Фантастика 2025-148 - Анна Сергеевна Платунова

class="p1">Последние слова я выкрикнула — и сама испугалась, прикусила губу. Что я творю? Зачем? Сама себе рою яму. Мало мне штрафов и отработок? Мало иголки, ранившей меня?

— Подло? — взвился он, в мгновение ока оказываясь на ногах.

Он качнулся в мою сторону, но, видно, вспомнил о данном минуту назад обещании не трогать меня и остался на месте. Хотя у него явно руки чесались снова встряхнуть меня хорошенько. Кому же понравится, когда ему в лицо говорят неприглядную правду?

Я тоже вскочила, сжимая обеими руками учебный стик.

— Сядь! — рявкнул Лед. — Мы не договорили!

И, сжав челюсти так, что скулы побелели, тоже вернулся на место.

— В чем подлость? В том, что я прямо сказал о своих чувствах? Ты бы предпочла лицемерие? Нам всем только на пользу знать, что мы друг о друге думаем, и как-то с этим уживаться.

У меня аж глаза на лоб полезли от изумления. Он искренне заблуждается или нагло врет?

— Вы не считаете подлостью, что звезда звеньевого…

— Ты про кадета Лейса? — бросил он. — Каждый год, когда назначают командиров звена, кто-то желает оспорить это право. Мы обязаны предоставлять эту возможность. Думаешь, ты единственная, кто поставил подчиненного на место? Лучше бы, конечно, словами, но и такой способ…

Он усмехнулся краешком рта, очевидно, вспомнив, как я оседлала Лесли и выкручивала ему мизинец.

— И такой способ годится.

Вообще-то я имела в виду не Лесли, а то, как Эйсхард наслаждался моей болью, но эфор, похоже, просто забыл, что он меня ранил. Выкинул из головы этот незначительный факт. Если это для него мелочи, то про штрафы и говорить не стоит. Однако Лед, видно, перебирал в голове поступки, которые я посчитала подлыми. Зацепила я его за живое. Наконец-то.

— Каждый штрафной балл, назначенный тебе, ты заслужила честно. В первый день в Академии сначала игнорировала меня, своего будущего командира, пока я не рявкнул. Проспала построение.

— Я…

Я вспомнила, как вывалилась из лабиринта — дезориентированная, чуть в обморок не падала от усталости, да еще и Ронан случайно локтем по голове заехал.

— Я не закончил, Дейрон! А что ты устроила во время первого тренировочного боя? Что ты хотела доказать? А если бы я тебя случайно покалечил? Ты неоперившийся птенец, который почему-то имеет наглость возомнить себя ястребом.

Я растерянно молчала. Потому что… Если взглянуть на мои действия под таким углом… Но ведь все было совсем не так!

— Ты ведешь себя вызывающе, дерзишь, ставишь под сомнение мой авторитет в глазах подчиненных! Всегда и во всем противопоставляешь себя остальным! Считаешь себя лучше? Выше их? Умнее?

Он ничего обо мне не знает! Не знает, что происходит каждый день в жизни «дочери предателя», но рассказывать я не собиралась: бесполезно. Лед уверен в своей правоте, а я в своей. Ни к чему продолжать этот бессмысленный разговор.

— Я могу идти?

— Конечно, — помедлив, дал разрешение Эйсхард: видно, еще не дошел до конца перечня моих проступков.

— Нет. Еще вопрос. Раз уж у нас сегодня разговор начистоту.

— Давай, Дейрон. Ни в чем себе не отказывай.

— О чем вы договаривались с эфором Ярсом? — напрямую спросила я. — О чем он вам напомнил?

Ироничная улыбка вмиг слетела с лица Льда. Вид у него сделался такой, будто я его застигла на месте преступления. Я спросила без задней мысли, лишь бы последнее слово осталось за мной, и теперь испугалась: я поняла, что вовсе не хочу знать.

— Неважно. Это не относится к разговору.

— Л-ладно…

Я поднялась на ноги, и на меня вдруг нахлынуло осознание, что ничего страшного не случится. Я все это время оставалась в сильнейшем напряжении, как натянутая тетива лука, готовая сражаться или бежать, теперь пришло облегчение, в глазах потемнело, и навалилась слабость.

Эйсхард в мгновение ока оказался возле меня и подхватил на руки, не давая упасть.

— Проклятье, Дейрон, — пробормотал он.

И, как по закону подлости, одновременно произошло еще несколько событий.

— Алейдис, ты в порядке? — раздался бас Ронана.

Ронана? В глазах прояснилось, я увидела в арке двери вернувшихся кадетов под предводительством Ярса. И мне очень не понравилось выражение лица друга Эйсхарда. Он беззвучно выругался, а вслух сказал:

— Тайлер, ты!.. — он, кажется, проглотил слово «придурок».

Стоящий за его спиной Вернон гадко ухмылялся, глядя на нас. Он-то для себя все решил: усмирение крепкого орешка началось.

— Рон, все хорошо! — поспешила я уверить неожиданного заступника.

— Эфор Эйсхард, объясните вашему подопечному, что ему незачем волноваться за жизнь и здоровье кадета Дейрон, — сумрачно сказал Ярс с таким видом, будто на самом-то деле волноваться бы стоило.

Лед поставил меня на ноги и отступил.

Глава 43

Я держала в руках памятку-путеводитель — картонный квадрат с нанесенными на него разноцветными линиями. Рядом со мной шагал кадет Листори с такой же памяткой. Чуть позади шел эфор Эйсхард, принимающий у нас зачет. Мы с Листори стали пока единственными кадетами, кто увидел дороги Академии, но для того, чтобы командиры разрешили нам самостоятельно передвигаться, нужно проложить маршрут.

Листори, счастливчику, достались простейшие пункты: полигон, библиотека, столовая. Мне же, как нарочно, малознакомые: бассейн — у нас есть бассейн? не знала! — госпиталь и музей славы. И подумала бы я, что это Лед приложил руку, подкинув мне сложный маршрут, но, увы, я самостоятельно вытянула билет.

Со дня, когда Эйсхард одолел на дуэли звено Колояра, прошла неделя. Травля «Достань Дейрон» действительно начала утихать. Я то и дело замечала гнилые усмешки Вернона. Он вполне удовлетворился тем, что крепкого орешка укрощает жестокий эфор, раз уж сам он никак не мог до меня дотянуться. Нелюбовь ко мне Эйсхарда всем очевидна, а значит, дочери предателя жизнь медом в ближайший год точно не покажется.

Лед после того откровенного разговора снова сделался бесстрастен, сух и разговаривал со мной, лишь отдавая приказы.

Я нет-нет да думала о Ярсе и его предупреждении. О чем же они говорили? Может, Лед ему накануне сказал что-то вроде: «С трудом сдерживаюсь, чтобы не свернуть Дейрон шею!» Почему нет? Мне он говорил то же самое.

Веелу я успокоила, рассказала ей правду: Эйсхард таким странным образом меня защитил.

— Не легче было пожаловаться на Колояра за принуждение? — наивно спросила она.

— Которого якобы не было… — вздохнула