Ярость светила - Эдуард Сероусов

слышал о ситуации с протестующими, – сказал Вайс, переходя сразу к делу. – И хотел предложить помощь Консорциума. У нас есть частные службы безопасности, которые могли бы… разрешить ситуацию дискретно и эффективно.

Ситара напряглась. Предложение было подозрительно своевременным.

– Благодарю за предложение, президент Вайс, но у нас есть собственные протоколы для таких ситуаций. – Она сделала паузу. – Кроме того, я предпочитаю избегать эскалации конфликта, особенно с религиозной группой. Это только усилит их нарратив о противостоянии между "верой" и "технологией".

Вайс слегка улыбнулся.

– Мудрый подход, доктор Пател. Но время работает против нас. Особенно с учётом последних данных о солнечной активности. – Его лицо стало серьёзным. – Которые, я уверен, вы уже видели.

– Да, – осторожно подтвердила Ситара. – Аномалия развивается быстрее, чем предполагали первоначальные модели.

– И с большей потенциальной интенсивностью, – добавил Вайс. – Мои научные советники оценивают мощность грядущего основного события как минимум на тридцать процентов выше, чем в официальных прогнозах Совета.

Ситара была удивлена точностью этой оценки. Она совпадала с последними данными, которые прислал Элайджа с "Кассандры". Но эта информация не была широко распространена даже в рамках проекта.

– Ваши советники хорошо информированы, – заметила она, изучая реакцию Вайса.

– Консорциум инвестирует значительные ресурсы в исследования солнечной аномалии, – ровно ответил он. – Было бы безответственно не делать этого, учитывая ставки. – Он сделал паузу. – Но я связался с вами не только из-за ситуации с протестующими. У меня есть предложение более… стратегического характера.

"Вот оно", – подумала Ситара, готовясь к тому, что она подозревала с самого начала разговора.

– Я вас слушаю, – сказала она нейтральным тоном.

– Учитывая ускорение развития аномалии, нам нужно также ускорить все проекты защиты, – начал Вайс. – И у меня есть ресурсы, которые могли бы значительно ускорить строительство Аризонского комплекса. Передовое строительное оборудование, редкие материалы, специалисты высшего класса… – Он сделал паузу. – Всё это я готов предоставить. Без бюрократических проволочек. Немедленно.

– И что вы хотите взамен? – прямо спросила Ситара.

Вайс улыбнулся, словно оценив её прямоту.

– Интеграцию. Мой проект "Феникс", о котором вы, вероятно, уже слышали, имеет многие общие цели с Аризонским комплексом. Объединив усилия, мы могли бы создать более эффективную структуру, способную спасти больше людей.

Ситара сохраняла невозмутимое выражение лица, хотя внутренне была поражена тем, как открыто Вайс признал существование своего секретного проекта.

– "Феникс"… – медленно произнесла она. – Проект, который ваши люди развивали параллельно с официальным, используя наши ресурсы и даже нашу символику? Без согласования с руководством комплекса или Советом Выживания?

Вайс имел достаточно такта, чтобы изобразить смущение.

– Я приношу извинения за это недоразумение, доктор Пател. Действия моих подчинённых были излишне… самостоятельными. Они действовали из лучших побуждений, стремясь ускорить процесс, но их методы были неприемлемы. – Его лицо выражало искреннее сожаление. – Уверяю вас, это было расследовано, и виновные понесли наказание.

Ситара не поверила ни единому слову, но решила продолжить игру.

– И что именно включает в себя ваше предложение об "интеграции"?

– Объединение ресурсов, экспертизы и усилий, – пояснил Вайс. – "Феникс" имеет некоторые… специализированные компоненты, которые могли бы дополнить основную структуру Аризонского комплекса. Более продвинутые системы жизнеобеспечения, медицинские технологии, решения для долгосрочного автономного функционирования. – Он сделал паузу. – В обмен мы просим лишь гарантированные места для определённого числа специалистов Консорциума. Ключевых учёных, инженеров, медиков – людей, чьи навыки будут критически важны для восстановления после катастрофы.

