Шаг во Вселенную. Книга первая. Корабль поколений. - Александр Шуравин

Лю Минцюань кивнул, не отрывая взгляда от бескрайней тьмы космоса. Он знал, что его время еще придет. И когда «Красной стреле» снова потребуется его помощь, он будет готов. Но сейчас, ему оставалось лишь ждать.

Глава 66

2612 год, межзвездное пространство,

расстояние от Солнца 646 а. е. (примерно 0.01 св. года),

борт звездолета «Красная стрела»,

с момента старта прошло 1 год и 4 месяца

– И в чем же состоит ваша очередная новая гипотеза, товарищ Самсонов? – не скрывая скепсиса, спросил Лев Леберман, наблюдая, за появлявшимися на голоэкране схемами, таблицами, формулами.

– Для начала, я хотел бы заметить, что все во Вселенной – это самоорганизующиеся кванты сознания. Начиная с элементарных частиц, можно даже сказать со «струн», из которых те состоят, и, заканчивая звездами, планетами, и галактиками. Все это самоорганизуется…

– Как, как вы сказали? «Кванты сознания»?

– Да. Струна – это квант сознания. Ее вибрация в многомерном пространстве порождает элементарные частицы…

– Не продолжайте. Я знаю теорию струн. Объясните, как вы пришли к такому… интересному выводу? Про «кванты сознания»…

– Как вы уже знаете, я занимался эмерджентностью самоорганизующихся алгоритмов. Я долго изучал эту тему, строил модели. И заметил, что в нашей Вселенной все самоорагнизуется. На всех уровням материя является некой самоорганизующейся субстанцией. И тогда я подумал, а что если самая материя – это просто набор самоорганизующихся алгоритмов? Струна – это самый примитивный алгоритм. Это просто гармоническая функция в многомерном пространстве.

– Да, согласен, вибрация – это гармоническая функция, тут не поспоришь, – сказал профессор.

– Так вот. Если считать струны алгоритмами, которые организуются в элементарные частицы, то на первый взгляд, это объясняет… Вселенную. Но только на первый взгляд. Если рассуждать дальше, то элементарные частицы организуются в атомы, те в молекулы, а они уже в сложные структуры. В том числе и в биологические структуры. Получается, Вселенная – это просто множество самоорганизующихся алгоритмов, точнее, это эмерджентное свойство этих алгоритмов. Только вот если предположить, что все эти алгоритмы выполняются на детерминированной машине Тьюринга, то тогда невозможно объяснить феномен сознания. Но если допустить, что первичные алгоритмы выполняются на недетерминированной машине Тьюринга… тогда все встает на свои места.

– И вы считаете, что этой «недетерминированной машиной Тьюринга» является некий квант сознания?

– Да.

– И этот квант сознания и есть струна?

– Да. Я пришел к этой мысли, задумавшись вот о чем. У людей есть сознание. Это очевидно. Сознание есть и у обезьян. Собственно говоря, у нас нет причины считать, что у обезьяна нет сознания, потому что, во-первых, и люди, и обезьяны являться приматами, а во-вторых, обезьяны демонстрируют наличие сознания. Теперь возьмем других животных. Там кошек, собак. И они демонстрируют разумное поведение.

– Разум и сознание – не одно и то же, – заметил Леберман.

– Тем не менее, у нас нет оснований отказывать собаке в наличии сознания. Тем более, и у нее в мозгу обнаружены те самые нейронные корреляты сознания. А как насчет птиц, рептилий…

– К чему вы клоните, товарищ Самсонов?

– К тому, что сознанием обладают даже насекомые, микроорганизмы, отдельные молекулы…

– Гипотеза панпсихизма, – фыркнул профессор, ­ Идея не новая. Философы уже не раз «пережевывали» ее. Но вот насчет реальных доказательств… Вы может это доказать, товарищ Самсонов?

– Ну… у меня есть парочка идей… – Самсонов хитро улыбнулся, глядя на скептическое выражение лица профессора Лебермана. – Я считаю, что можно разработать эксперимент, который позволит нам обнаружить и измерить влияние этого «кванта сознания» на поведение элементарных частиц.

– Обнаружить влияние сознания на элементарные частицы? Вы серьезно? – Леберман откинулся на спинку кресла, явно забавляясь ситуацией. – И как же вы себе это представляете? Будете медитировать на электрон, пока он не изменит свою траекторию?

– Нет, конечно. Тут нужно использовать более тонкие методы. Например, мы можем создать систему, в которой поведение элементарных частиц будет чрезвычайно чувствительно к малейшим изменениям в окружающей среде. Затем, мы будем пытаться влиять на эту среду с помощью… скажем, направленного внимания.

– Направленного внимания? То есть, вы предлагаете телекинез? – Леберман расхохотался. – Молодой человек, я понимаю, что вы увлечены философией и метафизикой, но мы здесь занимаемся наукой, а не эзотерикой.

– Но… товарищ Леберман, вы же сами в своих лекциях упоминали о том, что Вселенная может быть разумной.

– Да, действительно. Говорил. Но это не значит что я готов поверить в… в эзотерику. И… я лишь предположил, в рамках обсуждения парадокса Ферми, что мы, возможно, просто не там ищем. Но я не представляю, как мы вообще можем искать инопланетный разум, если он… не похож на нас. А вам, молодой человек, я бы посоветовал… бросить это неблагодарное дело, пока вас, как Лю Минсюаня, не заперли в медицинском отсеке.

– Но кто-то же должен показать миру, что мы… не там ищем.

– Кто-то должен. Но не мы. Мы здесь, на звездолете, ничего не может сделать. У нас нет необходимого оборудования. Да и задачи у нас другие.

– А квантовый компьютер?

– Я не позволю использовать его для… сомнительных экспериментов. Он здесь для другого.

– Для чего же? Насколько я знаю, на нем не ведется никаких вычислений. Он большую часть времени простаивает.

– Он нужен для проверки возможности мгновенной связи через квантовую запутанность. Если вы будете с ним… играться… это может разрушить… квантовую запутанность.

– Понятно, – Михаил тяжело вздохнул.

– И все же, я еще раз советую бросить это дело. Займитесь чем-нибудь другим, коль вам пока нечего делать. В библиотеке полно книг. Изучите… другие науки.

– Хорошо, – пообещал Самсонов, покидая лабораторный отсек.

Глава 67