Фантастика 2025-25 - Юлия Владиславовна Евдокимова

— Я умею варить.

— Еще скажи, что сама полы моешь.

— Мою.

— И где же таких умелых делают?

Я скромно потупила глаза в пол:

— В Муравейнике.

— А так ты эта…та самая…

Я набычилась, ожидая, что она скажет про доступность, а она выдала:

— Бедолага, что к Гончим попала?

— Потому это бедолага?

— Там ни одной девушки не было уже лет как пятьдесят. Одни упыри.

Насчет упырей согласна. Стоит только вспомнить Верано или Доминика.

— Ничего. Справлюсь.

Миссис Гретта хмыкнула, записала меня в тетрадь, но на последней графе замерла, размышляя в какую комнату заселить.

— Пусть будет сто…сто… — она задумчиво кусала нижнюю губа.

Я же вспомнила как Коул когда-то рассказывал, что в женской общаге самые хорошие комнаты на третьем этаже и неожиданно для самой себя выпалила:

— Это у вас незабудки?

На массивной груди покоился скромный кулон в виде этих цветов.

— Да, — чопорно произнесла комендантша.

— Они прекрасны! — едва сдерживая восторг, я положила руку на сердце, — такие милые, просто до слез.

На строгом лице миссис Гретты появилась смущенная улыбка:

— Правда нравится?

— Очень, — я не обманывала, кулон действительно был симпатичным, по-детски наивным, и вызывал странный трепет под сердцем.

— Спасибо, — она погладила пальцами свою безделушку, — это мой талисман. Лучшая подруга подарила много-много лет назад. Она тоже здесь училась когда-то. В триста четвертой жила. Кстати, эта комната как раз свободна.

С этими словами миссис Гретта в графе «комната» написала номер триста четыре и выдала мне ключи.

Не знаю, что это был за странный тип в подвале, но надо наведаться к нему еще раз и поблагодарить за помощь.

* * *

— О-о-о-о, — только и смогла выдохнуть, зайдя в свою новую комнату.

Она была больше, чем та, в которой мы жили со Стеллой. Светлая, просторная, с высокими потолками и большим окном, затянутым плотными шторами.

Не считая длинного рабочего стола стола, располагавшегося как раз возле окна, мебель была расставлена симметрично по обеим сторонам. Две кровати, два трехстворчатых шкафа, две тумбочки.

Пользуясь тем, что оказалась в комнате первой, я заняла место слева. Заглянула в шкаф, пытаясь представить, что туда положу. С добром у меня скудно, даже трусов лишних нет, а единственный носовой платок отдала избитому бедолаге в подвале.

— Ладно, дело наживное, — утешила себя и перешла к тумбочке. Внутри две полочки, на которые тоже нечего класть, — кхм.

Зато есть кровать! И на нее я могу положить себя!

Я села на краешек, ожидая что будет жестко и колюче, но матрас оказался удобным, пружинистым и даже не скрипел. Скинув ботинки, я плюхнулась на него в полный пост и, зажав себе рот ладонью, завизжала.

Поступила! Мать вашу, поступила! Из Муравейника в Хайс, в Весмор!

Осознание накатило по полной, и по венам побежал дикий кипяток. Вплоть до этого момента меня все еще терзала мысль, что я сплю и вижу жутко привлекательный, подробный, но все-таки сон. А сейчас, лежа на своей новой кровати, в своей новой комнате, я наконец поняла, что все. Не сон. Правда. Невероятная, умопомрачительная правда.

Эмоции переполняли.

Давясь смехом, я принялась колотить пятками по матрасу, а потом и вовсе вскочила и начала прыгать.

— Поступила, поступила, поступи…ла.

В тот момент, когда я, задрав руки кверху, с перекошенной восторгом физиономией, голосила от радости, дверь в комнату медленно открылась.

На пороге стояла Кайла.

— О, нет, — она обреченно закатила глаза, — нищета, мне кажется, ты ошиблась комнатой. Закутки для убогих где-то внизу.

— Сама ты убогая, — огрызнулась я, сползая с кровати.

Радость немного скисла.

Наблюдая за тем, как белобрысая небрежно закинула в шкаф свой кожаный рюкзак, а потом прошлась по комнате, недовольно морща точеный нос, я думала о том, что у судьбы черное чувство юмора.

Поступила, но стала предметом позорного спора. Заселилась в хорошую комнату, но получила в соседки самую невыносимую зазнайку. Что дальше?

— Где Стелла?

Я ведь действительно думала, что буду и дальше жить с рыжей. Пусть она странная, но мы с ней поладили, и я к ней уже начала привыкать. А вот Кайла Браш под боком — это последнее, чего бы мне хотелось.

— Откуда мне знать, — Кайла взяла в руки подушку, придирчиво ее помяла, зачем-то понюхала и бросила обратно на кровать, — я за блаженными не слежу. Но если ты решишь свалить к ней, буду не против. Вы друг друга стоите.

— Мечтай больше.

— А чего мечтать? Все равно скоро вылетишь. — Убежденно сказала блондинка и, подойдя к окну, распахнула шторы, — блеск.

Наш корпус стоял бок о бок с пятиэтажным мужским. И в данный момент из окна напротив, на нас пялилась чья-то глумливая физиономия.

— Ясно, голой не походишь, — цыкнула она и снова задернула тряпки. Потом развернулась ко мне, — значит так, деревня. Жить с тобой я не собираюсь, и буду требовать, чтобы тебя отселили…Мало ли что ты из своего Муравейника притащила. Блохи какие-нибудь, тараканы…

— Боишься, что мои деревенские сожрут твоих породистых? — ответила ей с милой улыбкой, а сама подумала о том, сильно ли мне достанется, если я отметелю ее так же, как и того бедолагу в подвале.

— Ха-ха-ха, смешно, — Кайла скривила губы, — сильно не раскладывайся. Скоро переезжать… Ах да, у тебя же нечего раскладывать. Нищеброды из Муравейника путешествуют налегке.

С этими словами она решительно направилась к выходу, и успела закрыть за собой дверь за секунду до того, как я запустила ей в спину подушку.

Гадина какая! Не хочу я с ней жить! Не нужен мне никакой третий этаж. Лучше уж в подвале, чем с этой заносчивой язвой.

Я была готова к тому, что по требованию избалованной аристократки меня переселят из хорошей комнаты в место попроще, и даже хотела этого. Но Кайла вернулась минут через пятнадцать красная, как помидор и злющая, как черт.

Не глядя на меня, она тут же прошла в душевую, со всей дури хлопнув дверью. Донеслись звуки льющейся воды и неразборчивое, но явно ругательное шипение.

Когда она вышла обратно, я спросила напрямую:

— Меня переселят?

— Нет! Эта бабища на вахте сказала, что распределение идет один раз и до конца срока обучения. Никаких переездов. Коровища кривоногая.

— Зато у нее красивый кулон с незабудками.

Блондинка громко выдохнула, села на свою кровать и уставилась на меня своими голубыми глазищами:

— Значит, так. Если мне придется терпеть твое присутствие, то сразу озвучим правила.

— Валяй, — прошипела я в ответ.

Не скрывая досады, Кайла скрипнула зубами и продолжала все таким же жестким тоном:

— В комнате