Хроники Великих Магов. Абрамелин - Алексей Евгеньевич Аберемко

Генриха на второй этаж, потом, через открытую галерею с колоннами, из которой открывался вид на город. Наконец, они вошли в просторный зал с красочными фресками на библейские темы во всю высоту стен. Тут поджидала неудача: Его Преосвященство оказался в отъезде. Деловитый монах-секретарь принял сопроводительные бумаги, потом черканул на старом, многократно очищенном клочке пергамента несколько строк и протянул Инститорису:

–Передадите приору в Церковь Святых Апостолов Петра и Павла, он вас разместит.

В церкви приора тоже не оказалось, но служка пояснил, что Отца Иньяцио можно найти в старой резиденции епископства, располагавшейся напротив, через площадь, где были его кабинет и квартира. Иньяцио Джованнини, пожилой монах-францисканец служил при старом Епископе, Родольфо де Корете, в качестве помощника и папского шпиона. Родольфо, особо и не приближал к себе францисканца, поручая, в основном, дела хозяйственные и службы в местной церкви. Когда его приемник и тёзка, Рудольф Гюнтер, отстроил себе новую резиденцию, старого служаку трогать не стали, оставив под его надзор все старые епископские постройки, в которых теперь располагались кабинеты и квартиры церковных функционеров средней руки. Отдельное здание с подвалами, в которых раньше хранились бочки с вином, было выделено под Святую Инквизицию. Во дворе располагалось здание поменьше с конюшней, небольшой кузницей и другими хозяйственными и жилыми помещениями.

Если в вопросы канцелярии и бухгалтерии Джованнини не допускал никого, то хозяйственные заботы грамотно распределял. С конюшней и ремонтом справлялись приданные монахи, в вопросе же комфортного проживания и питания, Иньяцио больше доверял существам, специально для этого сотворённым Богом, то есть, женщинам. Именно поэтому, к обоюдному удовольствию, был заключён договор с некой вдовой, владелицей большого постоялого двора и таверны. Выделяемого из епископской казны содержания хватало, чтобы старый монах не беспокоился о чистоте полов и свежести постельного белья, проживающие священнослужители не мучились голодом, а Эльза Бодуан (так звали хозяйку гостиницы) получила десяток долгосрочных постояльцев. За отдельную плату можно было получить и дополнительные услуги в виде крепкого вина из таверны или приходящих на ночь «горничных».

Здание Инквизиции, не считая подвалов, имело два этажа. На первом располагался зал допросов. По правде говоря, здесь проводились только первый и последний допросы. На первом, как правило, еретики, ещё подвластные Дьяволу, от всего отказывались. На последнем же, уже раскаявшиеся, признавали всё. Процесс раскаяния, протяженность которого зависел от глубины грехопадения и от индивидуального болевого порога, происходил в уже упоминавшихся подвалах.

Если зайти на первый этаж со двора, можно обнаружить несколько небольших квартирок, в которых проживали палач, писарь и двое монахов, выполнявших разные поручения Инквизитора. Все они верно служили предыдущему главе этой епархии, и теперь с немалой долей беспокойства ожидали, как из судьбами распорядится новый хозяин. Генрих решил пока не забивать себе голову этой проблемой. Ему хотелось побыстрее обустроиться и отдохнуть. Маркус пока занялся размещением охраны на втором этаже конюшни.

Под апартаменты Инквизитора был отдан весь второй этаж здания. Помещений разного назначения было более десятка, в том числе, приёмная, кабинет, большая и малая столовые, четыре спальни, кладовки и, даже, купальня с большой деревянной лоханью. Правда, предшественник Генриха, Райниер Саркони, последним помещением пренебрегал, считая, что чем человек грязнее, тем чище его душа. Распространял этот инквизитор данную философию на весь свой быт. Занимал он только одну спальню, где спал, одевался, ел прямо на кровати, а иногда и справлял нужду. Посредине комнаты на дорогом инкрустированном паркете красовался след от разведённого в пьяном отупении костра. Свою жизнь Саркони делил между выявлением ереси и употреблением крепкого вина. Через некоторое время он стал совмещать эти два занятия, потом посещения первого этажа стали номинальными. Никому и невдомёк было, что уже несколько месяцев расследования ведут писарь и палач, а Инквизитор находится в невменяемом состоянии.

Госпожа Бодуан сначала присылала убираться в комнате столь именитого постояльца только самых ответственных служанок, но когда даже эти простые горожанки стали жаловаться на несоизмеримый с оплатой объём работ, заменила их на специально нанятых деревенских женщин, привыкших убираться за скотиной.

К приезду нового инквизитора дополнительного финансирования на очистку Авгиевых конюшен выделено не было, но Эльза Бодуан, как женщина опытная, знала, когда нужно поработать в убыток себе. Мало ли с каким норовом начальник приедет. Спальню Райниера Саркони вернуть в состояние жилого помещения было уже невозможно, её просто закрыли, завалив всяким хламом. Остальные комнаты тщательно убрали, выскоблили и покрыли свежей мастикой полы, застелили новое бельё и скатерти. Высокого гостя встречала сама госпожа Бодуан, чтобы сразу узнать пожелания по бытовому обустройству. В ожидании приезда Инквизитора она чутко дремала в удобном кресле приёмной. Когда же послышались шаги на лестнице, женщина проворно встала посреди комнаты, скромно опустив голову.

Вошедший Генрих увидел высокую дородную женщину в скромном, но дорогого зелёного сукна, закрытом платье. Волосы были убраны под белый вульсхаубе187. По крашеным хной выбивающимся прядкам можно было заметить, что хозяйка гостиницы следит за модой. Эльза поклонилась и представилась:

–Эльза Бодуан. Обеспечиваю удобство размещения Вашего преподобия.

Инквизитор не счёл возможным представляться обслуживающему персоналу, да ещё и женщине. Просто буркнул, кивнув на монахов, заносивших баулы:

– Распорядись насчёт вещей. И покажи, где мне умыться и переодеться. Потом займись устройством моего начальника охраны, он здесь же жить будет. Размести с максимально возможным комфортом.

Тут хозяйка заволновалась. Дело в том, что из трёх оставшихся спален, только одна была отделана в строгих серо-синих тонах, располагающих к серьёзным размышлениям и молитвам. Ранее эта спальня предназначалась для гостей Инквизитора. Ещё одна спальня отдавалась гостям, которых тяготила мрачная атмосфера. Здесь господствовали зелёный и салатный цвета. А ещё была самая просторная спальня , встречающая входящего буйством розовых и лиловых цветов. Здесь постоянно никто не проживал. Здесь принимали особых гостей, точнее, гостий. Некоторым Инквизитором нравилось такое времяпровождение. Эльза не сомневалась, что серьёзный служитель Веры выберет серую спальню. Про мрачного одноглазого телохранителя уже молва толковала. Можно было только предполагать, как отреагирует угрюмый вояка на вопрос: «А какой цвет Вам больше нравится: салатный или розовый?».

Дело разрешил сам Инститорис: он прошёл в первую же спальню и не раздеваясь повалился на кровать. Спальня оказалась зелёной. Теперь можно было без сомнений селить начальника охраны в серую комнату. Но и тут госпожа Бодуан не угадала: пока она размещала вещи Инквизитора, явился телохранитель. Он сам обошёл все комнаты, поморщился в серой спальне:

– Мрачновато тут у вас.

Потом послышались шаги по коридору и радостный вопль через длинный коридор из комнаты для утех:

– Вот это по мне! Модненько, располагает к