Князь Кошмаров - Василий Горъ

почувствовал себя конченой тварью, и собрался, было, переиграть принятое решение, но вовремя допер, что эти девчата гарантированно упрутся и будут помогать до последнего. Вот и ускорился до предела. Кроме того, какое-то время раздумывал, не привлечь ли к перетаскиванию трупов кого-нибудь из ветеранов. Увы, пробудившаяся паранойя заставила отказаться от этой мысли, поэтому к концу мероприятия мое настроение пробило дно и ухнуло в такие глубины чувства вины и злости на самого себя, что не передать словами.

Попытка отправить добровольных помощниц в Клинику или на Дивное не увенчалась успехом. Хотя нет, не так — стоило принести на поляну самое последнее тело и опустить на траву, как старшая сдала меня младшей. Причем по полной программе:

— Поль, твой братик возненавидел себя за то, что привлек нас к этому делу!

Буквально через мгновение сестренка «возникла» справа-сбоку, обняла меня за талию, встала на цыпочки и уставилась в глаза:

— Игнат, погибшие заслужили достойное погребение; никто, кроме нас, им его не организует, а мы с Настей — Птицы из твоей Стаи, поэтому сначала делаем то, что должно, а потом переживаем. Говоря иными словами, давай закончим то, что начали, а потом как следует расслабимся. Если, конечно, к этому времени Иришка не найдет кончик ниточки, ведущей к организаторам покушения на Виктора и его команду.

Эмпатка тоже не осталась в стороне — вышла из перемещения чуть левее Птички, обхватила нас обоих и добавила:

— Спасибо за твои эмоции, но Поля права: мы — должны. И сделаем все, что требуется, вместе. Ибо ты тоже не железный. В общем, давай не будем терять времени, ладно?

…Достаточно больших валунов поблизости от низины не было, так что могилу накрыли здоровенным фрагментом прочного корпуса,

затем вдавили в землю сразу тремя прессами максимальной мощности, пришли к выводу, что «шестерки» с «семерками» до тел не доберутся, и смыли свои следы ливнем — навыком школы Воды, придуманным Настеной — усиленным моим ураганом. Закончив с этим делом, взлетели повыше, оглядели место крушения свежим взглядом и по очереди телепортировались в Клинику. А там нас послали лесом — в смысле, попросили не путаться под ногами хотя бы полчаса-час — поэтому мы перешли в Бухту, разбежались по ванным и привели себя в порядок.

«Иришка» позвала нас обратно в районе восьми утра, когда от голода уже сводило желудок. А Ксения Станиславовна, обнаружившаяся в коридоре, коротко описала результаты трудов одной полноценной целительницы и двух «боевых»:

— В общем, так: мы стабилизировали состояние всех четверых пациентов, но выводить из целительской комы Воронецких пока нежелательно по целому ряду причин, перечислять которые мне, откровенного говоря, лениво. Зато Лизу могу вернуть в сознание хоть сейчас: она пострадала не так серьезно, как Татьяна и Виктория, и намного жестче обеих, соответственно, гарантированно не сорвется и не заистерит.

— А как там ваши помощницы? — спросил я, хотя «видел», что «силуэты» моих благоверных в полном порядке.

Ксения Станиславовна насмешливо фыркнула:

— У Ольги и Иры — не нервы, а стальные тросы, и такой ерундой, как чьи-то ранения, их не пронять. А Светлана разок представила себя на месте подруг и задавила страх лютой ненавистью к тем, кто взорвал дирижабль. Говоря иными словами, мои помощницы в полном порядке и вот-вот освободятся.

Первой «освободилась» Кукла — вынеслась в коридор буквально через две секунды после того, как целительница закончила отвечать на мой вопрос, подхватила Полю с Настей под локотки, поймала мой взгляд, сообщила, что они будут меня ждать в джакузи моего коттеджа, и поволокла к «Калитке».

Я пообещал не задерживаться, подождал их «исчезновения», повернулся к целительнице и попросил вернуть Максакову в сознание. Пока шли в палату, успел отправить следом за «беглянками» обеих супруг. Потом загнал себя в режим «Носорога», поэтому, переступив через порог и наткнувшись взглядом на личико Злобной Мелочи, практически целиком покрытое заживляющей «пеной», спокойно подкатил к кровати единственное кресло, обнаружившееся в помещении, сел, подождал, пока целительница приложит девчонку какими-то навыками, и попросил оставить нас наедине.

Ксения Станиславовна кивнула, лаконично описала, в каком состоянии эта пациентка, сообщила, что будет в соседней палате, и вышла. А я уставился на затрепетавшие ресницы названной сестры и, как только ее «силуэт» засиял в режиме бодрствования, заговорил:

— Лиз, ты — в клинике моего особняка. Прилично поломана, но встанешь на ноги максимум к концу месяца. В данный момент не можешь пошевелиться из-за целительского паралича. Тем не менее, барабанные перепонки тебе уже регенерировали, поэтому ты должна меня слышать. Если это так, то опусти, пожалуйста, ресницы один раз…

Девчонка подтвердила, что со слухом уже все в порядке, и я принялся отвечать на незаданные вопросы:

— Ваш дирижабль готовили к взрыву хорошо информированные профи, поэтому мы смогли вытащить только вас четверых. Виктор восстановится чуть позже тебя — ему «повезло» с травмами. А Тане и Вике придется поваляться в нашей клинике чуть больше месяца. Но Ксения Станиславовна ест свой хлеб не зря, так что и с этой парочкой все будет в порядке. Лечения ты не заметишь — как только мы договорим, тебя отправят в медикаментозный сон, значит, в нашу следующую встречу ты будешь абсолютно здорова. А теперь внимание: я не горю желанием кому-либо объяснять, как именно вы выжили. Кроме того, планирую изображать неведение, дабы использовать ближайшие несколько дней для неявных, но очень активных поисков тварей, которые вас взорвали. И мне очень нужен ответ на один-единственный вопрос: когда ваша «Двоечка» должна была вернуться на базу в самом худшем случае? Моргни на нужной дате, ладно?

Она снова шевельнула ресницами, поэтому я начал перечислять:

— Девятнадцатого? Двадцатого? Двадцать первого? Двадцать второго? Двадцать третьего? Двадцать четвертого? Двадцать пятого? Двадцать ше— … Двадцать пятого? Отлично! В смысле, у нас есть неделя для поиска заказчика этой диверсии и создания надежной легенды, объясняющей чудо из чудес. Спасибо за помощь и… Лиз, ты у меня умничка, каких поискать!

Она снова качнула ресницами и… недобро прищурилась. Этот намек перевода не требовал, поэтому я утвердительно кивнул:

— Да, если мы выясним, кто в этом виноват, то я возьму на Воздаяние и тебя, и Виктора. Вернее, помогу вам отловить эту тварь и создам возможность воздать ей сторицей. Ибо она виновата прежде всего перед вами. Теперь тебе полегчало?

«Да…»

— Тогда спокойного выздоровления…

Ксения Станиславовна, получившая сообщение с просьбой вернуться в палату, нарисовалась на пороге через считанные секунды,