Надлежащий подход - Ирина Сон

больше, потому что не гнушаются вырезать органы и испытывают новые снадобья на пленниках, не следуя заветам предков. И это главное их оружие против нас. Ведь какое дело до следующей жизни, если ребенок не успел пожить в этой? Кто её видел, эту следующую лучшую жизнь? Может, её и нет вовсе? Да, – Светозар кивнул, посмотрев в ошеломленные глаза Аранта. – Вот оно, чувствуешь? Это сомнение. Первый росточек твоего падения. Еще не безвозвратного, за которым следует потеря Равновесия и души, но сомнения растут, ширятся и подтачивают ум. Твоя любовь к хаоситке, Арант, тоже породила сомнение.

Он судорожно вздохнул.

– Я не…

– Не спорь, я знаю, что ты чувствуешь! – отмахнулся глава Дома и придвинулся ближе. – Мне жаль, сынок, что самое светлое чувство породила в тебе эта… этот сорняк. Быть может, мы сумели бы наставить Тэхон на истинный путь, но нам этого уже не узнать. И прошлое не переписать заново. Я очень сочувствую твоей потере, мне очень больно за тебя… Поэтому не думай о том, что ты поступишь несправедливо, искоренив в народе память о Тэхон. Подумай о том, что она могла поманить тебя за собой на путь хаоситов, но ни разу не попыталась этого сделать. Она не просто осознала свои ошибки – она не захотела губить тебя. Поэтому вырви сомнение из своего сердца, поплачь и продолжай путь мудреца, – Светозар отечески погладил его по голове. – Пусть останется лишь светлая грусть. Тэхон ждет, что ты сотрешь её имя, чтобы шагнуть в новый круг обновленной и достойной тебя.

– Я… Я хочу её похоронить…

Арант встал и покачнулся – после ночи за столом тело не слушалось. Светозар поддержал его за локоть и повел к выходу, прихватив книгу.

– Конечно. Мы проведем похоронный обряд. Мы поддерживаем тебя, Арант. Ты не один. Не забывай об этом.

Тот не выдержал – горячо обнял и уткнулся в узкое старческое плечо. Глаза предательски заслезились.

– Благодарю! Благодарю от всей души! Простите меня!

– Ничего страшного, – Светозар отечески похлопал его по спине. – Главное, что ты с нами, а с остальным мы справимся. Мы проведем обряд, ты споешь песнь Успокоения, а затем займешься делами. Дела – лучшее лекарство от подобных ран. Вон хоть тот же порт. Мне сегодня сказали, что там грузчики чем-то травятся уже второй день. Займись-ка.

– Да. Я обязательно разберусь!

Глава 16

Дан Вторакович не рассекретил меня лишь чудом. В какой-то момент он наклюкался до поросячьего визга и начал давить своим желанием полюбоваться на мое лицо. В ход пошел даже классический бронебойный аргумент «Ты меня уважаешь?». Будучи в подпитии, Хван Цзи и господин Чан не смогли противостоять его настойчивости и мощи. В результате моя ширма оказалась перевернута, платье облили вином, а на глазу радушного хозяина образовался роскошный синяк, который я ему прописал тяжелой вазочкой. Пока ошеломленный Дан Вторакович отходил от неожиданной прыти госпожи Шу, я подхватил Юн Лана и сбежал на корабль. Даже извинения протрезвевшего хозяина дома и Чанов принимал из-за двери.

– Чтоб я еще раз влез в это орудие пытки! – заорал я, когда господин Чан поскребся ко мне и пригласил прогуляться по городу. – Эти юбки неудобные, тяжелые, и вообще – в таком виде меня несерьезно воспринимают! Не как человека, а как добычу! Если вам так надо – сами носите эту дрянь, а я больше никогда в жизни их не надену!

Как мне потом передал гогочущий матрос, вопль моей несчастной души слышали даже на мачте.

– Ладно-ладно! Я просто предложить! Простите, дайфу Лим! – воскликнул господин Чан. В голосе его звучало самое искреннее раскаяние. – Этого больше не повторится!

– Когда мы уплывем? – немного остыв, спросил я.

– Как наполним бочки водой, так сразу и отправимся!

Я выдохнул и развалился на кровати, рассматривая записку с посланием Констатора. Судя по ней, пятый день растущей луны не был привязан ко времени года, а это означало, что портал домой открывался регулярно. Конечно, если Дан Вторакович переписал всё, а не, скажем, пропустил часть надписи. Такое было вполне вероятно: стену могло засыпать песком, разрушить, затянуть растениями… Но на этот счет я решил волноваться потом, когда проверю. Если же надпись на самом деле была полной, то домой я мог вернуться уже совсем скоро. Это весьма воодушевляло.

Я спрятал записку, повертелся на жесткой койке, предвкушая скорую встречу с небоскребами, пластиком и интернетом, и прикрыл глаза. На палубе громко закричали, раздавая команды, раздался топот – и корабль качнулся, отплывая. Вскоре в дверь снова поскреблись.

– Дайфу Лим, – на этот раз это был Хван Цзи. – Дайфу Лим, мы отошли от Трехбережья.

– Хорошо, – вяло ответил я сквозь приятную дрему.

Он говорил еще что-то о качке, предупреждал не выходить, но я уже не слушал.

Первые три дня плавания прошли на удивление спокойно. Меня даже обещанная качка не мучила. Видимо, вестибулярный аппарат натренировался на жестких местных дорогах.

А вот утро четвертого дня началось с панического вопля и дикого стука в дверь:

– Доктор! Доктор Лим!

Я подскочил, даже толком не одевшись.

– А? Что? Пожар?

Дверь треснула о косяк, и на пороге встал Хван Цзы. На его руках, безвольно опустив голову на плечо, висел господин Чан. Весь в красной краске, которая текла по животу, рукам, капала на дощатый пол. Чан кашлянул, в уголке его губ надулся и лопнул алый пузырек, по подбородку потекла тонкая струйка. Меня резко затошнило. Это была вовсе не краска – кровь!

– Канат за руку… Мы развернули – и его дернуло. Крючок… – взволнованные слова донеслись до меня глухо, словно из глубокого колодца. – Доктор, помогите! Доктор!

Я попятился, не отрывая взгляда от бледного лица, и прохрипел не своим голосом:

– Я не хирург. Я не умею.

– Доктор, кроме вас, больше некому. Наш корабельный врач умер от дифтерии!

Кто-то высунулся из-за спины Хван Цзы, проскользнул в мою каюту и подтолкнул в сторону выхода. Я машинально сделал несколько шагов навстречу раненому и встал, поняв, что по коже мазнуло влажным и липким. Это была кровь, кровь господина Чана! До меня дотронулись испачканной рукой!

Пол ушел из-под ног. Я кинулся обратно в каюту, кое-как нашарил тарелку – и меня обильно вытошнило. На секунду воцарилась шокированная тишина. Но только на секунду.

– Доктор?!

– Да он же крови испугался!

– Какой он тогда доктор?

– Как же не вовремя умер Тит!

За спиной послышался сдавленный стон. Я еще раз содрогнулся в мучительном спазме и