Поворот судьбы - Владимир Сергеевич Синицын

По образцу Саниных, Фадей тоже сделал себе деревянные кастеты, только почти вдвое больше размером. Саня не только показывал удары, но и объяснял, как устроено человеческое тело и куда нужно бить для нанесения более критичных повреждений. Особое впечатление на Фадея производили удары ногами. Увидел Фадей наконец и копье, когда Саня его собрал в единое целое.

Именно сегодня утром Таня сообщила, что за ними следует, прячась в кустах, человек. И когда они уселись отдохнуть после учебного спарринга, Саня спокойно произнес:

– Выходи ужо, раз пришел. Да, да. Я тебе говорю, – и Саня указал рукой на то место, где сидел «шпион». Из кустов, понурив голову, вышел Бодян.

– Ну и чого ты за нами соглядаешь?! – спросил Фадей.

– Я не соглядал, – стал пояснять пацан, – мамо послала, пора на примерки.

– О, хорошая новость, – порадовался Саня.

– А чого прятался?! – не унимался Фадей.

– Так завлекательно посмотреть, – ответил Бодян.

– И чо?! – спросил Саня. – Понравилось?

– Ищо как! А возьмите меня с собой, дядьку Саня? – неожиданно выдал Бодян.

– О как! И куда тебя взять? – улыбаясь, решил уточнить Саня.

– А кудой вы пойдете, тудой и я… – горячо ответил пацан.

– А не мал ты ищо, а?! – спросил Саня.

– Ни, ужо можно. Батько на пятнадцатое лето в поход на хурдов ходил. А мне ужо семнадцатое лето, – ответил Бодян.

– Вот тебе, Саня, и помощник нашелся, – серьезно сказал Фадей, – между прочим, ничем не хуже других, а может и лучше.

– А мать-то отпустит? – спросил Саня.

– С тобой отпустит, – радостно ответил Бодян, – тебя же боги прислали!

– А ты откуда знаешь? – удивился Саня новым слухам.

– Так это все городище трындит, – ответил Бодян.

– А ну, расскажи-ка, чо трындят-то… – предложил Саня. – Иди, садись рядом…

Все это время пацан стоял на краю поляны. Он присел рядом с Саней и стал рассказывать.

В лесу на границе с порчеными землями Фадея поймали лиходеи. Его избили и привязали к дереву, он уже был в небесном саду, когда появился… Волхв с темными волосами, такой же бородой и, самое главное, с синими глазами. Он-то и вернул Фадея назад, на лесную поляну. А после еще и вылечил, всего-то за четыре дня. Ладан никогда не собирал людинов, а тут всех от мала до велика собрали на предвратной площади. Ладан сам сказал, что завет, оставленный древними волхвами, исполнился. Он пришел, как и было предсказано. Времена перемен настали. К тому же Ратмир просил с волхвом никому не уходить. Мол, в поход на хурдов сбор объявят, кто пойдет. Святую дощечку предков все видели, и старейшие подтвердили, что картинка изменилась!

– Ты о чем?! – не понимая, спросил Саня.

– А что, тебе разве не сказали? – еще больше удивился Фадей. – На дощечке из руки волхва исчез свиток!

– Напрашивается вопрос, почему не сказали, – недовольно произнес Саня, – в то… что забыли, – он скривился, – не поверю!

Парень помолчал минут десять, смотря в небо, а потом, тяжело вздохнув, произнес:

– Похоже, пришло время валить из городища, – Саня посмотрел на своих помощников. – Все, други, на сегодня все. Идем в поселение.

Они быстро собрали оружие и отправились в городище. По дороге Саня разговаривал с Бодяном, пытаясь понять, подойдет ли пацан ему или нет. Уже у самой хаты Саня спросил:

– А если мы сюда больше не вернемся. И уж тем более ты можешь погибнуть?!

Но, как ни странно, Бодяна это никак не смутило, и он довольно уверенно ответил:

– Там, у прохода, молодые, вроде меня, чаще всего и гибнут. Так что, я думаю, рядом с тобой, волхв Саня, у меня больше возможности остаться живым. А то, что не тута жить будем, это не самое худое!

Получилось у Ручьяны даже лучше, чем Саня мог себе вообразить. Свободный покрой. Накидной капюшон. Цвета получились более выразительные и почти под цвет трав. Пояс с петлями под ремень или веревку, все, как просил Саня. Карманы накладные, всего вышло семь, два по бокам и один на заднице, на штанах. Два на рукавах и еще два на груди у рубахи. Концы рукавов и штанин с затягивающимися завязками. Правда был готов всего один комплект. Саня примерял обновку и был очень доволен, в ней и остался, вернув мастерице то, что получил на подмену. Он от души поблагодарил мастерицу и спросил, что он ей должен за работу.

И тут выяснилось, что с мастерами обычно расплачиваются натурпродуктом, а у Сани ничего, кроме сала и соли, нет. Заодно Саня узнал, что по местным меркам он богач. Его березовый туесок с половиной соли – самое большое богатство! Потому как соль в этих краях редкость, и привозят раз в год, караван торговцев из центральных сторон. Поставив на стол глиняную узкогорлую посудину, по объему не более сто грамм, но с конусной крышкой, Ручьяна объяснила, что если Саня наполнит ее солью, то это и будет плата. И за материал, и за работу! К тому же, если заказчика устраивает работа, то завтра к утру будут готовы и остальные комплекты. Саня на радостях поинтересовался:

– А можно еще два комплекта?

– Можно, и доплачивать не надо, – согласилась Ручьяна. Оставив Бодяна самому сообщать матери о своем решении, Саня и Фадей направились в хату к Белаве.

Хозяйство мастерицы выглядело для Саниного искушенного взгляда не особо презентабельно, особенно низкая хата-мазанка. О чем он и сказал Фадею, но тот объяснил:

– Род Польнов, древний и уважаемый, сейчас состоит из пяти семей. Только глава рода в бойне с хурдами пал. К тому же род, – говорил Фадей – всегда славился качеством и честностью…

Все это они обсуждали по дороге к хате ведуньи.

* * *

Они сидели за столом втроем – Белава, Фадей и Саня.

– Белава, – обратился Саня к ведунье, – что произошло?! Почему так вышло, что ни ты, ни кто-либо из старейшин мне не сказали, что старая картина изменилась?!

Девушка задумалась, потом посмотрела на Фадея.

– Говори, – жестко сказал Саня, – Фадей теперь мой людин, он клятву принял.

Глаза Белавы расширились, и она удивленно стала посматривать то на Фадея, то на Саню. Потом она, грустно вздохнув, произнесла:

– Они меня как ведунью позвали на совет старейшин городища. Они боятся! Тебя боятся, Саня.

– Эт почему же? – не удержавшись, грубо спросил Саня.

– Ты другой, Саня, нет, не чужой! А именно другой! Такой, как волхвы, э-э… с другими задумками. И они боятся, что ты начнешь менять ту размеренную и относительно спокойную жизнь, что у