Шутки богов. Поспешное решение - Хайдарали Мирзоевич Усманов

мира. Не гасить свет, а позволить ему стать частью рассвета. Он слил дыхание с ветром. Напряжение исчезло. Он перестал противостоять миру. Он стал его частью. Именно в этот момент пришла пора для плетения Дыхания. Эта техника была не вязью, не силой, не щитом. Она – пустота, сотканная из воли. Медленно, с глубоким выдохом, Андрей начал ткать первую структуру. Узор энергии, погружающей его ауру в окружающее… Перекрёстки в потоках, позволяющие сбрасывать избыток сигнала в землю и воздух… Резонансные точки, сливающие магическую вибрацию с биением земли…

Он почти исчез. И в этот момент в долину зашёл дикий зверь – один из ночных хищников. Он прошёл всего в нескольких шагах от парня. Обнюхал воздух. Замер. Потом… Ушёл прочь. Он не почуял человека. Андрей медленно открыл глаза. Его сердце гулко стучало. Но не от страха, а от восторга.

“Я стал невидимым… – подумал он. – Для магии. Для зверя. Для мира.”

Уже позже, поздно вечером, старик сказал:

– Сокрытие – это не абсолютная пустота. Оно требует равной силы, как и нападение. Спрятать себя – значит взять на себя часть мира. Он должен принять тебя, как каплю дождя. И если ты лжёшь ему – он выкинет тебя. Стань тенью, а не иллюзией.

……..

Солнце только начинало подниматься над скалами, а утренняя дымка стелилась над озером, превращая его в зеркало, застывшее меж миров. Андрей, как всегда, тренировался в тишине, медленно чертя в воздухе узоры из энергии. Он уже уверенно формировал огненный клинок, и даже пытался усложнять его вторым слоем – ледяным контуром, охлаждая воздух на его гранях. Но в этот раз… Пульс мира вдруг сжался. Легкое напряжение пронеслось по почве. И Андрей всё почувствовал – словно чьё-то присутствие вторглось в его круг, нарушив ткань тишины.

Он резко обернулся. Сквозь травы и пыль утреннего света вышел силуэт – мужчина, высокий, в простом сером одеянии. Но его аура сияла острыми разрезами в энергетическом потоке, как стальной клинок в солнечном луче. Наставник сказал о том, что это был ученик одного из соседних отшельников, но сейчас… Сейчас он пришёл испытать Андрея. Старик появился за спиной как тень:

– Не стой. Сражайся. Сейчас ты узнаешь, что значит – действовать.

Или исчезнуть. Начало схватки Андрей сделал шаг назад, впуская в себя воздух долины. Он погрузился в плетение дыхания, мягко стирая след своего присутствия. И тут же, словно прочитав его намерение, соперник ударил – сгусток воздуха, затянутый в энергетический лотос, рванулся вперёд, разрывая пространство.

Андрей тут же провалился в сторону, как падающий лист, его щит отозвался ударом в грудь, но не раскололся. Он почувствовал – его враг явно был силён, но прямолинеен. Он создал магический меч – не огненный, а более простой. Насыщенный стихией воздуха, легкий, почти без веса. С этим плетением он шагнул вперёд – и в тот же миг исчез, применяя плетение дыхания, оставив за собой только лёгкую дрожь воздуха.

Противник замер… Но уже через миг развернулся и ударил по отражению, догадавшись, что это была всего лишь вспышка ложного движения. Контратака Андрей появился сбоку. Его магический клинок рассёк воздух, посылая волну давления. Соперник отразил удар силовой сферой, но та вспыхнула от перегрузки и распалась. В этот момент Андрей активировал ледяной шип – сработавший из тени. Ловушка. Плетение. Удар. Соперник едва успел поднять барьер, но порез на плече остался.

– Хорошо. – Тут же раздался голос старика. – Теперь ты по-настоящему начинаешь понимать суть боя. Не в силе – в ритме. Не в ярости – в ясности.

Соперник, слегка раненый, кивнул Андрею. Он не был врагом – это было испытание. И Андрей прошёл его. Он стоял, тяжело дыша. Энергия в его теле дрожала, но не от усталости – от отклика. Его магия наконец вошла в бой, не разрушаясь, не теряя устойчивости. Он начал чувствовать ритм плетений других, не только своих. И даже – предугадывать их. Это было только начало.

Потом они ушли высоко в окружающие долину горы. Не для тренировки силы. А для тишины. Старик шагал медленно, хрупко, но воздух вокруг него дрожал от невидимого влияния. Там, где ступала его нога, даже камни будто замирали в уважении.

– Сила – это крик. – Произнёс он, не оборачиваясь. – А ловушка – это тишина. Она не должна быть красивой. Она должна быть – невидимой и функциональной.

Они остановились у карниза, где с обрыва текла тонкая струя воды, просачиваясь сквозь мох и корни. Старик поставил небольшой камень в центре поляны. Он сиял мягким синим светом – камень фокусировки, на котором предстояло выстроить плетение.

– Попробуй. Построй ловушку. Простейшую. Что бы в неё попала энергия – и застряла, как муха в янтаре.

Андрей тут же сел на колени, закрыл глаза, вдохнул. Он начал медленно плести – нитями из собственной энергии, формируя вихревые круги, в центре которых камень должен был задержать любой всплеск силы. Но стоило ему вложить в конструкцию чуть больше силы – и плетение взорвалось, рассыпавшись, как хрупкий сосуд из стекла.

– Ты слишком хочешь контролировать. А нужно – поддаться. Как корни дерева, что вплетаются в землю, не стремясь её поработить, но становясь с ней едиными

Андрей пробовал снова. И сначала он начал прощупывать землю, искать в ней пульс энергии. Прислушиваться не к себе – а к миру. И только после того, как он почувствовал, как колышется трава при дыхании долины, как струится свет в тени, он начал плести заново. На этот раз всё шло иначе. Тонкие нити не были натянуты – они изгибались, как гибкие побеги. Он создал три кольца, вложил в них разные чувствительные зоны, вложил в них отклик, и узел задержки – точку, в которой чужая энергия не разрушалась, а расщеплялась и зависала, обездвиживая источник. И плетение – осталось висеть. Живое. Подвижное. Но невидимое. Старик кивнул.

– Теперь оставь его. Завтра ты узнаешь – сработает ли оно.

Ночью один из местных обитателей, зверёк – не больше лисы, с серым мехом и светящимися глазами, всё же пробрался к этой поляне. Он шёл мягко, ступая по земле, не колебля ни травинки. И вдруг – замер. Его лапа наступила внутрь круга. В тот же миг воздух дрогнул, и всё плетение засветилось тонким светом – как паутина, на которую капнул утренний туман. Зверёк застыл. Его не сковала сила. Его задержала энергия – мягко, как объятия. Он не испугался. Просто не мог идти дальше… Не мог убежать… Он