеть, откуда идет опасность.

— Коала разбушевался, — успокаивающе сказала мама Луки.

— Ищет пару, — хмыкнул отец.

— Вряд ли, рановато еще. Скорее, отгоняет неприятеля.

А ночью мы снова любовались звездами — такое небо я видела в Южной Америке, но как-то не задумывалась о них. Сейчас же магия звездного неба вдруг накрыла меня с такой силой, что я чуть не задохнулась от восторга. Лука притащил пледы, мы лежали и смотрели на небо. Из всех звезд я опознала только Южный крест, а Лука показывал и называл и другие, рассказывая местные легенды о разных созвездиях.

На следующий день мы прогулялись с Лукой в буш — заросшее невысокими эвкалиптами и огромным количеством ужасно колючих кустов. Он хотел показать мне коалу, который рычал вечером. Увидеть его я смогла лишь издали — продраться через эти кусты было совершенно нереально.

— На вид мягкий и пушистый, да? — прокомментировал Лука. — Но у него шерсть очень густая, просто невероятно густая, как ворс. А если его погладить, оказывается, что вот эти верхние шерстинки, видишь, которые поблескивают, довольно