Хозяин антимагии 4 - Миф Базаров

Артём Светлов, сразу же окутали нашу шестёрку маскировочным куполом. Он работал как ловкий иллюзионист. Снаружи преломлял свет, соединяя с пейзажем: трава, деревья, небо казались непрерывными. Внутри же всё было кристально ясно. Стены купола, словно чистейшее стекло, пропускали каждый луч. Мы видели врагов, а они нас нет.

Прохождение сквозь барьер ощущалось как прохладный ветерок.

Третий офицер, майор медицинской службы Глеб Игнатьев, ссутулившись под тяжестью походной аптечки и ящика моих эликсиров, шагал рядом. Его взгляд, умный, но усталый, изучал местность с профессиональной отстранённостью.

— Держим строй, тихо, — прошептал Обыденов, маг воздуха пятого уровня. Его пальцы едва заметно шевелились, корректируя поток магии. — Светлов, ветерок в верхние слои, уноси запахи. Игнатьев, не отставай.

Мы двинулись на восток, оставляя позади гул стройки и стальной силуэт «Стрижа».

Плато быстро сменилось холмистой местностью, поросшей колючим кустарником и усеянной валунами.

Купол работал безупречно.

Мы видели тварей — когтистых прыгунцов размером с волка, стаи мерзких летунов с кожистыми крыльями, медлительных каменных крабов, ползающих по склонам. Монстры проходили в десятках шагов, обнюхивали воздух, но купол, усиленный двумя магами, был непреодолимой преградой для их примитивных чувств.

— Ваши эликсиры, барон, — заговорил Игнатьев, стараясь идти в ногу, — единственное, что реально работает на передовой. Не то что эта казённая бурда, — он постучал костяшками пальцев по своей стандартной аптечке.

— Рад, что приносят пользу, майор, — ответил я, продолжая всматриваться в горизонт.

Зелёный сигнальный огонь погас, отчего тревога за друга лишь сильнее сжала сердце.

— У меня на мануфактуре упор на эффективность и скорость действия, и, конечно, минимум побочек.

— Да уж, скорость… — Игнатьев кашлянул. — В бою под Новоархангельском был ранен кавалерист, кишки наружу. Дали ему ваш «первой помощи» и «кровостав». Он продержался, пока не довезли до полевого госпиталя. Обычные средства… не вытянули бы, — медик посмотрел на меня с искренним профессиональным интересом. — Говорят, готовите что-то новое? Для глубоких ожогов от магии плазмы?

Я кивнул, мысленно отмечая, насколько верной оказалась идея с демонстрационными наборами для военных медиков.

— Прототип. На основе стимуляции регенерации тканей низкочастотными магическими импульсами, усиленной каталитическим комплексом… — остановил себя, понимая, что слишком удаляюсь в дебри, глядя на слегка округлившиеся глаза собеседника, — … это сложно. Суть — ускорить заживление в разы, даже при тяжёлых магических поражениях. Испытываем.

— Быстрее бы, — пробормотал Игнатьев.

Шли мы весь день и половину ночи, делая лишь короткие привалы.

Воздушники менялись: один поддерживал купол, другой отдыхал. Кучумов шёл молча, взгляд был сосредоточен. Он постоянно ощупывал рукоять морского кортика на поясе.

Чернов, напротив, казался расслабленным, но его глаза, как у хищной птицы, безостановочно сканировали тени, расщелины, вершины холмов. Он знал эту игру в прятки со смертью лучше многих.

Зелёные сигналы бедствия вспыхивали уже не так часто.

Сперва каждый час, потом реже. Последний я увидел глубокой ночью, уже в предгорьях, ведущих к мысу Орлиному. Он был слабым, дрожащим, как последний вздох.

Интервал между сигналами растянулся до нескольких часов.

Надежда таяла с каждой минутой.

А потом нас чуть не обнаружили твари.

Мы осторожно двигались по узкому каньону.

Скалы нависали с обеих сторон, сжимая небо в полоску, усеянную звёздами.

