Дорога в грядущее - Валерий Михайлович Гуминский

догадался, что его сопровождающий хочет, чтобы гостя видело как можно меньше обитателей этого здания. Учитывая, что Великая княгиня Анна — жена Михаила Михайловича — проживает в этой части особняка, обслуга должна попадаться на каждом шагу. Но «безопасник» своё дело знал хорошо, словно давно изучил все ходы, избегая нежелательных встреч.

Он остановился возле неприметной двери, кивнул двум гвардейцам, неподвижно застывшим по обе стороны от неё в полном боевом снаряжении, и те отреагировали довольно спокойно: не встали плечом к плечу, перегораживая дальнейший путь.

Мелентьев постучал довольно замысловато, что означало лишь одно: всё согласовано заранее. Не дожидаясь разрешения, он самолично приоткрыл дверь, заглянул внутрь, и так же без единого слова отпрянул назад.

— Заходите, господин полковник, — обратился Мелентьев к Аржевскому и посторонился.

Оружие Станислава по-прежнему находилось у «безопасника», поэтому он показал знаком охранникам, что не стоит проводить досмотр. Войдя в погружённую в полусумрак комнату, выходящую окнами на затемнённую сторону, полковник Аржевский остановился, привыкая к такому освещению, заодно окидывая взглядом диспозицию. Дверь тут же закрылась за его спиной.

Комната явно не была кабинетом. Мебель, пусть добротная и дорогая, могла бы стоять и в гостиной любого дома. Посреди помещения полукругом расставлена мягкая мебель, в центре — журнальный столик, на котором стояла бутылка коньяка и две серебряные чарки. Тонко нарезанный лимон на блюдце, хрустальная пепельница, тонкий дымок крепкой сигареты, вьющийся над головой человека, сидящего спиной ко входу — вот и всё, что могло привлечь внимание Аржевского.

— Ваше Высочество… — его голос вдруг предательски сел.

— Проходите, полковник, — левая рука приподнялась, пальцы Великого князя зашевелились в разрешающем жесте. — Присаживайтесь, где вам удобно.

Одёрнув мундир, Станислав обошёл мягкий гарнитур и выбрал кресло, стоявшее напротив Меньшикова. Сев в него, замер в ожидании вопросов. Странно, что он впервые видел Великого князя курящим. Император предпочитал сигары, и об этом в ведомстве генерала Житина знали все, а вот увидеть Михаила Михайловича с сигаретой стало неожиданностью.

— Как добрались, полковник? — усталое выражение на лице Меньшикова сменилось любопытством. — Дорога не была утомительной? Пётр Исаевич поделился со мной некоторыми подробностями. Очень интересно, что за тварь вы встретили на шляхе?

— Страж, — пожал плечами Аржевский. — Местный фольклор, которому уже лет триста, не меньше.

— Фольклор? — приподнял брови Меньшиков. — Судя по эмоциональному рассказу полковника Мелентьева этот фольклор имеет вполне осязаемые черты.

— Так я и не отрицаю сего факта, — не удержавшись, улыбнулся Станислав. — Страж давно стал непременным атрибутом жизни местного населения. Если знать, как от него защищаться, то он и не причинит большого зла.

— Ну что ж, я рад, что с вами ничего плохого не случилось, — Великий князь закинул ногу на ногу, затянулся сигаретой. — Будете коньяк? Если есть желание, наливайте себе.

— Спасибо, но с утра я привык взбадриваться гимнастикой. Правда, сегодня не удалось, — с трудом сдерживая нетерпение, захлёстываемое ещё и страхом за Виорику, откликнулся Станислав. — Слишком рано позвали на аудиенцию.

Меньшиков правильно понял скрытый посыл. Усмехнулся.

— В таком случае не буду ходить вокруг да около. Меня интересуют ваши отношения с госпожой Катаржи. У вас роман, и весьма пылкий, я знаю. Подобные связи очень мешают службе, не находите, Станислав Викторович?

Аржевский предпочёл промолчать. Судя по пронзительному взгляду Великого князя, тот ещё не всё сказал.

— Но вам, как сотруднику контрразведки — да-да, я знаю о вашей принадлежности к структурам генерала Житина — должно быть понятно, что личные отношения с агентом вражеской разведки приводят к печальным последствиям.

— Катаржи не является агентом «Опус деи». Её активность связана всего лишь с передачей ничего не значащей информации викарию Висконти.

— Любое действие, направленное на подрыв государственной безопасности есть преступление, — менторским тоном проговорил Михаил Михайлович, кладя сигарету в пепельницу и наливая себе, и, как ни странно, Аржевскому, коньяк в чарки. — К тому же вы приносили в дом Катаржи документы…

— Являющиеся фальшивками, — не выдержал Станислав.

— Помолчите, полковник, — сухо проронил Меньшиков. — Фальшивки они или нет — это уже дело второе. Вы увлеклись женщиной, работающей на врагов. Пусть даже и с позволения генерала Дашкова. Операция не была согласована на самом верху, понимаете?

Аржевский не особо испугался. Даже если это и правда, Семён Аркадьевич имел полное право начать оперативную разработку вражеского агента, а согласование с Житиным провести чуть позже. Теперь ему стало понятно, что Меньшиков знает не всё. От сердца немного отлегло. Тем не менее, Станислав изобразил лёгкое волнение, ослабив галстук. Великий князь заметил это движение и опрокинул в себя чарку, прикрывая довольную улыбку на губах. Или полковнику всего лишь показалось…

— В таком случае что вы от меня хотите, Ваша Светлость?

— Сотрудничество в той мере, которое полностью удовлетворит людей, задействованных в операции, — снова затянувшись сигаретой, проговорил Меньшиков. — А эти люди очень болезненно воспринимают любое вмешательство в свои дела.

— Я не совсем вас понял, Ваша Светлость.

— Госпожа Катаржи по моему приказу была помещена под охрану верных людей, и сейчас находится в одном из особняков города. Не скрою, я к ней иногда наведываюсь, но не ради того, о чём вы только что подумали, — сказал Великий князь, и Аржевский по его глазам понял, что тот врёт. Опять склонил Виорику к близости, и пользуясь своим положением, будет брать от неё всё, что недополучил, когда был отправлен в Петербург. Кровь запульсировала и горячими выплесками ударила в голову. — Недавно девушка стала свидетельницей весьма секретной встречи, в которой участвовали я и ещё один важный господин. Сами понимаете, тот разговор был слишком конфиденциален, чтобы пустить на самотёк ситуацию. Виорика жива до сих пор только благодаря моей доброте и бывшим отношениям.

— Вы же не просто так говорите мне о госпоже Катаржи, Ваше Высочество, — не выдержав, Станислав схватил чарку и опрокинул в себя жгучий напиток. — Наверняка, в ваших планах есть место и мне.

— Правильно, полковник. С этого момента поступаете в моё распоряжение и действуете так, как я скажу.

— Хотелось бы поподробнее. Ведь могу и отказаться, если действия Вашей Светлости не санкционированы Его Императорским Величеством.

— Вы не можете отказаться, полковник, — надавил голосом Меньшиков. — Хотите спасти свою девушку от заслуженного наказания и каторги? Будьте добры подчиняться моим приказам.

— В таком случае желаю слышать, что именно