Вожатый из будущего - Анна Наумова

ехать, — вздохнул приятель. — Он на какой-то фестиваль со своими приятелями-хиппи поехал. Ты же знаешь, там его настоящая жизнь. А потом еще будет фестиваль бардовской песни. Опять будут три дня жить в палатках, кормить комаров, ходить в туалет под елку… Ты же знаешь, я всю эту походную романтику терпеть не могу. А ему нравится. Да он в деревне вырос, ему не привыкать.

— Зачем же тогда в лагерь вожатым поехал? Там не олл инклюзив, как в турецком пятизвездочном отеле. Хорошо еще, если матрасы без клопов будут.

— А Турция тут причем? — удивился Валька. — Ты там был, что ли? «Олл инклюзив» — это что, джинсы такие? Кстати, я парочку новых с собой взял, так, на прогулки. Хотя кого я тут собрался впечатлять…

«Раз пять я был в Турции, если не больше. И в Египте тоже, и в Доминикане. И в Штаты летал на конференцию», — хотел бы ляпнуть я, но вовремя осекся, вспомнив, где нахожусь.

— Так, ни при чем, просто к слову пришлось. Кто меня за границу выпустит? Отцу только в Чехословакии разок удалось побывать, да и то всего несколько дней. Так зачем поехал-то? Там не у бабушки на даче, пирогами не накормят.

— Так говорю же, свадьба скоро, денег подзаработать надо. Я Томке кольцо на последние деньги купил. Нет, если бы я у ее папы попросил, он был дал, конечно, но это не по-мужски уже вообще… Да тут и дело совсем другое — нас в корпусах поселят, со всеми удобствами, а в палатках на сырой семье. Все там будет, и душ, и туалет. Это тебе не бардовский фестиваль. Ну, по меньшей мере, так Галя сказала. Надеюсь, хотя бы в этот раз она не соврала. Пойдем грузиться, через пять минут отъезжаем. Опоздавших ждали. Ехать недолго, часа полтора, пробок нет, всего километров семьдесят.

В будний день с утра нет пробок? Да, везло тем, кто жил в восьмидесятые. Сейчас в Москве в час-пик за полтора часа можно всего полтора километра и проехать.

— А кто такая Галя? — спросил я, ставя рюкзак, который начал уже давить на плечи, на землю.

— По дороге расскажу, — подтолкнул меня в спину Валька. — Грузись в автобус. Но если коротко — то хрен редьки не слаще. Ушла Люда, пришла Галя. Ты восстанавливаться осенью будешь?

— Ну да, наверное, — неопределенно сказал я.

Как- то я совсем об этом не подумал. Получается, мы теперь с Валькой будем на разных курсах. Он — на пятом, а я — только на третьем? Значит, сейчас ему уже двадцать третий год? То-то он слегка в плечах раздался, да и заматерел немного, хотя характер друга остался таким же легким и веселым. Ну что ж, уже второй раз мне определенно везет. Оказываясь в незнакомом для меня месте, я буду рядом с надежным товарищем.

Дождавшись своей очереди, мы с Валькой залезли в автобус, заняли сиденья в хвосте и закинули рюкзаки на полку. Валька, вольготно развалившись на сиденье у окна, зевнул и, сказав: «Разбудишь, когда приедем!», быстро отключился и тихонько захрапел, придавив лбом оконное стекло. Я воспользовался моментом и оглядел всех вокруг.

В автобусе ехали около тридцати человек, примерно половина из них — молодежь примерно моего возраста. Я с радостью увидел несколько знакомых лиц: Кирюху, бывшего десантника, который выиграл пари у наглого Сашки Карпузова и чей дембель мы так весело отметили, и еще двух парней, которые приходили ко мне на юбилей. Имена их я уже успел подзабыть. Отлично, значит, в одиночестве я точно не буду: найдется, с кем и поговорить, и попеть песни у костра. Знал бы, что сегодня меня снова ждет путешествие в восьмидесятые — захватил бы с собой новенькую гитару…

Вторая половина наших попутчиков состояла из крепких мужиков лет пятидесяти и примерно такого же возраста дам. Я предположил, что это будущие работники лагеря, которые обычно устраиваются на сезон: сторожа, поварихи, уборщицы. Они, так же, как и мы, вернутся в Москву после окончания смены. Интересно, а я поехал работать только на одну смену или до самого конца лета? Попробую аккуратно, как бы невзначай, выяснить у Вальки. В прошлый раз у меня неплохо выходило работать под прикрытием, надеюсь, и в этой раз мне удастся хорошо шифроваться. Всего за несколько недель я так поднаторел в роли обычного, слегка разбитного студента восьмидесятых, что только Тамарин папа, внешторговец с задатками работника спецслужбы, сумел меня в чем-то заподозрить.

Я вдруг смутно припомнил, как Валька, вспоминая в разговоре со мной знакомство с будущим тестем, сказал: «Томкиному папе ты понравился, только он сказал, что ты какой-то странный, будто из другого мира…». Да, брат, ты даже не представляешь, насколько он прав. Я из мира смартфонов, быстрого и дешевого интернета, оттуда, куда можно заказать практически любой товар из любой точки мира, и его доставят в ближайший пункт выдачи. Надо же, кто бы мог подумать! Только сегодня я скучал по восьмидесятым, в которых провел лишь один месяц, зато какой насыщенный! И вот теперь я сижу не в своем уютном кожаном кресле анатомической формы с поддержкой спины, а трясусь по ухабам на неровной дороге в стареньком автобусе, который, кажется, держится на одном честном слове.

Именно в этот момент автобус, в котором мы ехали, так тряхануло на очередных ухабах, что я даже подпрыгнул. Так, держаться нужно крепче, потому что ремни безопасности тут явно не предусмотрены, а мой полис ДМС с расширенной страховкой от несчастных случаев тут не подействует. Я огляделся вокруг. Никто, кроме меня, даже не дернулся. Только Валька что-то промычал во сне и снова привалился лбом к стеклу.

Видимо, так каждый день на работу добираются. Да, быстро я отвык от скромной студенческой жизни и снова успел привязаться к своей комфортной московской квартире и поездкам на такси с климат-контролем. И вот жизнь совершила очередной крутой вираж… Я откинулся на спинку крайне неудобного сиденья, отбросив все попытки устроиться хотя более или менее комфортно, и начал размышлять. Так, сейчас за окном лето 1988 года. Валька сказал, что в июле он уже приезжал в гости к своей невесте Тамаре. Значит, сейчас не июнь и не июль. Краем глаза я заметил, что приземистый грузный мужчина, сидящий впереди, читал газету. На передовице стояла дата — 15 августа. Газета на вид была совершенно свежей, даже с заднего сиденья