Четвёртый капитан: Братские узы - BlackAvalon

Какой-то он… странный.

Третий непонятно повёл плечами, а потом со вздохом стянул рубашку. И, не глядя, сказал:

— Я должен извиниться.

Я оторопел. И подозрительно положил ладонь ему на башку, ощупав.

— Серый, я в своем уме, — негромко сказал он, отведя мою руку. — Я не должен был этого делать. И не должен был верить чужим словам.

Я молча смотрел на него.

— Каким еще словам?

— Что амат не доставит проблем капитану, когда у него под рукой такой хороший кнут… как Тьенн, — негромко признался Паучок. — Извини. Я слишком хорошо знаю, что сделал бы с ним Грот. И другой пират.

Я с полминуты переварил это признание. Хмыкнул. Ну, это многое объясняло…

— Я что, тварь последняя? — едко ворчливо спросил его.

— Нет. Поэтому — извини, — твёрдо сказал Норн. — Но это не отменяет того, что им всегда могут прикрыться. Или заставить меня что-то сделать. Серый, я останусь с тобой, пока мы не разберёмся с нашей связью и как нам быть, но… Прошу, отправь его на Лириа.

Я помолчал. Недоверчиво встретил прямой взгляд лирианца.

Всё это очень походило на правду. Походу, это и была правда.

— А дурить обязательно было? — на остатках злости спросил. — Чёрт с тобой! Мальчишка мне в принципе даром не сдался. Но не думай, что развяжешь этим себе руки, понял? Сбежишь — достану его и ты сам явишься, с поднятыми лапками.

— Да, Серый… знаю.

Я затосковал.

— Нет, кажись, я тебя приложил головой сильно… Ты точно умом не тронулся?

Лирианец только легко улыбнулся.

* * *

Что он всегда умел — это определять слабое звено.

Когда в трюме появлялся он, Грот ухмылялся, прекрасно зная, как это воспринимается людьми. Этот исключением не был. Тот буквально передергивался от омерзения и страха. Что ж поделать, он весь в папашу, а кроксы красотой неописуемой не славятся.

Ох, как же ярилась его мамаша, когда получила такой подарочек… но потом смирилась.

Вроде как…

— Пользуйся своими способностями. Они ключ к твоему успеху. Все верят внешности, а ты можешь принять облик кого угодно.

Да, он это мог… Но куда приятнее было видеть страх в любых глазах.

— А вот и мой личный слуга, — произносит он, скалится, передернувшемуся человеку, и черты его лица, тела плывут, перетекают, трансформируясь в другое тело. Спустя полминуты перед механиком корабля стоит его точная копия. Только без одежды.

Увы, одежду не трансформировать. Хотя, так даже лучше…

Человек от потрясения роняет на пол его жрачку.

Грот скалится.

— Тебе придется это убрать, — насмешливо говорит он и пинком отшвыривает ведро к решетке.

То падает, выплескивая содержимое меж узких прутьев решетки, и человек с воплем отвращения отскакивает. Его клон с той стороны клетки заходится скрежещущим смехом. Приятно, что ни говори, одарить собственным дерьмом своих врагов. Ничего, они ещё пожалеют и заплатят за всё!

— Да будь ты проклят! — механик ругаясь, удирает прочь.

— Беги-беги! — раздается ему вослед. — Только от себя не убежишь! Я доберусь до тебя! До тебя и всех, кто дорог тебе! Открой замок, и так и быть я забуду про тебя!

— Возможно… — добавляет он после себе под нос, прекрасно зная, что не будет добр и милосерден.

Проходит примерно с полчаса, когда в трюме раздаются шаги второго человека.

— Капитан… Решили почтить своего пленника визитом? — усмехается он и принимает его облик.

Капитан Поляков смотрит на него с привычным отвращением и неприятием.

— Мне нет дела до твоих масок, пират, — сквозь зубы говорит он. — Прекрати это.

— А то что? — подымает бровь Поляков-2. — Что ты сделаешь, капитан? Убьёшь меня?

Он приближает лицо к самой решетке, по прутьям которой вьётся невидимое силовое поле против живой органики. Жаль, Первый капитан был умен и вовремя предупредил этих гражданских, как правильно «сопровождать» до места прибытия полнокровного крокса. Если бы не поле, можно было обернуться кем-то мелким и ничтожным, чтобы выбраться на свободу.

Ничего… Кажется, у Первого были детки и семья?

Он с радостью ему заплатит за эту клетку. Как только выберется.

— Ты жалок, — с презрением говорит капитан «Икара». — Говорю в последний раз — прекрати. Или до Симана ты не получишь ни еды, ни воды.

Грот улыбается.

— До Симана далеко… Получите труп, капитан.

— Меня это не волнует.

— Добрый, добрый капитан! — смех пирата невыносим, но Поляков лишь крепче сжимает губы, не желая показывать слабину. — Вот только вот беда, капитан… Я не сдохну. И ты это знаешь… И убить меня ты не сможешь. Ты же так веруешь в закон Содружества! А он не велит убивать… Скажи, капитан… что будет, когда я выберусь? Стану свободным? Я ведь найду тебя… И всех, кто тебе дорог! Они будут долго умирать на твоих глазах. Очень долго… Хочешь?

— Этому не бывать. Ты не увидишь свободы.

— Какая убежденность… — Грот вздыхает и смотрит на него его же глазами. — А если нет? Ведь это ты будешь виноват, а не я…

— Чего ты добиваешься? — с досадой, прорвавшейся в голосе, отвечает Поляков.

— Свободы, — прямо говорит Грот.

— Нет! — он порывается уйти.

— Послушай, капитан… даже у пирата есть Кодекс. То, что для него нерушимо, — только в отношении свободного братства, а не в отношении других… но зачем об этом знать капитану? — Ведь ты знаешь о Кодексе?!

Капитан останавливается и Грот торжествует. Поверил!

Глупец…

— Ты… открываешь клетку… а я ухожу. И забываю про тебя и твоего механика. Про всех вас… и все останутся живы! Благодаря тебе и только тебе! Или через год… два… может три… все, кто тебе дорог, начинают умирать… сначала тот доктор с его девчонкой. Потом твой механик… а потом я доберусь и до твоих родных.

Поляков нервно выдергивает из кобуры бластер и наводит его на пленного пирата. Тот вдруг округляет глаза, отшатывается… и стремительно превращается в маленькую светловолосую девочку с острым личиком…

— Ай, дядя! — восклицает «ребенок».

Бластер дрожит в руке капитана, а губы беззвучно шепчут проклятья.

— Дядя, выпусти меня! Дядя!

— Тварь! — вырывается у капитана, и он нечаянно нажимает на курок.

Луч бластера бьет в грудь «ребёнка» и маленькое тело падает на пол, стремительно приобретая вид мертвого крока.

— Твою… твою же… — Поляков роняет бластер, с ужасом и отвращением смотря на мёртвое тело перед собой.

Он не хотел этого! Не хотел!!

Дрожащей рукой капитан убирает бластер. Что теперь он скажет?! Как ему быть? Нельзя так… оставлять. Тело. Мозг лихорадочно ищет решение. Он уже сообщил на Симан о поимке опасного преступника и пирата, и