Черный лебедь, ставшая матерью принцессы-лебедя. Том 1 - Аперта

– Здесь же не одно-единственное озеро. Хотя мы не сможем покинуть Север в одночасье, но, судя по карте, которую ты дала мне раньше, найти какое-нибудь маленькое озерцо вполне возможно.

– Думаете, госпожа Рания не сможет вас там отыскать?

– Нам придется кочевать с места на место. Я много думала об этом и пришла к выводу, что риск значительно уменьшится, когда мы покинем Север. По закону, за исключением императора, никто не может переехать на территорию других феодалов, поэтому я собираюсь отправиться на Восток или Запад.

Даже представить себе не могла, что разговор, состоявшийся у меня с леди Мэллоу, окажется настолько полезным.

Личные владения императорского дома, расположенные в самом центре империи, как желток в яйце, и четыре автономных феода[10], окружающие их: Север, Юг, Восток и Запад.

Как я слышала, даже при могущественной имперской власти за четырьмя лордами были закреплены исключительные права на вверенных им территориях, за их вклад в сопротивление вторжениям из других стран в течение длительного времени.

– Если Рания неосторожно воспользуется черной магией на земле другого лорда и окажется пойманной с поличным, то это навредит только ей самой. Поэтому она ни за что не пойдет на этот шаг.

– Но даже если и так…

– Останемся ли мы здесь или же окажемся схвачены там, от этого наша ситуация не изменится. Селлена, ты сама говорила, что хочешь отправиться куда-нибудь еще, так почему вдруг начала колебаться?

Только посмотрите на нее.

До сих пор я думала, что причина ее нерешительности крылась в том, что она боится быть схваченной Ранией, но, взглянув на нее сейчас, я подумала, что, возможно, это не совсем так. В ее недовольно вытянутом клюве было заметно какого-то сожаление, причем очень большое.

– Действительно ли это лучший выход из сложившейся ситуации? Ведь у принцессы скоро церемония приема в школу…

– Церемония приема в школу?

А твоя беспечность впечатляет.

Я растерянно взирала на Селлену, задаваясь вопросом, стоит ли мне поаплодировать ей. Тем временем кряква вся надулась от негодования. В гневе я топнула ногой с намерением придушить ее той самой лентой.

– Я тут строю планы, чтобы мы могли жить все вместе, а ты вдруг заговорила о церемонии приема? Кто вообще сдает какие-то экзамены в разгар войны? И насчет тебя! Что это ты вдруг стала так одержима образованием, хотя вздрагиваешь всем телом при одном лишь упоминании леди Мэллоу?

– Ох, вы продолжаете твердить о моей одержимости. А я просто знаю, что принцесса должна пойти в школу…

– В школу? Ханиэль пойдет в сколу?

– А… ты проснулась, наша принцесса?

Мы разговаривали, должно быть, слишком громко, потому что Ханиэль высунула головку из люльки и, оглядевшись вокруг, начала бормотать себе под нос, словно разговаривала во сне.

Это из-за тебя она проснулась! Бросив гневный взгляд на Селлену, я быстро подошла к Ханиэль и обняла ее, но малышка внезапно начала беспокойно ерзать в моих руках.

– Мама! Ханиэль пойдет в школу?

– Нет, тебе не нужно идти в школу. Ты ведь сама говорила, что боишься леди Мэллоу.

– Нет. Уситель не Мэллоу.

– Что? Нет?

И о чем она вообще говорит?

Хотя она еще не способна была четко выговаривать слова, но в ее поведении не было и намека на прежний страх. В прошлый раз, когда, спрятавшись в зарослях камыша, я наблюдала за ней издалека, она пребывала в подавленном состоянии и ни разу ни с кем не заговорила, но сейчас ее глаза сверкали удивительным блеском.

– Уситель холоший! Няня осень-осень холошая…

– Боже, наша принцесса, кажется, еще не до конца проснулась. Идите скорее к няне.

– …

Селлена молниеносно подбежала к Ханиэль и пригладила ее торчавшие в разные стороны крохотные перышки. С тех пор, как я заставила крякву занять должность няни, она ни разу не изъявила желания признать свою роль, поэтому сейчас ее чересчур бойкие действия вызывали лишь подозрения.