Купол Обыденова вибрировал, плотно прижимаясь к стенам ущелья.

И вдруг тяжёлая капля упала на невидимую сферу прямо перед моим лицом. Потом вторая. Третья. Липкая, тягучая, с отвратительным запахом тухлятины и металла.

Я замер.

Все замерли.

Кучумов схватился за нож.

Чернов присел, словно готовясь к прыжку.

Над нами, на самом краю скального карниза, замерла тварь.

Она была похожа на чудовищного паука размером с лошадь, но вместо головы — только гигантская пульсирующая пасть на короткой шее, усеянная рядами кривых костяных шипов.

Из пасти обильно стекала липкая слюна.

Огромные хитиновые лапы с крючковатыми когтями впились в камень. Монстр медленно поворачивал свою безглазую голову, чутко вибрируя.

Чуяла.

Тварь чуяла нас сквозь маскировку, но не могла понять, где.

«Не двигаться», — пронеслось у меня в голове.

Любое колебание воздуха…

Светлов, отвечавший за запахи, побледнел. Он дрожал от напряжения, буквально выжимал магию, направляя наш запах тончайшей струйкой вверх, в разряжённые слои воздуха над каньоном.

Обыденов стоял как изваяние, пот стекал по его вискам.

Купол дрожал под каплями ядовитой слюны.

Минута.

Две.

Вечность.

Тварь издала низкое булькающее ворчание, разочарованно щёлкнула шипами в пасти и неспешно поползла дальше по карнизу, скрываясь из виду. Только когда звук её движения полностью стих, мы позволили себе выдохнуть.

— Чёртовы монстры, — прошипел маг-воздушник, вытирая пот со лба.

— Двигаемся дальше, — приказал я тихо. — Надо поспешить.

К мысу Орлиному вышли лишь на рассвете.

Картина, открывшаяся со склона, была ничем иным, как последними попытками разведотряда выжить, держа оборону перед неминуемой гибелью.

На небольшом скалистом выступе ютилось крошечное фортификационное укрепление. Оно было сделано магией земли прямо в скале: невысокие стены, образующие полукруг, прикрытый с тыла обрывом.

Стены были иссечены глубокими царапинами, почернели от огня и кислоты.

Внутри этого каменного «гнезда» кучка людей, не больше десятка. Один из них, маг земли в порванном мундире фортификатора, стоял у стены, руки прижаты к камню. Лицо мертвенно-бледное, а на губах синева. Мужчина едва держался на ногах, но стена под его ладонями мерцала тусклым жёлтым светом, это были последние крохи магии, сдерживающие трещины.

Вокруг импровизированного форта, как приливная волна, бушевала орда монстров. Прыгунцы, крабы, скорпионы, какие-то бесформенные студенистые массы — все рвались к живой добыче. Особенно пугали два монстра, каждый размером со слона.

Один напоминал бронированного медведя с кристаллическими наростами на спине, другой — гигантского скорпиона с хвостом, заканчивающимся не жалом, а чем-то вроде каменной кувалды.

Эти две твари методично били по стенам укрытия, заставляя его содрогаться.

Маг-фортификатор вздрагивал с каждым ударом, кровь сочилась у него из носа.

Из-за стен лишь изредка вырывались ослабевшие фаерболы или ледяные копья, это были жалкие попытки сдержать натиск.

Двое магов огня в окровавленных повязках были на пределе.

И Амат.

Он стоял на самой высокой точке укрытия, его мощная фигура выделялась на фоне серого неба. Руки были подняты, потоки воды направлены на тварей, сбивая с ног, заливая глаза, но не уничтожая.

Вода — не та стихия, которой можно прибить таких бронированных чудовищ.

Лицо Жимина было искажено яростью и… бессилием.

Он метался, пытаясь прикрыть самые слабые участки.

Рядом с ним лежали двое, судя по форме, они были магами воздуха, ранее обеспечивавшими защиту.

— У них закончились