Полет птицы Пэн - Priest P大

Янь Чжэнмин замолчал. Он смотрел на Чэн Цяня, раздумывая о том, как этот мальчик похож на хрупкий бамбук. Кажется, что его так легко сломать, но на самом деле он холоден и тверд. Кто знает, сколько тяжелых чувств он скрывает в своем сердце.

– Ты ведь знаешь меру, не так ли? – опустив голову, прошептал Янь Чжэнмин.

Услышав это, Чэн Цянь не стал ни насмехаться над дашисюном, ни спорить с ним. В словах Янь Чжэнмина слышалась осторожность. Были страхи дашисюна беспочвенны или нет, но Чэн Цяню показалось, будто Янь Чжэнмин сказал все это только ради него. Дашисюн был ленивым и своевольным юношей, большую часть времени его шиди просто потакали ему. Чэн Цянь почти не питал к нему братских чувств как к своему дашисюну. До этого момента. Вот почему то, что он ощутил сейчас, имело такую ценность.

Чэн Цянь ответил молчаливым кивком.

Янь Чжэнмин облегченно вздохнул, после чего протянул руку, потрепал Чэн Цяня по волосам и бережно втолкнул мальчика в дом.

– Хорошо, – прошептал он напоследок и тут же вернулся к своему привычному образу. Указав на помятые одежды Чэн Цяня, Янь Чжэнмин произнес: – Переоденься утром. Тебе не кажется, что твоя одежда напоминает половые тряпки?

Чэн Цянь, вероятно, не согласился с ним. Вместо ответа он попросту захлопнул перед Янь Чжэнмином дверь, оставив дашисюна снаружи.

Эта ночь действительно оказалась насыщена событиями. Отослав Янь Чжэнмина прочь, Чэн Цянь бросился на кровать, но стоило ему заснуть, как он тут же вновь был разбужен.

По сравнению с дашисюном, который пинком распахнул дверь и вытащил его из-под одеяла, Хань Юань доставил куда больше неудобств. Он украдкой стучал в оконный переплет, как дятел по дереву, чем несказанно встревожил Чэн Цяня, заставив его окончательно проснуться.

Даже в дороге, сидя на лошади, Чэн Цянь продолжал практиковаться в заклинаниях. Все эти дни он страдал от болей, вызванных ростом и расширением меридианов, и поэтому плохо спал. Будучи разбуженным дважды за ночь, Чэн Цянь страстно желал лишь одного – убить дашисюна и шиди.

Хань Юань не собирался входить через дверь. Под ничего не выражающим взглядом Чэн Цяня он пролез в окно и рухнул на кровать третьего шисюна, прошептав:

– Эй, угадай, что я только что видел?

Чэн Цянь не хотел гадать. Он завалился на спину и, ни слова не говоря, завернулся в одеяло.

– Эй, не спи. Вставай! Я покажу тебе кое-что удивительное. – Хань Юань бросился на Чэн Цяня и вцепился в него обеими руками. – Ты точно такого никогда не видел. Сяо Цянь? Сяо Цянь!

Но Чэн Цянь упрямился, отказываясь высунуть голову.

– Иди найди Императрицу! – рявкнул он.

Хань Юань побледнел от страха.

– Ты шутишь? Я не посмею. Он запихнет меня в курильницу и сожжет.

– Тогда иди и найди Ли Юня! – Чэн Цянь перекатился на другую сторону кровати.

– Я так и сделал, – пожаловался Хань Юань. – Я чуть ли не хлопушки запускал у него над ухом, но он так и не проснулся.

Чэн Цянь промолчал.

Он что, тот самый крайний, которого легче всего разбудить и труднее всего разозлить?!

Хань Юань успешно стянул с Чэн Цяня одеяло. Не обращая внимания на сдерживаемый гнев своего третьего шисюна, он прошептал ему на ухо:

– Ты когда-нибудь видел призрака?

Чэн Цянь уже собирался пнуть его, но, услышав эти слова, насторожился.

– Что?

Четверть часа спустя они с Хань Юанем ускользнули из обшарпанного постоялого двора.

– В городе была ярмарка, и я немного задержался, – поведал Хань Юань, когда они выбрались за ворота. – Поэтому, возвращаясь, я решил немного сократить путь. Сюда! Осторожнее, смотри под ноги.

Чэн Цянь в растерянности следовал за ним, стараясь аккуратно избегать грязи на дороге и не в силах понять, как Хань Юань так быстро освоился в городе. Может, у нищих такой особый талант? Все потому, что они постоянно путешествуют? Хань Юань вел его в какое-то отдаленное место. Чэн Цянь одной рукой держал свой деревянный меч, а другой сжимал резец для заклинаний, по пути оставляя следы и делая небольшие пометки на камешках. Он не мог полностью довериться Хань Юаню.

На холодном ветру затуманенный разум Чэн Цяня начал проясняться. Только тогда он понял, как сильно на него повлияли слова дашисюна о Призрачном Пути, ведь именно из-за них он так легко согласился последовать за Хань Юанем, стоило тому сказать слово «призрак».

Сбежать с постоялого двора и отправиться куда-то с маленьким нищим…

Хань Юань определенно заразил его глупостью.

Внезапно Чэн Цяня с головы до ног охватила дрожь.

Они вышли к берегу. Хань Юань не умел ощущать Ци и ни капли не сомневался, что на берегу холодно из-за ночной росы.

Но Чэн Цянь чувствовал в ночной прохладе нечто необычное. Едва заметный неприятный запах, разлитый в воздухе.

Чэн Цянь снова вздрогнул. Остатки сонливости как рукой сняло.

«Здесь не может быть опасно, – стараясь успокоиться, подумал Чэн Цянь. Он снял с плеча упавший лист и повертел его в руке. – Иначе как Хань Юань сумел вернуться обратно?»

Хань Юань сложил ладони рупором и закричал:

– Эй! Где ты?! Я привел своего младшего шисюна. Выходи!

Чэн Цянь подскочил и заткнул Хань Юаню рот.

– Что ты творишь? – скрежеща зубами, шепнул он.

Но Хань Юань мог только мычать.

Вместо ответа он усердно показывал глазами на что-то позади Чэн Цяня. Чэн Цянь оглянулся и чуть не задохнулся от увиденного.

Прямо за его спиной возникло тусклое, едва заметное свечение, и он увидел призрак мужчины с бледным, ничего не выражающим лицом.

Чэн Цянь тут же преградил Хань Юаню путь, спрятав шиди за спиной.

– Кто ты?

После непродолжительной борьбы Хань Юань наконец освободился от рук Чэн Цяня и небрежно похлопал шисюна по плечу.

– Все в порядке, не бойся. Я тоже сперва испугался его вида, но потом нашел его весьма интересным. К тому же он очень спокойный, – произнес Хань Юань.

С этими словами он наклонился и прежде, чем Чэн Цянь смог его остановить, схватил и бросил в призрака небольшой камень. Камень пролетел сквозь тело мужчины и поскакал по земле. Призрак тупо уставился на него, словно лунатик.

Хань Юань широко улыбнулся Чэн Цяню:

– Видишь?

Чэн Цянь хотел разве что надавать ему пощечин. Когда камень прошел сквозь тело призрака, он ясно почувствовал запах. Это напоминало обычную вонь, но смешанную с чем-то отвратительным и кровавым.

Трупный жир и кровь мальчиков…

Чэн Цянь не думал о том, почему призрак отпустил