Вера 516 - Дэйв Макара

Ладно, как ни крути, но пока виноватого в прилюдной порке мы ненашли, а значит, продолжает «диагностику»…

Следующая тройка, гм, страдала половыми перверсиями, но работала честно и потому отправилась к Филу на лечение, а не получила «разрыв контракта».

— Еще восемь… — Зента поерзала. — Неужели, как всегда — последний?

Восемь…

Семь…

Пять…

А четвертый, Пиккальди Массини, при виде меня, странно скривился, охнул и кулем грязного белья свалился на пол.

Зента и Шуш было кинулись приводить бедолагу в чувство, суетливо вызывая медикусов и ругаясь, что у людей стали такие слабые нервы, но…

Зенту я успел оттащить от Пиккальди, но вот Шуш…

Шуш, у меня на глазах оплыл мягкой, восковой свечой, превращаясь в лужицу протоплазмы, рядом с которой шевелило тентаклями нечто, к людям отношения точно не имеющее.

Подхватив визжащую Зенту, благоразумно унес ноги из комнаты, оставляя драку тем, кто с подобными тварями лучше знаком.

Ну, нет у меня желания демонстрировать собственную крутоту!

Хватит, блин, надемонстрировал до трех выстрелов, спасибо, теперь без меня!

А Зента, кстати, по ощущениям, очень даже ничего себе женщина!

Шлеп!

Пощечина вернула отошедшие погулять мозги на родину.

Пока Зента прочищала мне мозги и разъясняла глубину заблуждений, у дверей, за которыми спрятался монстр, собралось с пяток серьезно настроенных ребят в полной силовой броне, которые, приоткрыв дверь, забросили «шумку», потом пару «вспышек», потом еще «шумку», дожидаясь реакции тварюшки.

Которая не замедлила себя проявить крайне печальным для пятерки образом — три здоровенных щуальца-тентакля, диаметром в метр, оторвали приоткрытую дверь, «слизнули» всю пятерку внутрь комнаты и, судя по крикам, энергетическая броня против тентаклей не особо-то и танцевала!

Психанув от воплей, которые, в принципе, затихли ужасно быстро, отодвинул Зенту в глубь коридора, подхватил рюкзак-укладку с плазменными гранатами, которые парни почему-то напрочь проигнорировали, видимо, желая заполучить тварь живой, активировал их и зашвырнул укладку в комнату, стараясь попасть под сплетение толстенных щупалец, на одном из которых все так-же постанывал парень со включеным силовым полем…

Уже считая секунды, метнулся к инспектору, мужественно прикрыл ее своим телом, тут же огребя сперва между ног, а потом вновь получив звонкую пощечину.

И тут бумкнуло!

Славно бумкнуло!

Бумкнуло так, что меня, прямо верхом на инспекторе Ециззи, со свистом унесло вглубь коридора, прямо под ноги спешащим десантникам в «тяжелеках».

Слезая с Зенты, готов поклясться, успел перехватить восхищенные взгляды всего отделения, отчаянно мне завидовавшего.

А вот Зента была…

Судя по взгляду, она меня точно выдаст замуж за собственную дочь и превратит мою жизнь в самый натуральный АД!

Отлепив инспектора от покрытия, трое десантников, передавая ее с рук на руки, как драгоценную корону, понесли в сторону медотсека, а мне лишь дали пинка, напомнив, что выгляжу я, гм, как сопляк-малолетка!

Ненавижу!

Понуро бредя по коридору, следом за несомой госпожой-инспектором, не сразу обратил внимание, что за моей спиной разворачивается второй акт Мерлезонского балета и теперь на тентаклях твари уже четверо крепких мужиков, орущих, что надо бежать!

Возможно, не будь у них закрыты лицевые щитки, я бы даже и услышал отдаваемые команды, но…

Что выросло, то и полоть придется…

В том, что что-то не так, я заподозрил ровно в тот момент, когда аварийная переборка, прямо перед моим носом, словно в насмешку дождавшись, когда под ней рысью пробегут десантники с выносимым инспектором, просто рухнула, едва нос не отрубив!