– Наша принцесса должна умыться. И носик тоже нужно почистить.

– Эй, ты что делаешь?..

– А… А что не так?

– Мне с самого начала показалось, что тут что-то не так… Отпусти Ханиэль и выйди со мной ненадолго.

– Мама, мне нлавится няня! Ханиэль очень нлавится няня! Когда вы кличите, мне стлашно.

– Что?

Я лишь на секунду грозно зыркнула в сторону Селлены, но, к моему огромному удивлению, Ханиэль отреагировала на это очень резко. Ее плечи опустились, и на глазах выступили слезы.

– Х-ханиэль, ты чего?

– Мама, вы слитесь?

– Нет. Я не злюсь, просто собираюсь сказать няне, что она должна хорошо заботиться о Ханиэль.

– Она холошо саботится! Няня саботится о Ханиэль.

– Эй.

Это ведь по твоей указке она так говорит?

Я стиснула зубы, глядя на Селлену, но та лишь тяжело сглотнула, выглядя по-настоящему смущенной. Пребывая в полнейшей растерянности, кряква покачала головой, словно она никогда бы не подумала, что Ханиэль вот так встанет на ее сторону.

– Н-нет. Вы ведь сами знаете, что мне не слишком-то нравятся дети, поэтому я с ней почти не разговаривала! Все мои действия сводились к тому, что я разрывала на кусочки вяленую рыбку и наблюдала за ней у люльки, когда она спала…

– Да. Видите! Она холошая!

– …

– Няня была лядом с Ханиэль! Дволсовая няня всегда лугалась и кличала, если я не спала, но озелная няня не такая. Мне она нлавится.

Не успела я и глазом моргнуть, как белые крылышки Ханиэль начали гладить по голове Селлену, которая распростерлась на полу.

– Все в полядке! Ты мне нлавишься!

– …

– Ты холошая!

Селлена была не в силах смотреть в лицо Ханиэль, изливавшей все добрые слова, которые она знала, и откинула голову назад.

– Селлена. В слезах нет ничего плохого. Я знаю, что ты сейчас плачешь.

– Хнык… М-мадам.

– Не плачь. Не надо плакать. Няня, соберись!

Ханиэль, должно быть, забеспокоилась о Селлене и начала ее утешать:

– Иди сюда. Ханиэль тебя обнимет!

– Принцесса! Простите меня!

– С-сто?

– Я старалась поскорее уложить вас спать лишь для того, чтобы доесть оставшиеся после вашей трапезы кусочки вяленой рыбки.

Ханиэль продолжала похлопывать Селлену по спине, но рыдания кряквы становились все сильнее. Может быть, потому, что она впервые в жизни слышала похвалу в свой адрес, ее раскаяние в содеянном было бесконечным.

Так продолжалось до тех пор, пока у меня не лопнуло терпение и я не оттащила Ханиэль от Селлены. Моему взору предстала мокрая от слез мордочка кряквы.

– Хнык, мадам. Я… должна умереть! У меня нет права находиться подле принцессы, хнык.

– Хватит.

Думаешь, я не знаю, что ты таким образом пытаешься улизнуть?

Ситуация была окончательно улажена только после того, как я послала Селлене невидимое молчаливое предупреждение.

Кстати, мой миленький ангелочек прямо сейчас наставил на путь истинный одну заблудшую крякву. С мыслями о том, что Ханиэль действительно особенная, я не удержалась от того, чтобы не похлопать ее.

– Понятно. Значит, когда нашей Ханиэль страшно, она стойко это переносит. Но в императорском дворце няня правда так поступала?

– Да-а. Она делала вот так, а потом так!

Ханиэль изо всех сил яростно замахала крыльями. Это был слабый ветерок, который едва щекотал кожу, но его ощущение запомнилось мне надолго.

– Эта тва… Нет, вернее, что еще делала няня?

– Скасала не свать ее, потому что плиходить ко мне слишком тязяло, нелься говолить, что я хочу есть, и гласа отклывать тоже нелься.

– Эм…

Вот же ж, самая настоящая гадина.

Подавив гнев и заставив