Ненормальный практик 2 - Отшельник Извращённый

Незнакомец исчез.

Только шлепки воды в глубине тоннеля указывали на то, что он не растворился в воздухе, как призрак, а предпочёл более прозаическое бегство на своих двоих.

— Вот дерьмо! — выругался седой наёмник, протирая слезящиеся глаза. — Где этот ублюдок⁈ Покажись! Порву тебя!

— Командир, — хрипло произнёс другой, — там… кажется, он туда…

Игнат взревел, голос снова сорвался на визг:

— Поймать его! Живым или мёртвым! Мне плевать! Притащите его! Я сам перережу ему глотку!

Наёмники, встряхнув головами, рванули вперёд, подняв тучу брызг.

Демид вовремя схватил Игната за плечо, когда тот собрался броситься вслед за ними:

— Господин, вам не следует участвовать в этом. Давайте выберемся отсюда. Кольцо у вас, что до бандитов наверху… наверняка они уже смылись с деньгами.

Игнат колебался. Уязвленное самолюбие требовало мести. Но доводы Демида были безупречно логичны: зачем рисковать собой в мокром подземелье, когда главная цель достигнута?

— Действительно, — процедил он, стиснув в кармане фамильное кольцо, будто то могло исчезнуть, стоило лишь ослабить хватку. — Пусть наёмники сами отрабатывают свою щедрую плату!

И резко развернулся, взмахнув полами накидки, после чего пошёл к выходу. При этом даже не взглянув на тела своих гвардейцев, распластанных в грязной воде. Демид последовал за ним, сохраняя дистанцию — не слишком близко, чтобы не нарушать субординацию, но достаточно для защиты в случае непредвиденных обстоятельств.

Не успели они пройти и десяти шагов. Как…

БУУУУУУМ!

Звук пришёл первым. Глухой, утробный рокот, точь сама земля проснулась и недовольно заворчала. Следом воздух сотрясся от мощной ударной волны. И из глубин тоннелей, куда умчались наёмники, раздался взрыв, содрогнувший стены. Подземелье тряхнуло. С потолка посыпалась каменная крошка, мелкие камни плюхались в воду. Коридор наполнился пылью и гарью, характерной для сгоревшего эфира, когда кристаллы высвобождают его одним всплеском.

Игнат в ужасе прижался к склизкой стене. Глаза по пять рублей.

— ЧТО ЭТО БЫЛО⁈ — взвизгнул он. Вся былая спесь и высокомерие испарились, осталась только паника загнанного зверька.

Демид и сам застыл, как истукан. Обычно невозмутимое старческое лицо выражало шок.

— Не могу знать, господин, — произнёс он медленно, — но что-то подсказывает… мы попали в ловушку того человека. Вернее, в ней сейчас наёмники. Нужно уходить, — добавил он, уже приходя в себя. — Немедленно.

Но не успел Игнат сделать и шага, как из глубины тоннеля раздался крик — отчаянный, полный ужаса. Так мог кричать только человек, понявший, что смотрит в лицо самой смерти.

— Да что там, блядь, такое… — прошептал Игнатушка.

— Скорее, господин, поторопимся! — потянул его за собой старик Демид…

* * *

Волков с трудом перешагнул через искореженные обломки. Взрыв оказался куда мощнее, чем он рассчитывал — кристаллы сдетонировали так сильно, что часть тоннеля обрушилась, похоронив под собой адепта третьего ранга. К удивлению, тот успел активировать эфирную защиту, но тонны камня раздавили его, как насекомое. Мощь против массы — древний спор, решившийся сегодня в пользу второй.

Другому адепту досталось не меньше. Обе ноги, отсечённые обрушившейся балкой, остались под завалом. Он ещё был жив, когда юноша обнаружил его среди пылевого облака — глаза вытаращены от шока, пальцы беспомощно цепляются за оголённые кости, хватают край собственной плоти, пытаясь вернуть утраченное.

— Пожалуйста… — прохрипел он, когда юный Волков приблизился. — Я не хочу… не хочу умирать…

Юноша смотрел на него без жалости, но и без злорадства. Просто оценивал человека, чья жизнь ускользала с каждым ударом сердца. Затем склонился над ним. Вытянул указательный и средний пальцы, те затвердели, как стальные стержни, и одним точным движением вошли в горло наёмника. Прямо в эфирный узел, что отвечает за связь между разумом и телом.

Тело адепта дёрнулось, выгнулось дугой, и затихло. Быстрая, безболезненная смерть. Можно сказать, милосердие в своём роде.

Не успел юный Волков подняться, как из клубов пыли на него обрушился третий наёмник — седой подмастерье второго ранга. Лицо обезображено. Левая половина срезана взрывом до кости, глаз остекленел, как белёсый шар. Но выжив в этом аду, командир наёмников сохранил и меч и ярость.

— Сдохни, тварь!

Волков попытался увернуться, но поздно. Седой ещё и активировал контурную технику — клинок его меча, вспыхнув синим пламенем, удлинился. Вышел идеальный выпад. Быстрый, точный. Клинок рассёк плоть по диагонали — от правого плеча до центра груди. Юноша отшатнулся, ощутив жжение. Рана не смертельная, но опасная. Однако, если не соберется, подмастерье порвет на куски.

Он ведь и сам пострадал от своей же ловушки. Зеркальная маска лопнула ко всем чертям. Лоб и подбородок обожжены, уши кровоточат, он буквально оглох. Сквозь одежду проступали алые пятна. Да уж, спички, то есть эфирные самодельные бомбы юным культиваторам — не игрушка! Поясной кинжал улетел куда-то от взрывной волны. Ещё и оба меча погибших наёмников оказались погребены под грудами камней.

Седой с обезображенным лицом зарычал, атакуя. Профессионализмом теперь и не пахло. Только боль и ярость зверя, жаждущего крови. Он бросился вперёд, нанося прямой тычковый удар. Быстрый, резкий — нацеленный прямо в сердце.

Волков не мог уклониться или отпрыгнуть — слишком мало пространства, как и времени. Поэтому поступил иначе. Активировал духовное ядро. И глаза исчезли. Вместо них полыхнули тьмой чёрные провалы. Он сжал зубы, развернул корпус, пропуская клинок у самого бока, и сделал немыслимое — схватился одной рукой прямо за эфирное лезвие, а другой — за рукоять поверх кисти наёмника. Кровь брызнула из его ладони, эфирный огонь прожёг кожу до кости. Но юноша не отпустил. Используя инерцию противника, он дёрнул меч на себя, выдирая его из рук подмастерья. Тот распахнул глаза, ведь его оружие оказалось в руках врага.

Но шок продолжался недолго. Волков, не остановившись, развернулся вокруг оси, и вогнал острие в живот наёмника, как копьё. Клинок вошёл под рёбра, пробивая тому внутренности. Это был конец.

Седой закашлялся сгустками крови, забрызгав лицо юного практика. Его глаза, один ослепший, другой полный боли, встретились со взглядом юноши. И он увидел в этих древних бездонных колодцах нечто, что нельзя было описать. Странно, но эти чёрные провалы восхитили его до глубины души, на миг он даже забыл о боли, о нависшей над ним смерти, обо всём.

— Кто… ты? — кровь пузырилась на его губах.

Юноша провернул меч в его животе,