Песнь Надежд - Михаил Злобин

Брови у Каэлина медленно поползли на лоб. Теперь он взглянул на собеседника в неказистом запылённом плаще совсем под иным углом.

— Кха… пожалуй, нам стоило бы познакомиться, экселенс, — неумело и топорно перевёл тему неискушенный в красноречии княжич. — Меня зовут Каэлин гран Ривнар. Я старший сын правителя цветущего Равнинного Княжества. Как я могу обращаться к вам?

— Зовите меня просто Маэстро, — бесстрастно отозвался незнакомец в маске.

— Значит, это всё-таки вы? — задумчиво изрёк наследник, потирая оба своих перстня. — Слава о вашем подвиге разнеслась на много вёрст. Хотя, признаться честно, ранее я слыхивал, что вы промышляли таким, чем не принято гордиться.

— С волками жить, по-волчьи выть. У меня были на то причины, — совершенно спокойно воспринял незавуалированный укол Маэстро.

Ордил напрягся. Ему показалось, что обстановка медленно, но верно накаляется. Если Каэлин решит бросить ещё какое-нибудь малоприятное обвинение этому человеку, то может дойти и до драки. Вот только семь тысяч копий за спиной опытного магистра почему-то не внушали ему уверенности. Алавийцев, как говорят, было значительно больше. Но они постыдно бежали от этих неразговорчивых милитариев в чёрных плащах. А теперь и вовсе стали удобрением для плодородной земли Южной Патриархии…

Маэстро вообще внушал неприятные опасения одним своим присутствием. А эта его манера держаться невозмутимо и подчёркнуто холодно только усиливала тревогу. Поэтому Ордил готов был броситься между ним и княжичем, лишь бы предотвратить зарождающийся конфликт. Да, Каэлин взбесится. Да, он потом будет костерить старого озарённого до самого Вейсмара. Да, наследник в очередной раз выскажет отцу, что Ордил относится к отпрыску монаршей фамилии непочтительно и не воспринимает всерьёз. А князь потом замучает магистра долгими беседами о том, что молодое поколение должно само набивать свои собственные шишки, что не нужно их чрезмерно опекать и ронять авторитет в глазах простых воинов. Пускай! Главное, чтоб все они дожили до этого момента…

— Это ответ сильного человека, который не привык оправдываться. Мне нравится ваша искренность, экселенс! — опередил княжич Ордила. — Я рад, что наши пути пересеклись. Редко, кто становится легендой при жизни, но вам, кажется, это уже удалось! Надеюсь, наступит день, когда вы одарите меня парочкой практических советов по творению волшбы. Я ведь верно истолковал отсутствие перстней на ваших пальцах? Вы достигли вершины магического мастерства и овладели стилем полной руки?

— Да, это так, — не стал отрицать Маэстро. — Могу заверить, что встреча с вами, Ваше Сиятельство, мне столь же приятна. К сожалению, у меня нет никаких на то полномочий, но я бы хотел от лица Его Благовестия Леорана гран Блейсин пригласить вас и вашего отца в столицу Патриархии. Там мы сможем не только вспомнить эту славную битву, но и поговорить о теории магии. Уверяю, мне есть, что вам рассказать.

Ордил украдкой перевёл дух, поняв, что эта парочка совершенно неожиданно нашла общий язык. А обрадованный Каэлин и вовсе засиял, как уличный сорванец, которому проезжий рыцарь позволил подержать в руках настоящий клинок:

— Если вы убедите экселенса гран Блейсин, то будьте уверены, что я обязательно воспользуюсь этим приглашением!

Глава 21

После возвращения в Клесден я, даже не успев смыть с себя пыль, направился к поместью Иземдор. Во мне огнём пылало желание закончить наш с Вайолой разговор и услышать её ответ. Однако юный Ниас, унаследовавший пост главы семейства после смерти Инриана, хмуро объявил мне, что аристократка покинула город еще седмицу назад и отправилась в неизвестном направлении.

Огорчился ли я от такой новости? О, да. И причина, по которой Вайола сбежала, была очевидна. Не суждено тебе, Сашок, свой венец безбрачия снять. Тем не менее, круговорот нерешенных задач и планов не оставил мне времени на хандру. От рассвета и до заката, а частенько и значительно позже, я носился по всему городу, только и успевая менять личины с Ризанта на Маэстро и обратно. Но вот, наконец, настал тот день, когда я посчитал свою миссию выполненной и засобирался в путь.

В Арнфальд мне пришлось возвращаться в стальной маске. Потому что этого требовали обстоятельства. Успешная оборона столицы, а затем и убедительное освобождение Клесдена превратили меня и братство Безликих в национальных героев. Пока мы скакали по мощеным улицам, народ приветствовал нас, радостно кричал, размахивал шапками и швырял под копыта наших жеребцов полевые цветы. Многие, включая аристократов средней руки, пристраивались в конец нашей немногочисленной процессии. И к тому моменту, когда мы доехали до дворца, позади нас собралась такая толпа, что её хвост тянулся чуть ли не до самой Волчьей башни.

Мне не было видно за чёрными вуалями лиц соратников. Но я был убеждён, что они улыбались. Все без исключения. Даже вечно брюзжащий пессимист-Гимран, от которого я за последнюю луну слышал мало чего хорошего, несколько раз приветственно помахал ладонью каким-то молодым милариям в толпе.

Сам патриарх встречал нас на пороге своей резиденции. Он пребывал в прекрасном расположении духа. Улыбался не таясь и много смеялся. А вокруг него вилось огромное количество незнакомых вельмож, которые тоже старательно изображали радость. Хотя, возможно, я отношусь к ним предвзято. Всё-таки, у них определённо есть повод для ликования. Ведь их дом спасён. Но какая-то часть меня упорно отказывалась верить, что конкретно эти люди способны на благодарность. Уж слишком сильно они походят на стервятников, которые кружились возле настоящего Леорана гран Блейсин, пока я всех их не перебил. Я такой сорт людей научился примечать издалека.

Так, надо поставить зарубку в памяти — обязательно провести ревизию окружения Лиаса. Не нравится мне, как он стремительно обрастает какими-то подхалимами. Но это потом. Успею ещё вправить бывшему нор Вердару мозги.

Сразу после прибытия мы попали на пир, устроенный в нашу честь. И вот тут случился маленький конфуз. Ни я, ни Безликие не могли притронуться к яствам и питию, поскольку носили маски. Это вызвало небольшую заминку, и Лиасу пришлось спешно искать выход из ситуации. Ничего лучше, чем устроить героям приватный фуршет в собственных покоях, лжепатриарх не придумал. Как только об этом стало известно, дворяне чуть с ума не сошли. Никто, конечно, открыто не заявлял, что это дурная затея — оставлять правителя наедине с оравой милитариев, которые совсем недавно изничтожили тысячи алавийских воинов. Но общий смысл и без того был ясен. А уж когда прибежала Иерия в сопровождении паладинов и