Орден во всю спину 3 - Константин Владимирович Ежов

Косой медленно обернулся, посмотрел в сторону развалин и хмуро продолжил идти к крепости 289. Как говорится, если человек дурак, то это надолго.

– Достаточно того, что мы сами живы, – бросил он всё же коротко, будто отрезал ножом.

Он и правда так думал: из сотен тысяч жителей кто-то наверняка уцелеет. В городе были и умные головы, и хитрые дельцы, и военные из Консорциума Потанина – они-то должны хоть часть людей удержать. Но это уже не касалось лично его. В этом мире всё стало просто: если беда тебя не коснулась напрямую, о ней и думать незачем. Когда-то "важные люди" и носа не поворачивали в сторону беженцев, их страданий никто не замечал. Так почему теперь кто-то должен вдруг переживать за простых смертных?

Да и что толку – остановить такую катастрофу всё равно невозможно.

И вдруг кто-то из толпы закричал, тыча пальцем в сторону города:

– Глядите! Там, кажется, свет какой-то странный!

Все обернулись. Ярослав замер и с удивлением увидел, как над крепостью возник гигантский переливчатый пузырь. Он медленно плыл в сторону роя жуков с лицами и внезапно лопнул с гулким хлопком. Взрывная волна отбросила мерзких тварей на десятки метров, а те, что оказались ближе всех, буквально разлетелись на куски, осыпая землю чёрным хитином и вонью палёного мяса.

Толпа ахнула. Кто-то выдохнул:

– Да это же сверх! Сверх ударил!

– Что это за пузырь, мать его?! – перекрикивали друг друга другие.

Косой смотрел на разносящиеся ошмётки и мрачнел. Он сразу понял, чьих рук это дело. Перед глазами встал образ того странного пленника, Богдана. Да-да, это была именно его сила. Раньше Ярослав видел такие пузыри, но этот был в разы больше. Выходит, он не только выжил – он стал ещё сильнее.

Ярослав невольно усмехнулся и подумал: "Вот расскажи сейчас, что это обычный пузырь слюны, надутый Богданом, – да кто ж мне поверит…"

Сын старика Вана, Даун, шепнул себе под нос:

– Эх, вот бы и мне быть сверхом….

Ну, Даун он и есть даун…. Все вокруг прекрасно это слышали. Когда крепость хватала сверхов и сажала их за решётку, люди шарахались от одного упоминания этих слов – словно от заразы. Но если быть честным, в душе каждый мечтал о силе. Даже сам старик Ван, уже поживший и обжёгшийся на этом мире, иногда задумывался, каково это – одним движением руки ломать стены или гнать перед собой целый рой.

Мечта о силе была единственной честной мечтой в этом мире.

Но сверхи были редкостью – как драгоценные камни в грязи. Из сотен тысяч людей едва ли десяток. Ярослав знал наверняка: в крепости прячутся ещё те, кто скрывает свои способности, но их немного – слишком немного для такого огромного города.

Даун, помедлив, посмотрел на отца и спросил:

– Батя… а как стать сверхом?

Старик Ван тяжело выдохнул, будто из груди у него вырвался застарелый камень, и глухо сказал:

– Я тоже не знаю…

Лёха пожал плечами, криво усмехнулся и заметил:

– Может, тут всё от удачи зависит… или от того, в какой семье родился. Родословная, кровь – вот это всё.

Даун сразу сник, лицо у него стало серым, как у человека, которому обрубили последнюю надежду.

– Ну, мой отец ведь тоже не сверх, – пробормотал он, уткнув взгляд в землю.

Проныра тут же встряхнул его бодрым, почти насмешливым тоном:

– Не кисни! Может, он вообще тебе не родной батя?

Даун опешил, глаза его округлились, словно он не понял – это шутка или удар под дых. Он даже не заметил, как на бегу перестал думать о своей потерянной любви, о боли в груди. Но сейчас – слёзы сами вырвались наружу, и он всхлипнул, как ребёнок.

– У вас с братцем, Ярослав, такие грязные языки, – старик Ван едва не сорвался на ругань.

Косой лишь усмехнулся краешком губ, а в голове мелькнула мысль: "Ну и что? Этот Богдан, допустим, сверх… а на его отца глянь – похож он на кого-то с великой родословной? Вот именно…"

Тем временем сам Богдан выплюнул уже с десяток мыльных пузырей – каждый раз они вздувались в воздухе, переливаясь радужными бликами, и с хлопком разрывались, отбрасывая жуков с лицами прочь. Люди, прижатые к руинам, наконец получили передышку – и рванули вон из крепости, куда глаза глядят.

Разрушенные стены перегородили дорогу, словно скальные глыбы, но судьба подарила им шанс: среди каменных обломков зияла щель, настолько широкая, что через неё разом могли протиснуться десятки беглецов. И люди ринулись туда, не думая, не рассуждая.

Когда первый счастливчик сорвался с места, за ним потянулись другие. Масса побежала, и толпа росла, как снежный ком, который катится с горы. В считанные минуты у пролома хлынул поток.

Старик Ван, прищурившись, пытался прикинуть, сколько их – и выдохнул:

– Тысячи три-четыре уже точно бежали… и ещё бегут, всё больше…

Но стоять на месте было нельзя. Ярослав ясно понимал: жуки с лицами не откажутся от такого пиршества. Да и волки тоже уже чуют добычу.

Выстрелы автоматов, что доносились со стен, звучали всё реже, всё тише, а потом почти затихли. Косой нахмурился. Он ожидал, что боевые части Консорциума Потанина будут держаться крепко, что они станут костяком обороны. Но он так и не заметил, чтобы военные вступили в схватку. Может, их база слишком далеко?

Тем временем некоторые несчастные бросились в реку – надеясь, что вода станет защитой. Обычно жуки и впрямь не любили влаги. Но тут мутная поверхность вдруг вздыбилась, и из-под неё раскрылась чудовищная пасть. Несколько человек исчезли разом, как будто их проглотила сама река. Через секунду вода закипела кровавыми разводами, и зловонный запах железа ударил в нос.

Город утонул в дыму, гарь щекотала горло, а в воздухе стоял смрад крови и горелого мяса. Картина была такой дикой, что даже у закалённого Косого волосы на затылке шевелились. Он нахмурился, скривив губы:

– Уходим отсюда. Беглецы из крепости притянут за собой всю эту орду тварей.

Многие из беженцев вокруг едва держались на ногах. Пока они бежали, адреналин гнал их вперёд, но стоило хоть на миг замедлиться – и сразу сковывала усталость. Мышцы ныли, ноги горели, дыхание сбивалось.

У Косого ещё хватало сил, но старик Ван, Даун, Проныра и Лариска выглядели хуже: лица бледные, дыхание хриплое. И всё же, когда он тихо, но жёстко