Первая мысль — матерная и пронзительная.

Вторая — это когда в переборку вмазался, размазываясь по ней тонким слоем, десантник — уже была здравой.

Но, к сожалению, опоздавшей.

Глядя на кусок щупалец, зажатый отсечными дверями, мысленно попрощался со своей молодой шкуркой, пообещал себе соблазнить инспектора Ециззи, если выживу и…

Отключил мозг!

Ну, не совсем, конечно, а так…

Перешел на инстинкты.

Те самые, которые либо «бей-беги», либо «замри и не дыши»!

Из двух вариантов я вывел третий — «беги и не дыши»!

Добежав до развороченной взрывом комнаты, заглянул внутрь и вздохнул.

Ну, в принципе, рюкзак с гранатами свое дело сделал — тентаклиевого монстра, вернее «собственно тушки», в комнате не наблюдалось.

Жирная накипь на стенах — была.

Останки мебели… Гм, можно было опознать…

Обрубки хорошо прожаренных щупалец начинались от порога комнаты и уходили в обе стороны, смачные такие, метровые, тентакли-щупальца…

Коснувшись одного щупальца поднятой с пола ножкой стула, мысленно выдохнул — ни малейшего следа разумной жизни!

Попинав другое щупальце, освободил себе проход к аварийному люку, к сожалению, вмятому в стенку так, что подцепить его имеющейся ножкой стула, как-то не представлялось возможным.

Пришлось идти, пиная щупальца, в сторону ближайшей опустившейся створки, загадав по дороге, правильную ли я сторону выбрал?

Правильно!

Не правильную!

Мысленно пожелав Пиккальди Массини, чтоб он провалился ко всем чертям, хорошенько проорался и побрел в обратную сторону.

Самое плохое, что сейчас творилось рядом со мной, это эти самые щупальца, которые, лишившись тела, начали просто на газах худеть, растекаясь зловонными, очень, очень, очень зловонными лужами, от которых было только одно спасение — на потолке!

Покрутив уцелевший штурвал аварийного открытия переборки, со вздохом признал, что уцелел тут, судя по всему, исключительно штурвал — метровой толщины плита даже не шелохнулась, хотя я крутил эту чертову фигню минут десять!

Поколотив в створку еще минут десять, выдохнул и связался с Зентой по «нейро».

Ненавижу «соплячий возраст»!

От гормонов, в голове, вместо мозгов каша!

Дождавшись, когда откроется аварийная калитка с уже установленным дополнительным шлюзом, в котором меня поджидали двое десантников и доктор Савой, в наглухо затянутом «радиационно-вирусном», медицинском комбезе, вошел в шлюз и пообещал себе, что я с планеты, больше, ни ногой!

Ну, по крайней мере, ближайшие лет пятнадцать, пока пройдет гребанный пубертат!

Капитан «Барона…» не то чтобы был доволен моими действиями, но обвинений в порче имущества выдвигать не стал.

МНЕ — не стал.

А вот заместителю Шуша, Кендрику, выкатил такой счетец, что фемидоносным еще долго будет спаться на твердом!

Старый и твердолобый капитан посчитал и повреждения, и проникновение на борт ксеносущества, и всю гребанную шпионскую кухню — с коэффициентом восемь, посчитал.

Заодно, собрав отловленных нами контриков-церковников, устроил им вынос мозга на весь корабль и запер, к чертовой матери, на гауптвахте.

Зенте ввазелинили «отсутствие бдительности», но Кендрик выбил нашей фемидовской красотке «индульгенцию» и даже премию.

И, я не оговорился, именно «нашей».

Меня он, собака синяя, вписал «внештатным сотрудником», связав по рукам и ногам жестким договором, правда, слава Звездам, лишь на