Фантастика 2025-25 - Юлия Владиславовна Евдокимова

— А мне понравилось, как она в костюме по полигону носилась. Проворная такая, гибкая, и задница отменная.

— Это точно.

В тот же момент мне прилетел увесистый хлопок по мягкому месту. Не больно, но звонко и очень обидно.

Пусть я бедная, без родственников и связей, и дар у меня такой себе, но разве можно вот так унижать?

Мне захотелось заплакать, но вместо этого я со всей дури пнула по ноге того, кто смеялся громче всех. Он аж взвыл от боли и рухнул на одно колено:

— Тварь!

Я бросилась бежать, но и пяти шагов не успела сделать, как на моих волосах сжались чьи-то пальцы и рванули так, что глаза едва не выпали:

— Ай! — взвизгнула я, вцепившись в чужую пятерню, — пусти.

— Иди сюда, гадина! — меня поволокли обратно и толчком в спину опрокинули на дорожку. Избитый уже поднялся на ноги и теперь пылал дикой яростью.

— Извиняйся, дрянь! — снова толчок. В этот раз болезненный и злой, игры закончились.

— Сейчас ботинки будешь облизывать за то, что посмела руку поднять. Нищебродка шальная!

— Сами лижите, — огрызнулась я, пытаясь подняться, но один из них, ухватил меня за шиворот и начал пригибать к земле.

— Рот шире открывай, чтобы не пропустить ничего.

Я упиралась как могла, брыкалась, пыталась кричать. Но ткань врезалась в горло, мешая делать вдох. И вместо криков с губ срывались только хрипы.

А между тем, пыльный ботинок был все ближе. Еще немного и меня бы точно ткнули в него носом. Еще чуть-чуть…

— Какого хрена? — прогремело рядом с нами, и того, кто меня нагибал откинуло прочь.

Я даже охнуть не успела, как его хватка исчезла. Бессильно завалившись на бок, я хваталась ладонью за перетянутое гордо и надсадно кашляла, в нескольких метрах от меня по земле катался этот ублюдок, зажимая разбитый нос рукой. Сквозь пальцы хлестала кровь.

Над нами возвышался злющий, как черт Верано.

— Что вы здесь устроили?

— Учим уму разуму выскочку из Муравейника, — брезгливо сплюнул тот, чьи ботинки я должна была отполировать до блеска собственным языком. — она ударила меня.

Сжав кулаки, Лекс бросил на меня убийственный взгляд. Я же только всхлипнула и попыталась отползти подальше от них всех. Эти аристократы их Хайса страшнее отбросов с улиц Муравейника.

— За что?

— Просто так.

— Я еще раз спрашиваю, за что она тебя ударила?

Так они и скажут тебе! Я все еще кашляла и перед глазами все плыло от слез. Поэтому, когда пальцы наткнулись на какой-то клочок, я не придала этому значения. Только в кулаке сжала, пытаясь справиться с нарастающей болью.

Неужели теперь все время вот так будет? Насмешки и гадкие предложения? Неужели придется постоянно биться за свое право учиться здесь?

— Ударила, потому что дура, — прорычал Лось, — и вообще Лекс, что ты тут забыл? Без тебя разберемся! Ты больше не наставник. Так что не суйся.

Верано только брови вскинул:

— Она на моем факультете, под моим официальным покровительством. Еще вопросы есть?

Двое товарищей недовольно переглянулись, а третий продолжал валяться на земле и стонать от боли.

— Еще раз увижу, что крутитесь рядом с ней — разбитым носом не отделаетесь. Инициирую проверку у оракула. Уверен, выплывет много интересного, — он холодно бил словами.

— Да что ты завелся-то? — миролюбиво улыбнулся долговязый бледно-рыжий парень, — из-за какой-то…

— Считаю до трех.

Угрозы Верано были восприняты серьезно. Поэтому парни подхватили под руки избитого приятеля и поволокли его прочь. А Лекс, ухватив меня за шкирку, рывком поставил на ноги:

— Ты можешь не встревать в неприятности каждые пять минут? Просто, твою мать, сидеть на месте ровно и ни во что не влезать?

* * *

— Я ничего не сделала, — шмыгнула носом и попыталась скинуть с себя его руку.

Как бы не так! Только сильнее за шкирку ухватил, еще и встряхнул, как котенка.

— Почему ты здесь, когда все нормальные люди еще спят?

— А ты почему?

— У пятого курса обязательные дежурства, — припечатал Лекс, наконец, разжимая свою хватку, — чтобы отлавливать вот таких персонажей, которые на ночь сбегают в Хайс, а потом шатаются по академии в невменяемом состоянии. Им повезло, что сегодня последний не учебный день. Поймай я их завтра — у них были бы проблемы, гораздо более серьезные, чем разбитый нос.

Я отошла от него, поправила смятый воротник и, надсадно прокашлявшись, сказала:

— Спасибо. Если бы не ты, моей физиономией сейчас бы полировали чужие ботинки.

Он недовольно крякнул:

— Так что ты натворила?

— Просто была дурой, — пробубнила я, отвернувшись, чтобы он не заметил горечи в глазах, — а теперь разгребаю последствия испорченной репутации.

Верано ничего не ответил. И на том спасибо. Очередного злорадства в свой адрес я бы не выдержала. Мне хватит и того, как он в прошлый раз смял мои мир, несколькими словами уничтожив воздушные замки, которые я успела возвести у себя в голове.

— Я не услышал ответа на вопрос о том, что ты делаешь в парке в такую рань.

Я пожала плечами:

— Не спалось, вышла на пробежку.

Лекс смотрел, не отрываясь, ждал продолжения.

— Что? Бегать по утрам запрещено правилами?

— Не договариваешь, — сказал, ничуть не сомневаясь. От его взгляда стало не по себе, будто внутрь пробивался, ища то, что спрятано.

— Хотела подумать, погрустить, — силой удерживая себя на месте, я посмотрела ему в глаза, — или порадоваться.

— Ева, — задумчиво произнес Верано, — ты хоть представляешь, кто такие гончие?

Перед глазами тут же возникла поджарая пегая собака, с высунутым языком несущаяся по следу. Я сделала неопределенный жест ладонью и промямлила:

— Приблизительно. Они что-то вынюхивают, выслеживают. Суют свой нос куда не надо, — выразительно посмотрела на него.

Лекс холодно усмехнулся:

— А еще у них очень хорошо развито чутье на чужое вранье. И они чувствуют, когда кто-то что-то пытается скрыть.

Кажется, я начала краснеть.

— Итак, жду ответ. Что ты делаешь в парке, конкретно на этом месте и в такое время.

Вот ведь хмырь упорный!

Он последний, с кем бы мне хотелось обсуждать свои тревоги, но похоже, другого варианта не было. Потому что стоило мне только сделать шаг в сторону, как он зеркально сдвинулся, преграждая мне дорогу.

— Ты ведь не просто так сюда притащилась?

С тяжким вздохом я сдалась:

— Хорошо. Я вчера вечером сидела вон на той лавке. Рядом никого не было, потом раздались шаги. Это был…ммм…эээ… — замялась, пытаясь подобрать слова для описания увиденного.

Лекс терпеливо ждал,