Королева Мальронс - Максим Шаттам

– Значит, мы отправляемся на охоту? – спросил он. – Искать Мэтта?

Эмбер улыбнулась, но улыбка выглядела фальшиво.

Приготовления к отлету заняли не больше часа, и Колин отвел ребят на вершину башни, под покатую крышу, к мостику, висевшему над пустотой.

Здесь дул такой сильный ветер, что у них закружилась голова. К гондоле дирижабля, от которой к гигантской медузе тянулись десятки полупрозрачных толстых нитей, был перекинут мостик. Вблизи корабль напомнил Тобиасу «Наутилус» – в отличие от своих одноклассников он обожал захватывающие романы Жюля Верна. В длину гондола достигала тридцати метров, по бокам были расположены круглые иллюминаторы. Своей обтекаемой формой она действительно была похожа на подводную лодку.

– У этого существа постоянно нагревается брюхо, – пытаясь перекричать шум ветра, громко рассказывал Пьющий невинность. – А поскольку медуза огромная и полая внутри, она может очень долго висеть в воздухе! Как воздушный шар! – закончил он.

Все заняли места в расположенной в передней части гондолы кабине. Глядя оттуда сквозь лобовое стекло, можно было подумать, что они решили просто полетать над городом.

Колин закончил грузить вещи. По просьбе Эмбер и Тобиаса он сгонял к куче досок, под которыми они спрятали рюкзаки, и забрал их. От быстрого бега он запыхался и вспотел.

– Как вы заставляете медузу двигаться в нужном направлении? – спросил Тобиас у Пьющего невинность.

Тот постучал по большому компасу и указал на обтянутые кожей деревянные рычаги перед собой.

– Просто выбираю нужный курс, а затем эти штуки помогают давить на нити – да́вите на нити слева, медуза поворачивается влево, справа – поворачивает вправо. Люк в ее брюхе нужен, чтобы выпускать горячий воздух, это помогает снижаться. В ответ медуза производит еще больше горячего воздуха. А вот если я потяну этот рычаг, она станет двигаться медленнее. Способа заставить ее лететь быстрее, к сожалению, нет, медуза всегда движется с одной и той же скоростью.

Забыв про все на свете, Тобиас восхищался огромным существом.

– Разумеется, все это придумал я, – добавил Пьющий невинность.

– А чем она питается?

– Покажу во время полета. Впечатления гарантирую. А теперь сядь, мы отчаливаем. Колин, убери тросы и закрой дверь!

Колин подчинился, после чего Пьющий невинность надавил на разные ручки, и медуза двинулась вперед.

Вид сверху был великолепен. Башня резко отплыла назад; они быстро достигли внешней стены, миновали реку, и город остался позади.

– Что есть на борту? – спросил Тобиас, любуясь открывавшимся внизу видом.

– Место для капитана, салон, четыре каюты и небольшое служебное помещение. В общем, на четверых вполне хватит.

– Как скоро мы догоним корабль и спасем Мэтта? – сухо спросила Эмбер.

– Трудно сказать, они опережают нас на полдня.

– Мы же быстрее их, разве нет? – уточнил Тобиас.

– Не совсем так. Ветер нужен этому кораблю только для сложных маневров, пока отдыхает Килевой червь.

– Кто это?

– Здоровенный червяк, который живет в трюме, – его выпускают оттуда, он забирается под днище корабля и, держа его на спине, развивает огромную скорость. Он единственный червь-гигант, которого нам удалось приручить. Пока он тащит корабль на себе, боюсь, мы их не догоним. Однако этому червяку необходимо отдыхать по нескольку раз в день, и если ветер попутный, то корабль плывет вниз по реке только благодаря течению. Если нам повезет, мы догоним его раньше, чем достигнем Еноха.

Тобиас испугался, что преследование станет слишком опасным.

– А Енох далеко? – спросил он.

– Примерно три дня пути, это наш предел. Если мы не перехватим их до города, потом будет поздно. К тому же есть нюанс – если мы подлетим к Еноху вечером, нам придется ждать до утра.

– Почему? Его так хорошо охраняют?

– Ночами там охотятся Глотатели теней, поэтому город в буквальном смысле слова был зарыт в землю. Никто не может выйти из него в сумерки. Как и войти внутрь. За Енохом начинается Уирд’Лон-Дейс, но я не рискну лететь туда. И никто не станет рисковать, чтобы помочь вам. То есть нам надо догнать твоего друга до Еноха, иначе ничего не выйдет.

– А если догоним, каков план?

Пьющий невинность насмешливо взглянул на Тобиаса:

– Это же твой друг, правда? Вот и думайте сами. Я просто ваш водитель.

Тобиас уселся на сиденье и принялся через переднее окно разглядывать бескрайний пейзаж.

Спасти Мэтта будет непросто.

Мальчик впервые засомневался в успехе. Он ничего не знал про опасности и препятствия, о которых упомянул Пьющий невинность.

Может, они летят навстречу гибели.

Тут он заметил, что Эмбер задумчиво смотрит вдаль.

«Она ушла в себя, – подумал Тобиас, – пытается найти хоть какое-нибудь средство, чтобы принять совершенное жертвоприношение».

Определенно, это приключение было нерадостным.

На высоте триста метров и на скорости в тридцать узлов Тобиас сделал ужасное открытие: если герои действительно существуют, их жизнь – сущий ад.

Часть третья

По воздуху и воде

32. Тюрьма на реке

Мэтт спал очень долго.

Что было тому причиной – мази и снадобья, которыми его насильно пичкали со вчерашнего дня? Или то, что он все еще был очень слаб после боя?

«Сколько сейчас может быть времени?» – подумал он, когда наконец проснулся.

Мэтт откинул простыни и, к своему ужасу, увидел, что весь перевязан бинтами и облеплен пластырями, которые тут же сорвал. К счастью, оказалось, что все раны неглубокие. Правда, от тупой боли ныла голова.

Он уселся в кровати и попытался осмотреться.

Похоже, он на каком-то корабле.

«И этот корабль, – подумал Мэтт, – направляется на юг, к землям Мальронс».

Заметив на стуле свою одежду, он потянулся к ней, оделся и подошел к иллюминатору. И быстро убедился, что открыть его невозможно. Снаружи через иллюминатор проникал яркий свет. Похоже, середина дня.

В висках пульсировала боль. Мэтт добрался до столика и залпом осушил стакан воды.

До берега метров сто. Если принять во внимание силу течения и то, что в воде наверняка водятся дикие существа, маловероятно, что он сможет добраться до суши. Река в самом деле была широченной.

А Плюм? Что они с ней сделали? Если она потеряла хоть одну шерстинку, клянусь, я убью их всех, прежде чем сбегу с этого проклятого судна!

Мэтт ощутил, как в нем опять пробуждается ярость. Чем больше он сражался с циниками, чем больше их крови вынужден был проливать, тем шире раздвигались границы его морали. Он должен как-то контролировать это.

Изменения дали ему силу. В сочетании с гибкостью, решительностью и навыками владения мечом он может победить большинство противников.

Но это не причина так