Черные лабиринты. Книга 1 - Эмили Ли

я никогда не спрашивала, да и боялась напомнить ей о нем. Когда я узнала об их разрыве и о том, что мама снова живет одна, то стала проситься обратно, ведь жизнь в казармах была для меня сущим адом. Выматывающие тренировки, просто неподъемная куча самых разнообразных предметов, начиная от изучения строения растений и их свойств до десятков способов забрать жизнь человека, не вызывая подозрений у комиссара относительно предумышленности убийства. И мужчины… много… много мужчин, которых я боялась, невольно воспринимая их такими же, как и отчим. Во взглядах и жестах искала подтекст… это выматывало.

Туён грустно улыбнулась и бросила теплый взгляд на Келлена, который от слов инстинктивно дернулся, собираясь отстраниться, не желая ей навязывать свои объятия. Девушка снова придвинулась к нему и положила голову ему на плечо, давая понять, что всё в порядке.

– Империя не для того тратит столько монет на обучение, чтобы разбрасываться потом своими людьми. Естественно, меня не отпустили. Да и предупреждали при поступлении – уйти со службы нельзя. Со временем я научилась снова доверять людям, привыкла к казармам, образу жизни танэри, подружилась с потрясающими людьми. Стала частью такой большой разноплановой семьи танэри. Они сами и Кейм стали мне настоящим домом, по которому сейчас очень скучаю, – Туён печально выдохнула и добавила: – Судьба слишком несправедлива. Моя мама умерла, а отчим до сих пор небось здравствует… Надеюсь только, что он свои извращенные желания больше никого не заставлял воплощать.

– Чудовищно… – вырвалось у него. – Когда выйдем отсюда…

– Не выйдем, Лён, – прервала его Туён, поворачивая голову к нему, – мы никогда отсюда не выйдем. Я не верю в это.

– Можно сбежать, – тихо сказал он.

Его лицо было близко, дыхание касалось её губ, возрождая теплоту в душе. Туён грустно улыбнулась. Так и хотелось спросить, ну и кто из них двоих идеалист? Сбежать. После всего что она видела в лаборатории? После всего что он видел и знал? Нет. Все люди, имеющие непосредственное отношение к Самсону, вечные узники крепости, как и монстры, которых тот держит в клетках. Сбежать? Их найдут и казнят. Да и разве стоит таких рисков сомнительное счастье свободы?

Смысла говорить это вслух не было. Туён знала, что Келлен, как никто другой, всё понимал, хотя догадывалась, что в случае необходимости, он непременно бы попробовал.

Келлен всё ещё обнимал её и смотрел на неё с тревогой и сочувствием, согревая. Он просто был рядом, и одного этого было достаточно, чтобы чувствовать себя счастливее. В голове вдруг промелькнула мысль, что если бы не отчим, то она никогда не стала бы танэри, а если бы не родной отец, то её никогда бы не отправили сюда в ссылку. Получается, эти двое мужчин, которые, казалось, сломали её жизнь, в итоге привели к счастью: она встретила Келлена. А ведь всё, через что прошел Келлен, плохое и хорошее, тоже было нужно, чтобы привести его к ней.

– Почему вы расстались? – спросила она, смотря ему в глаза.

Он понял, о чем именно спрашивала, отвернулся и убрал свои руки, отпуская её.

– Мы с ней не встречались, чтобы расставаться.

– Но… – она за всё время общения с Келленом разное фантазировала, но к такому оказалась не готова. Если они не встречались, то…

– Она никогда не скрывала, что любит другого. Красивой, светлой любовью. Никогда до этого не встречал подобного. Даже ревновать не мог. Это как прийти в грязных сапогах в чистый храм и наследить. Осквернило бы. Я был ей другом, в котором она нуждалась в трудное для неё время, и когда это время закончилось, ушел.

Туён молчала. Мурашки ужаса охватили всё тело. Внутри часто застучало сердце, отзываясь на боль души. Память подкидывала первые дни пребывания в крепости… Поэтому он так реагировал на неё всегда… не хотел общения… и кольца… как издевательство, напоминание, что она ждет другого. Она обхватила себя руками, сдерживая дрожь от холода и от раскаяния. Какая же дура… Зачем? Из стольких мужчин выбрала его. Её глупая прихоть, которая переросла в нечто большее. Особенный. Да, он стал для неё таким. И всё же… Особенным, но нелюбимым. А она для него лишь напоминание о прошлом, где он был кому-то другом, возможно, тоже особенным, но… нелюбимым…

– Прости меня, – прошептала Туён, глотая слезы.

– Хочешь сказать, – он иронично усмехнулся, – что не села бы тогда ко мне за стол, если бы знала всё заранее. Выбрала бы себе другую «жертву»?

Туён кивнула, не смея на него посмотреть, ведь слезы уже срывались и падали вниз.

– Тогда я рад, что ты не знала, – произнес он тихо и серьезно. Обнял её, притягивая ближе.

– Лён… – тоненько сказала она и всхлипнула.

– А разве танэри плачут? – проворчал он, стараясь стереть неловкость от недавнего признания.

– Ещё как, – снова всхлипнула Туён и положила голову ему на грудь, обхватила за талию.

– Тоже мне непобедимая армия Повелителя, – презрительно фыркнул Келлен. Его тон был забавен, Туён невольно хихикнула. – И ты давай там, ничего себе не воображай, ты всё равно прилипала, которая меня утомляет, – добавил он.

Она вдруг отстранилась, быстро утерла слезы, заглянула в глаза.

– Хотела бы сказать, что больше не буду, но… не могу…

– Это я и без твоих признаний понял, – проворчал Келлен. – И пойдем куда-нибудь уже в тепло. Что-то погода разыгралась.

Они медленно побрели в замок. Келлен бросал что-то колючее и вредное с целью зацепить, но вызывал лишь улыбки, а порой и смех. Туён было легко и радостно. Прошлое осталось там, у поваленного дерева под елью. А вместе с ним и боль воспоминаний. Девушка взглянула на Келлена, по сиянию его глаз поняла, что он испытывает сейчас такие же чувства.

Глава 18

Туён не хотела идти к себе, по понятным причинам, но Келлен настоял. Время было глубоко за полночь, а ей завтра нужно было заступать на смену. Девушка лишь надеялась, что гвардеец уже давно убрался из её комнаты, желательно прихватив с собой Меари. Её Туён тоже не хотела сегодня видеть.

Впервые за все время их встреч следопыт проводил её до двери самой комнаты. Хотя обычно они расставались на развилке коридора. Момент был неловким и явно напрашивающимся на поцелуй. Туён прикидывала в уме, может ли поцеловать Лёна в щеку, или это не совсем прилично? Их отношения уже и так порядком отошли от дружеских и такой жест…

Дверь комнаты распахнулась, и оттуда вышел, поправляя ремень на штанах Ичаро. Гадкая ухмылка