Грани будущего 4: Игры жизни (*30 иллюстраций) - Степан Александрович Мазур

Я же жив! Я всё ощущаю! И хочется ещё и ещё, чтобы почти надоело. Хоть и говорят, что перед смертью не надышишься.

Блондин уже наелся до отвала, потому вдвоём и выбрались под сумерки из пещеры и развели второй костёр на свежем воздухе. Тролль всё-таки не был слишком глуп. Пещеру выбрал так, что шум падающей воды спать уже не мешал. Не грохот Ниагары над ухом, а простой, приятный плеск. Убаюкивающий. Музыка для души. То, что надо после всех потрясений тяжелого дня.

Треск костра, звёзды, луны, а с ними понимание, что мы ДЕЙСТВИТЕЛЬНО можем умереть в любой момент. Это так близко, что даже руку не надо протягивать. Дыхание смерти.

— Так, Зёма, какие ночью цветы цветут?

— Чего? — блондин скатился с бревна, переборщив со звёздами. Подскочив, размял шею и кивнул. — Как обычно — волшебные. Цветика-семицветика захотел?

— Хочу порадовать девчонок!

За спиной послышались торопливые шаги. Из кустов, почёсываясь, вывалился негодующий Тим.

— Пацаны, вы что, совсем психи? Там девчонки вторую порцию мяса жарят, а они тут… бдят. В постовые записались?

— Записались, — буркнул Зёма. — Сейчас ещё и за цветами пойдём. Ночными.

Тим хмыкнул и побрёл к пещере, добавив:

— Раз оставили ночевать переселенцев в лесу, вот пусть и сторожат наш покой. А нам уют и удобства нужны. «Хранители» — звучит гордо.

Зёма цокнул языком, глядя ему в след:

— Никакой в человеке романтики. Лишь бы пожрать в хорошей компании. — И посмотрев на меня, добавил. — Но давай с цветами после мяса, а? Это ж иди бродить по лесу в поисках неизвестно чего надо. А если наткнёмся на переселенцев с умным видом ночных ботаников, вопросы лишние возникнут.

«Ага, добудишься тебя потом», — подумал я и вздохнул.

— Ночной лес тоже прикольно посмотреть. Альвы там всякие, феи, — сделал я новую попытку обратить его внимание на волшебный мир вокруг.

— … змеи, волки, тролли, — испортил идиллию Зёма и добавил. — Кстати о волках. Не знаю, стоит ли этого пса Греймара на ночь в пещере оставлять. Как-то он слишком близко к девчонкам. Ведьмочка говорила, что на Тима нападал.

От пещеры соблазнительно потянуло жареными шашлыками. Не сговариваясь, оба рванули на тот, другой огонёк. Наперегонки.

Темноту пещеры разгонял полыхающий костёр. Кира кровожадно нанизывала на тонкие прутики большие куски мяса, завёрнутого в листья и приправленного специями. Рот моментально наполнился слюной. Ещё четверо друзей сидели на кипе листьев в углу пещеры… Четвёртым был волк.

Глаза мохнатого хищника безотрывно смотрят на капающий в костёр жир. В этот момент истины клыкастый стал мне как-то ближе. Жрать хочет, как и все мы.

Переселенцы выделили нам вместе с сухим пайком котелок, одеяла и деревянные ложки. Думаю, утром будем что-нибудь хлебать. Видимо, из этого же мяса. Туша тура, даже братски поделенная с группой мостостроителей, не обглодана и на треть. Висит на деревянных крюках в углу пещеры. Они и не крючья вроде, а корни растений, изогнувшиеся у концов, да так и застывшие с годами. Охотники ещё измазали туши травами. Мухи не садятся. Протянет подольше.

Тим в сотый раз рассказывал про эльфийку-оборотня. И возможную разумную жизнь на острове. Сочинил, наверное, как и с вероломством волка.

— Ага, с медведицей переспал, как же! — упорно не верил Зиновий. — Говорили тебе, чтобы ягод не ел неизвестных, а ты?

Волк безразлично глянул на нас с Зёмой и вновь уставился на мясо. По идее о нашем приближении он знал задолго до того, как вошли в пещеру. Чутьё у мохнатого должно быть такое, что никакому запаху мяса не перебить.

Мы бухнулись на кучи листьев рядом с друзьями, ожидая чертовски приятно пахнущих кусков. Теперь уже все истекали слюной, не отрывая взгляда от нежного мяса. Цветы и походы в ночной лес подозрительно быстро отодвигались на третий… четвёртый план.

— Кира… Ну оно же сгорит! — Тим сделал умоляющие глаза, глядя на ответственную за жарящееся мясо.

— Жди! — твёрдо ответила охотница, бросая взгляды на подходящие предметы, дабы огреть первого, кто бросится на «неготовое» мясо.

Мучительница!

— Горячее сырым не бывает, — сказала Ведьмочка и потянула руку к палке.

— Веда, стоять! — но наш повар суровым взглядом доказал намерение подтвердить заботу о нашем правильном питании.

С её лёгкой руки степень готовности определялось только командой «налетай!». Но команда ещё не прозвучала. И Ведьмочка убрала руку.

— Я слышал, что порой полусырое мясо очень даже полезно для организма… — на последнем слове Зёма упал, изображая погибающего от голода. — Дайте кусоче-е-ек. Самый махоньки-и-ий. Он уже точно готов!

Кира и ухом не повела.

Зёма затих, изображая погибшего голодной смертью. А затем обиженно отвернулся и принялся смотреть на Эльфийку. Пристально.

— Ну не надо на меня так смотреть! — взмолилась Эльфийка. — Да дайте ему кто-нибудь мяса уже. Он же меня съест!

— Налетай! — Кира взмахнула рукой, будто показывая опущенный флаг перед стартующими на соревнования автомобилями…

Что гром по сравнению с этим хрустом? Пусть трепещут сердца трусов, слышащие эти звуки. А человечней всех оказался волк Лот. Он первым дождался, пока отдельный кусок мяса (без приправ и травяного листа) брошенный ему, остыл.

Позор нам, Хомам Сапиенсам! Хвала повару!

По итогу волку досталось столько костей, что грызть можно три дня, как обычной собаке. Но эта лесная махина разобралась с ними на раз-два. Но и взгляд волка стал теплее. Нет больше ощущения, что вцепится в горло ночью.

В желудке сыто потяжелело. Переборщил с мясом. Пока голодный, хватаешь много. А как приходит сытость, понимаешь, что переел. За цветами же ещё надо! Для романтики!

Покачиваясь, я выбрался из сухой, душной пещеры. Тело горит, пот на лбу. За плечом топор, три луны освещают округу, вокруг тихо, спокойно и свежий ветер охлаждает разгорячённую кровь. С оружием после любопытства тура не расстаюсь. Мало ли здесь таких по кустам? Тим всё же бормотал что-то про медведя…

Наш с Зёмой костёр притух без присмотра. Вдвоём натаскали и подкинули хвороста. В лесу виднеется отблеск костра переселенцев. Доносятся обрывки песен, отдельные слова громких глоток. Веселится народ после тяжёлого трудового дня.

— Может Лиур и вина в дорогу дал? — прикинул Зёма. — Или кто свои дефицитные припасы пустил по кругу? А?

— Почему бы и нет? — добавил я. — Я бы тоже не прочь пропустить по кружке… да хоть лимонада!

Ветра мало. Ночь ещё не остыла. Много тепла собралось за солнечный день. И так до одури захотелось нырнуть в водопад. Хотя бы ноги смочить. Туда и направился.

— Ты куда?

— Охладиться.

Странное дело. Ведь помню, какой жуткий холод