Адвокат вампира - Елена Комарова

– Граф! – позвал Джонатан и, когда гость его проигнорировал, повторил, повышая голос, чтобы докричаться: – Граф! Прекратите уничтожать дверь, вам вряд ли удастся добиться ответа – думаю, что вас просто не понимают!

Дракула перестал стучать и повернулся к Джонатану.

– Это Эрик, он работает на профессора, он француз, – любезно пояснил адвокат. – Но он говорит по-английски.

Носферату тяжело вздохнул и что-то пробормотал под нос, затем снова повернулся к двери и застучал с прежней силой, сопровождая действия рыком «Открывай немедленно, мерзавец!» уже на английском языке.

– Герр граф говорить сначала, что профессор нанимать на работу некомпетентных иностранцев, – перевел Игорь на ухо Джонатану.

– Надо же, сколько критики! Вы понимаете, что тут творится, Игорь? – спросил Джонатан тоже шепотом.

– Боюсь, что так, герр Харкер, – вздохнул Игорь. – Герр граф узнавать Эрик. Он не встречать его, но знать и помнить его запах. И теперь хотеть убивать его.

– За что?! За запах, что ли! – воскликнул Джонатан. Дракула снова повернулся к нему.

– И за это тоже следует убивать, – сообщил он, переводя дух.

– Эрик! – крикнул Джонатан. – Откройте дверь! Давайте разберемся цивилизованно!

– Не открою! И никого к себе не приглашаю! – рявкнул в ответ Эрик, подкрепляя свою решимость цитатой из Святого Писания.

– Ситуация становится просто абсурдной! – в сердцах сказал Джонатан. – Граф, вы-то хоть можете вести себя сообразно титулу?

– С удовольствием – сообразно прозвищу, – заверил его вампир, не прекращая попыток пробиться на чердак.

– Добрый вечер, джентльмены, – послышался голос профессора. Легко, как юноша, Ван Хельсинг взлетел по ступенькам, стеклышки его очков поблескивали. – Здравствуйте, граф, я был уверен, что найду вас тут. Добро пожаловать. Может, мы вернемся в кабинет?

– Не раньше, чем я доберусь до вашего наемника, – вскинулся Дракула. – Дело принципа! Дело чести, я бы даже сказал!

Он уже было хотел вернуться к двери, но Ван Хельсинг положил руку ему на плечо и слегка сжал.

– Здесь вам не Трансильвания, граф, – тихо, но жестко сказал он и тут же добавил уже другим тоном: – И я настаиваю, давайте перейдем в кабинет.

Дракула дернул плечом, скидывая руку, долгие пять секунд он смотрел в глаза профессору, а затем, одарив на прощание все еще запертую дверь многообещающим взглядом, первый спустился вниз. Его спина выражала крайнее недовольство.

– Так в чем все-таки дело? – поинтересовался Ван Хельсинг чуть позже, разливая вино. Дракула снова уселся в облюбованное им кресло, все еще сохраняя мрачный вид.

– За что вы невзлюбили Эрика? – спросил Джонатан с легким нажимом, поскольку гость совершенно не торопился с рассказом.

– Это печальная история, – после продолжительной паузы сказал граф. – И не последнюю роль в ней сыграл мой бывший слуга. Пусть он и рассказывает.

Игорь под тяжелым взглядом из-под насупленных бровей явно занервничал, но повиновался.

– Герр граф однажды не быть в замок, и я пускать в дом путник. То было много лет тому назад, я рассказывать вам, герр Харкер, вы помнить. – Джонатан на миг нахмурился, потом быстро кивнул – разумеется, во время осмотра особняка в Белгравии, где его посвятили в некоторые особенности родственных связей среди знатных трансильванских родов. – Путник тот быть Эрик, – продолжал слуга. – Он быть очень молод и скитаться. Кто он быть, я не знал, но он сказал цыганское слово – он быть друг. Тем более, дурная погода, дождь хлестать, гроза, шквал. По законам гостеприимства я дать гостю кров и еда. Он отдыхать, потом играть на скрипка. Сладко играть, даже ныть вот тут, – Игорь поднял руку к сердцу. – Все слуги слушать и плакать. Я сделать ему постель на половине слуг, а сам проверять засовы и окна, как обычно. Эрик спать. Но одна служанка не спать, она хотеть, чтобы Эрик играть ей одной.

– И что сделал этот дикий галл?! – перебил Дракула. – Он задушил девушку! За что, спрашивается?!

– Эрик сказать, он не любить летучий мышь, – вздохнул Игорь. Глаза Дракулы сверкнули красным огнем.

