Рубеж отхода - Марко Клоос

Мы окопаемся и будем держать оборону до смены. Ланкийцы никогда не проявляли интереса к системе Фомальгаут, а у китайско-российских есть другие проблемы, так что, я думаю, нас ждёт приятное и спокойное пребывание на Новом Шпицбергене.

Сержант Фэллон откидывается на спинку стула и скрещивает руки на груди. В отличие от большинства бойцов HD, она не выглядит шокированной или растерянной. Напротив, на её лице играет понимающая улыбка, словно она только что услышала концовку хорошей, но знакомой шутки.

«Видишь ли», — говорит она, обращаясь ко мне, — «я бы не стала ставить на это никаких денег».

ГЛАВА 16

КОНФЛИКТ ВЛАСТИ

Мы входим в город, словно командное подразделение завоевательной армии.

Я сижу в кузове одного из бронированных грузовых мулов лагеря «Фростбайт» – восьмиколесных транспортных танков, напоминающих гигантские дверные упоры из композитной брони. Десантный отсек достаточно большой для отряда из десяти человек в полной экипировке. Я – единственный, кто блевотина в машине. Остальные места в десантном отсеке заняты командирами двух батальонов Защиты Домашнего Мира, майором, командующим гарнизонной ротой Космической пехоты, и всеми тремя старшими сержантами. На ковшеобразном сиденье рядом со мной дремлет, или притворяется, скрестив руки на груди, сержант Фэллон. По приказу сверху мы все надели полную боевую броню, за исключением шлемов, и вооружились пистолетами и винтовками. Генерал, командующий оперативной группой, – резервист, не видевший боевых действий с начала стычки с ланкийцами, и он ужасно боится, что мы все окажемся врасплох, если ланкийцы внезапно появятся на орбите. Те из нас, кто сражался с ними последние пять лет, знают, что не будет никакой разницы, в броне мы или без, когда они появятся, и что наши маленькие кислородные баллоны дадут нам лишь несколько часов, чтобы обдумать надвигающуюся смерть. Но приказ есть приказ, поэтому мы похожи на кучку вооружённых до зубов футболистов, рвущихся в бой с местными.

Когда мы проезжаем мимо первых зданий Нового Лонгйира, солдаты HD с любопытством поворачиваются на своих местах, чтобы выглянуть в маленькие бронированные окна. Я следую их примеру, хотя за последние несколько лет насмотрелся на колониальную архитектуру. Только майор, командир гарнизонной роты, не вытягивает шею, а сержант Фэллон всё ещё дремлет, положив голову на грудь.

Новый Лонгйир не похож ни на одно другое поселение-колонию, которое я когда-либо видел. Каждое здание перегружено инженерными конструкциями, почти как бункер, чтобы выдержать суровый зимний климат, который запирает луну на половину планетарного года. В то время как жилые дома и сооружения на тёплом колониальном мире представляют собой в основном стандартные квадраты сборных модульных домов, здесь, на Новом Шпицбергене, сооружения представляют собой изготовленные на заказ купола с метровыми железобетонными стенами. Здания расположены не по прямой и ровной сетке улиц, а по петлям и нерегулярным узорам, спроектированным компьютерами, чтобы минимизировать воздействие ветров со скоростью сто километров в час, которые дуют даже в умеренном поясе тундры в середине зимы.

Наш водитель ведет огромного бронированного мула по дорогам, которые в основном состоят из поворотов.

Когда мы подъезжаем к гражданскому административному зданию, и мул плавно останавливается, фыркая гидропневматической подвеской, сержант Фэллон широко открывает глаза и оглядывает отсек экипажа, преувеличенно зевнув.

«Мы уже приехали?»

«Ага», — говорю я. «Добро пожаловать в процветающий мегаполис Нью-Лонгйир с населением десять тысяч человек».

Мы вылезаем из бронированного десантного люка, боевая броня скребёт по ламинированной обшивке из полистила, когда семеро из нас в полной экипировке протискиваются через люк, который ни один конструктор и не пытался преодолеть, одетые в жесткую боевую погремушку и с винтовками с двадцатидюймовыми стволами и неуклюжими насадками.

Административное здание здесь, в городе, выглядит ещё крепче, чем бункер, который китайцы построили на Сириусе, прежде чем их собственные штурмовики разнесли его вдребезги. Всё здание похоже на огромную буханку хлеба. В нём нет окон, и, судя по толщине стен, видимой через равномерно расположенные входные ниши, толщина бетона не менее двух метров. По всей крыше здания расположены купола датчиков и выдвижные антенны связи, что делает его похожим на верхнюю половину фрегата, погребённого в вечной мерзлоте.

Четверо бойцов HD с интересом оглядываются по сторонам, в то время как майор SI и его ротный сержант выглядят подчеркнуто небрежными, словно опытные специалисты по планетарным экскурсиям. Вдали виднеются заснеженные горы, гораздо выше всего, что может предложить Восточное побережье, и, должен признать, что для первого знакомства с иным миром Новый Шпицберген — один из самых живописных.

Пока мы стояли и глазели, открылась ближайшая дверь соседнего административного здания, и вышел штатский в форме. Он очень высокий, а его грудь в синей рубашке имеет такой обхват, что любой оружейник флота вспотел бы, если бы ему пришлось выдать готовую боевую броню. Его форма – тёмно-синяя форма с белыми нарукавными нашивками, а на левом нагрудном кармане – значок в форме щита, удостоверяющий его принадлежность к колониальному констеблю, гражданскому блюстителю порядка. На нём очки с маленькими круглыми линзами. Когда он выходит из вестибюля и направляется к месту, где мы разминаемся, я замечаю, что у него неровная щетина в девять утра. На бедре у него в поношенной кобуре из дюратрида лежит пистолет – старая модель крупнокалиберного металлического самозарядного пистолета. Военные прекратили выдавать их сто лет назад, поскольку они бесполезны против боевой брони, но рядовые гражданские преступники обычно не носят бронежилеты.

«Привет, Мэтт», — приветствует констебля майор службы безопасности. «Как дела?»

«Неплохо», — говорит коп. Он смотрит на бронированный восьмиколесный автомобиль позади нас. «Что с оборудованием? Ждёте неприятностей?»

"Что ты имеешь в виду?"

Констебль кивает на 35-миллиметровую автопушку на крыше мула. Оружейная установка модульная, и экипажи обычно управляют местными мулами без тяжёлого вооружения, но новые приказы командира нашей оперативной группы относительно боеготовности не ограничиваются вооружением пехоты.

«Ага, это», — почти смущённо отвечает майор. «Новое руководство. Какой-то землянин-резервист с одной звёздочкой, который ещё не сталкивался с ланкийцами. Думаю, он ждёт, что они вот-вот свалятся с неба».

«Ну, я рад, что у вас теперь есть разумное руководство», — говорит констебль с сухой ухмылкой. «Этот горохострел всё изменит, если сегодня днём нам на головы упадёт корабль с семенами. Я сообщу остальным в колонии, что теперь мы защищены от вторжения».

Все дружно, почти непослушно, усмехаются. Я решаю, что мне уже нравится этот высокий констебль.

«Представляемся», — говорит майор. Он по очереди указывает на