Сердце отваги измеряется численностью. Книга 3 - allig_eri

Спускаясь по главной лестнице, Аделаида чувствовала чужие взгляды. Недавно Керемнасы приняли на службу шестерых новых гвардейцев дома, которые ещё не успели впитать все привычки. Один из них даже споткнулся, провожая её взглядом.

«Дикари из провинций, что с них взять? — мелькнула у неё мысль. — И, конечно же, они успели узнать слухи, ходящие в этом доме».

Слухи всегда тянулись за Аделаидой как шлейф. О её отце, Гилберте Бализарде, втором сыне всемогущего Вейланда Бализарда, который, вопреки всему, сбежал из дома с низкородной девкой, Иветтой, а потом осел в дальних колониях Саркарна, пытаясь наладить «тихую и спокойную жизнь».

«Наивный глупец».

Аделаида никогда бы не подумала, что будет отзываться так про собственного отца, но… кем надо быть, чтобы совершить такую глупость? И кем надо быть, чтобы надеяться, что имперские Гончие не возьмут его след?

Лишь слово её деда, Вейланда, который одёрнул разведку, позволило Гилберту считать, что его дерзкий план удался. Всё-таки у Вейланда был второй сын, старший, Бордос. Его наследник и опора.

Впрочем, дядю Аделаида не слишком жаловала, находя его вздорным и лишённым интеллекта её деда. Ещё больше она не жаловала его сына, Нелсунга, своего двоюродного брата.

Идущий по пути Боевых Искусств, будучи её ровесником, он всё ещё не пробудил Ауру, хоть и мнил себя мастером. Нелсунг всегда напоминал Аделаиде налившуюся гноем язву. Пытающийся ухаживать за ней в рамках дозволенного (несмотря на родство), он тем не менее вечно смотрел на неё, словно в любой миг мог купить, будто очередную породистую кобылу.

«Жалкое создание», — мысленно поморщилась девушка, удержав лицо. Ни одна мышца не дрогнула на нём.

Неизвестно, сколько времени Гилберт и Иветта «игрались» бы в крестьян, если бы не Керемнасы.

«Случайность», — так сказали Гончие. «Случайность», — так сказал Акселл Керемнас, когда встретился с Вейландом.

Аделаида не знала, о чём они договорились, но внешне между семьями ничего не поменялось. А вот её статус… о да. Он изменился. Также девушка стала вхожа в обе семьи, имея личное крыло и там, и там.

Ничего. Скоро слухи о её свершениях затмят «незаконнорождённость» или «кровь предателя», как о ней отзывались некоторые представители «Священных Двадцати Шести».

Сегодня последний экзамен. Финал.

Она собиралась забрать себе статус Клинка. И это был всего лишь первый шаг к Дракону и изменениям, которые постигнут Саркарн изнутри.

Двор имения встретил Аделаиду торжественным безмолвием, подобающим статусу. Белоснежные мощёные плиты, отполированные до зеркального блеска, расходились лучами от парадного крыльца, обрамлённого колоннами из розового мрамора. Между ними в идеальном порядке стояли кадки с редкими южными деревцами — их тёмно-зелёные листья отливали изумрудным цветом, будто присыпанные драгоценной пылью. В центре двора бил фонтан с фигурами лебедей, высеченных из альбанского камня, а его прозрачная вода, кажущаяся серебряной из-за особой отделки и преломления света, струилась с тихим перезвоном, словно капли падали не в мраморную чашу, а на хрустальные клавиши.

Несколько слуг в ливреях из узорчатого бархата — пунцового, как кровь, расшитого золотыми нитями в виде гербовых лилий, — занимались садом, но, заметив Аделаиду, глубоко поклонились, на миг отрываясь от своих обязанностей.

Девушка даже не посмотрела на них. Эта сцена повторялась каждый день: поклоны, тени в бархатных ливреях, фонтан, крик павлина на заднем дворе.

Вдохнув привычный аромат цветов, Аделаида направилась в сторону конюшен. До экзамена ещё было время, но лучше прибыть пораньше — на всякий случай.

Глава 20

Экзамен. Часть II

1138 год от сотворения мира, столица империи Саркарн, город Карматор

Уже через полчаса карета была полностью готова. Четвёрка златогривых лошадей несла Аделаиду в сторону центра Карматора.

От квартала знати с его белоснежными виллами и виноградными террасами дорога спускалась вниз, к сердцу империи — Мраморному Тракту, главной артерии города. По обеим сторонам высились колоннады из чёрного базальта, увенчанные статуями наиболее прославленных за годы существования Саркарна личностей. Сюда добавлялись кайзеры; Драконы; пользователи уникальных способностей Запретного Плода, оказавшие серьёзное влияние на империю; прославившиеся своими открытиями учёные и алхимики.

Аделаида надеялась, что однажды здесь появится и её статуя. При жизни.

Когда они проезжали статую Кассиана Львиного Клинка, чья величественная фигура, казалось, замерла в вечном прыжке, девушка приоткрыла тёмные шторки, бросив на него взгляд.

Клинок Кассиана (настоящий, вмонтированный в камень), расположенный в левой руке, пронзал пустоту на уровне груди, а плащ, выточенный так тонко, что казался колеблющимся на ветру, был покрыт серебряной амальгамой. Лица почти не было видно — только профиль под острым шлемом, но положение тела говорило само за себя: безупречный контроль, ярость, сжатая в стальные мускулы.

Его подвигами была исписана не одна сотня книг. Но положение здесь герой заслужил не этим. Перед своей смертью, он в одиночку удерживал врата Сембии (прибрежный город, расположенный возле внутреннего моря Саркарна) от орд дикарей в течение трёх суток — пока не подошло подкрепление.

Кассиан спас сотни тысяч людей и позволил себе пасть на колени лишь тогда, когда увидел первых саркарнских воителей, показавшихся на горизонте.

Львиный Клинок выжег себя чуть ли не до костей. Он так филигранно управлял Аурой, что мог тянуть энергию из собственного тела, из мышц и внутренних органов, исхудав до состояния скелета.

И всё же… он выстоял. Сембия была спасена.

Аделаида, впрочем, любила эту статую не только за случившееся. Её привлекал… жест. Почти никто не замечал, но правая рука Кассиана была не сжата в кулак, а раскрыта — как будто он в последний миг переложил меч в левую, чтобы поймать что-то невесомое. Может, ветер. Может, собственную душу. Девушка раньше часто приходила сюда, чтобы провести пальцами по его ладони и вспомнить, что даже у железных героев бывают мгновения слабости.

Да-а… каждая статуя на Мраморном Тракте была не просто памятником — это были маяки, указывающие путь к истинной власти. Не та показная роскошь, которой окружали себя гранды, а реальная сила, способная изменить ход истории.

Аделаида знала: для того, чтобы её статуя когда-нибудь встала рядом с Кассианом, недостаточно быть сильной. Нужно быть незаменимой. А для этого империя должна оказаться в таком положении, когда без неё не обойтись.

«И такой момент обязательно настанет, — подумала она, глядя на величественные фигуры героев прошлого. — Войны не заканчиваются. Они просто делают паузы».

Взгляд Аделаиды, правда, почти сразу наткнулся на рынки. Даже районы знати оказались подвержены их появлению! И пусть тут толпились не крикливые разносчики разной дряни, а уважаемые купцы, чей товар можно было назвать