– И сколько мест вы запрашиваете? – поинтересовалась Ситара.

– Не более пятнадцати процентов от общей вместимости комплекса, – ответил Вайс. – Разумное число, учитывая масштаб нашего вклада.

Ситара позволила себе момент размышления. Предложение Вайса было заманчивым с практической точки зрения. Ресурсы Консорциума действительно могли значительно ускорить строительство. Но она также понимала, что за этим стоит более глубокая стратегия – получить контроль над частью комплекса, создать "государство в государстве", а затем, возможно, в критический момент перехватить полное управление.

– Интересное предложение, президент Вайс, – наконец сказала она. – И я ценю вашу… откровенность. – Она сделала паузу. – Однако такое решение не может быть принято мной единолично. Оно требует одобрения Совета Выживания и, вероятно, значительных переговоров относительно условий и гарантий.

– Разумеется, – согласился Вайс. – Я уже инициировал обсуждение с несколькими ключевыми членами Совета. Они… восприимчивы к идее. Особенно в свете последних данных о солнечной активности. – Он улыбнулся. – Но мне важно было обсудить это непосредственно с вами, как с руководителем проекта. Я глубоко уважаю вашу работу и хотел бы видеть вас партнёром, а не оппонентом.

– Я ценю ваше уважение, – ответила Ситара. – И обещаю тщательно рассмотреть ваше предложение. – Она решила рискнуть с прямым вопросом. – Президент Вайс, позвольте спросить… Вы действительно верите, что сотрудничество между нашими проектами возможно? Учитывая… фундаментальные различия в подходах?

– Какие различия вы имеете в виду, доктор Пател? – спросил Вайс, его голос был спокоен, но глаза внимательно изучали её.

– Аризонский комплекс проектировался как убежище для максимально возможного числа людей, независимо от их статуса, благосостояния или связей, – прямо сказала Ситара. – А "Проект Феникс", насколько я понимаю, имеет более… избирательный подход к тому, кто достоин спасения.

Вайс не выказал ни удивления, ни раздражения. Вместо этого он выглядел почти довольным её прямотой.

– Вы проницательны, доктор Пател. И вы правы – наши философские подходы различаются. Но это не делает сотрудничество невозможным. – Он наклонился ближе к экрану. – Позвольте мне быть столь же откровенным. Я верю в меритократию. В то, что определённые навыки, знания и способности имеют большую ценность для будущего человечества. Особенно в контексте восстановления после глобальной катастрофы. – Он сделал паузу. – Это не элитизм, как его часто изображают. Это практический подход к выживанию вида.

– И кто определяет эту "ценность"? – спросила Ситара. – Кто решает, чьи навыки и знания достойны спасения, а чьи нет?

– В идеальном мире, – ответил Вайс, – мы могли бы спасти всех. Но мы оба знаем, что это невозможно. Ресурсы ограничены. Время ограничено. Пространство ограничено. – Он выглядел искренне убеждённым. – Выбор неизбежен, доктор Пател. Единственный вопрос – будет ли этот выбор осознанным, основанным на рациональных критериях, или хаотичным, определяемым случаем и везением.

Ситара не нашлась с немедленным ответом. В словах Вайса была своя жестокая логика. Она сама знала, что даже при максимальной эффективности всех проектов Совета, они смогут обеспечить защищённые убежища лишь для малой части населения Земли.

– Я понимаю вашу позицию, – наконец сказала она. – Но не могу полностью согласиться с ней. Я верю, что каждая жизнь имеет ценность. И что наш долг – спасти как можно больше людей, а не только тех, кого мы считаем "полезными".

– Благородная позиция, – кивнул Вайс с лёгкой улыбкой. – И я уважаю ваши принципы. Но задумайтесь