– И вы приняли ее смерть близко к сердцу? – понимающе закивал Ван Хельсинг.

– Это была моя любимая служанка, – надменно заявил Дракула. – Мне понадобилось немало времени, чтобы найти ей достойную замену! Потому что какой-то безграмотный бродяга…

– Видите ли, граф, – осторожно сказал Ван Хельсинг, – вам придется смириться с тем, что Эрик живет в этом доме, его услуги весьма ценны для нас всех и прямо относятся к вашему делу. Прошу вас, обещайте, что не тронете его. Иначе… – он чуть помедлил, – наши добрые отношения окажутся под угрозой.

– Я вас услышал, профессор, – медленно сказал Дракула и скривился. – В данных обстоятельствах я вынужден согласиться с вами.

– Тогда, я полагаю, нам следует пригласить нашего помощника сюда. Игорь, прошу вас. Нам предстоит долгий вечер. Надо многое обсудить и многое решить.

Игорь отсутствовал очень, очень долго. На свет успела появиться вторая бутылка токайского, профессор раскурил трубку, а Джонатан чуть ослабил узел галстука.

– Скажите, граф, а что это за пакет? – спросил вдруг Ван Хельсинг, указывая мундштуком на сверток.

– О, это мой скромный подарок. Кажется, так принято – приносить подарки, приходя в гости.

Ван Хельсинг взглядом спросил разрешения вскрыть пакет, переглянулся с Джонатаном и надорвал оберточную бумагу.

На свет появилось несколько крупных коричневых луковиц. Какое-то время Ван Хельсинг рассматривал их, затем откинулся на спинку кресла и расхохотался.

– Браво, граф, клянусь честью, это самый славный подарок, который я когда-либо получал.

– К вашим услугам, – сдержанно ответил Дракула. Джонатан потянулся за луковицей.

– Это какой-то особый сорт? – уточнил Ван Хельсинг, расставляя луковицы на столе в ряд.

– Это самый лучший трансильванский чеснок, морозоустойчивый и с прекрасными соцветиями, – любезно пояснил Дракула. – Вы непременно оцените его красоту и производимый эффект.

В кабинет вошел Эрик. Вся его фигура выражала гражданское несогласие.

Дракула задрал губу, продемонстрировав белоснежный клык, затем отвернулся.

Эрик что-то прошипел, короткое и, видимо, не слишком серьезное, чтобы отвлечь графа от созерцания своего маникюра.

– А теперь, – сказал Ван Хельсинг, с едва заметным сожалением убирая луковицы в один из ящиков стола, – к делу, джентльмены.

Глава 6. Польза ванных комнат

Время обеда для прислуги миновало, и кухня почти опустела. Посудомойка гремела тарелками и мисками в огромной раковине, ее товарка вытирала полотняным полотенцем уже чистую посуду и расставляла в шкафу, а далее им предстояло вымыть полы – учитывая размеры кухни, задача была не из легких. Прочие слуги разошлись по своим местам, выполняя привычные обязанности, за столом задержались только две молодые женщины, похожие, как близнецы, в своих черных платьях с белыми воротниками и фартуками.

– Мне нужно прибраться на втором этаже, – сказала одна из них, привставая и берясь за ручку чайника, – но сначала ты должна попробовать мой особый рецепт. Уверяю тебя, дорогая Мэри, подобного ты не пробовала никогда и нигде, даже у твоей бывшей хозяйки.

– Ты настоящая волшебница чайной заварки, дорогая Джейн, – пригубив, рассмеялась Мэри.

Джейн было двадцать шесть лет, двенадцать из которых она прослужила горничной. Работа не была девушке в тягость благодаря легкому нраву и неистребимому оптимизму, а усердие и безукоризненная честность заставили ценить ее настолько, что экономка даже прощала несколько дополнительных минут, регулярно отдаваемых чаю, равного которому по аромату и вкусу не отыскать было на всей Парк-лейн.

– Мой самый первый хозяин был майор Кеннет, у него служил один загадочный господин с Востока. Не знаю, откуда, он странный был, непохожий на других. Отчаянный – за хозяина был готов убить и умереть. Он и научил нас с сестрой секретным рецептам чая, чтобы тайна не потерялась в веках.

Вторая горничная, тихо фыркнув, отставила почти пустую чашку и потянулась к вазочке с печеньем.

– Дальше я уже сама искала новые рецепты, – продолжала Джейн с энтузиазмом. – Потом это мне не раз помогало. Вот, бывало, придешь устраиваться на новое место, где таких, как ты, с полдюжины, и хозяйка смотрит на тебя так, словно