Товарищ Гроза. Книга 1 - Милослав Григорьевич Князев

— Не построили, — просто ответил я.

— Ну вот, а говорил, что из будущего.

— Что «ну вот», — передразнил его я. — Французы со своей революцией тоже не построили. Спартак во время своего восстания тем более. Вот и мы не построили. Зато социализм точно построили, тут можешь не сомневаться.

— Так значит, ты прибыл из будущего, чтобы нам помогать из классовой солидарности? — уже не с такой насмешкой спросил он.

— Нет, точно не из классовой, — возразил я.

— Это как?

Заметил, что с интересом слушают не только он, но и все его бойцы. Пожал плечами и стал рассказывать свою версию будущего социально-политического устройства мира:

— Социализм построили не только у нас, а вообще почти во всём мире. Что не мешает большинству стран и дальше грызться между собой: иногда воюют, иногда торгуют, иногда гадят по мелочам. Хотя последнее не иногда, а вообще на постоянной основе. То есть никто ни к кому никакой классовой солидарности не испытывает. Вот и я не буду.

Не стал объяснять, какой именно социализм там у нас построили, как это рассказал Любови Орловой. Не сомневаюсь, просто не поймёт. А если и поймёт, то воспримет в штыки. Так же не стал приводить в качестве примера нынешних союзников СССР, которые вроде как тоже воюют с Германией, что не мешало им на протяжении всей войны при любой возможности гадить по мелочам. Причём не только нам, но и друг другу. Просто закончил свою речь:

— Поэтому помогать я не отказываюсь, но вовсе не из классовой или социальной солидарности, а потому что это моя страна, и я в любом случае буду на её стороне. С кем бы и по какой причине она ни воевала. Любого думающего иначе о своей Родине не то что патриотом, но и человеком-то назвать нельзя.

Про какой бы политический строй в ней ни был, добавлять не стал. Все молчали, пытаясь переварить то, что я им сказал. А ведь это ещё очень смягчённая версия. Поэтому и не собираюсь большинству рассказывать абсолютно всю правду. Нет, так-то расскажу обязательно, но не на бытовом уровне. Вот если кто из руководства пожелает услышать, то услышит всё и ещё больше.

— И кстати о помощи, — продолжил я. — Помогать я готов России, но не каждому конкретному её жителю.

— Это как? — опять спросил лейтенант.

— Очень просто. Если, например, говорить о тех же уголовниках, которые почему-то в данный исторический период считаются социально близкими, то им — точно нет. Эту нелюдь буду уничтожать при любой возможности. Немца можно убить, а можно взять в плен. Этих — нет!

Валерий в ответ поморщился, но возражать не стал. Видимо, уже успел столкнуться с «социально близкими».

— Когда война закончится? — задал он второй из самых ожидаемых вопросов.

— В мае сорок пятого — красным флагом на развалинах рейхстага, — честно ответил я.

— Так долго!

— В прошлом варианте истории — да. В этом, скорее всего, будет иначе.

— Почему?

— Потому что я тут. И не собираюсь стоять в стороне.

— И много ты сможешь в одиночку?

— Почему же сразу в одиночку? Я, между прочим, уже начал собирать партизанский отряд. Даже не отряд, а целую дивизию. Так и называется: Первая Краснознамённая Партизанская Дивизия Имени Товарища Грозного, Иван Василича.

— И сколько в твоей дивизии уже народа? — с сомнением спросил он.

— Уже двое, — опять честно ответил я.

Тот демонстративно посмотрел по сторонам, типа: «И кто же второй?» Я просто достал свою спутницу из пространственного кармана и заявил:

— Знакомьтесь, товарищ Орлова, специалист по связям с общественностью.

— Это как? — не понял он.

Складывается впечатление, что это его любимый вопрос. Хотя ещё надо посмотреть, как бы я сам в подобной ситуации реагировал.

— То есть когда я доставал из ниоткуда школьную доску, у тебя вопросов не возникало, а теперь вдруг удивляешься? Или доска — ерунда, а вот красивая девушка — совсем другое?

— Я и тогда удивлялся, — честно признался он. — Просто хотел уточнить: что такое «связи с общественностью»?

— Это, если на ваши деньги, будет комиссар.

Стоящая рядом девушка аж поперхнулась, услышав, на какую должность я её сосватал. Резко указал на неё пальцем и заявил:

— Только не смей теперь передумать! Согласилась — значит согласилась. Будешь теперь нашим дивизионным комиссаром.

— Я и не передумала, — уже более спокойно ответила она. — Просто ты не обозначил чёткий круг моих обязанностей.

— Так у специалиста по связям с общественностью такого чёткого круга и нет. Он много чем занимается. Но комиссар — это одна из его обязательных функций.

Не стал добавлять, что имел в виду не современного комиссара, а такого, каким он станет позже. Политрука, если по-простому.

— Вижу, лейтенант, у тебя с оружием совсем плохо? — сменил тему я. — Подозреваю, с патронами ещё хуже.

Тот в ответ только промолчал. Слишком красноречиво промолчал. Да ответа, собственно, и не требовалось. И так всё видно. Одна винтовка Мосина и один ТТ на восемь человек.

— Если хочешь, могу подбросить кое-что из своих трофеев.

— Конечно хочу! А что есть?

Он с сомнением осмотрел мои пустые руки, но потом вспомнил про пространственный карман и про возможность доставать будто из воздуха любые предметы. Ну и про пулемёт, который я уже успел продемонстрировать. Я же официально обратился к своей спутнице:

— Товарищ Орлова, что у нас есть из винтовок Маузера? Тех, которые карабины.

— Пять штук в наличии, по два комплекта патронов на каждый ствол, — чётко ответила она.

— Две штуки мы, пожалуй, оставим себе, а три могу отдать. С патронами, разумеется. По два комплекта на каждый ствол. Больше, извини, не дам. Берёшь?

— Конечно беру! — с чувством воскликнул он.

— Тогда забирай, — сделал жест фокусника я.

Из воздуха появились три озвученных винтовки, а также ремни с подсумками и патронами. Ещё появилась школьная парта с писчими принадлежностями.

— Только сначала всё правильно оформим.

Орловой ничего объяснять было не нужно. Она сразу написала два акта о передаче оружия. Всё как положено, со всеми номерами. После чего выяснила у лейтенанта его данные и тоже внесла в документы.

Бюрократия — страшная сила. Буквально минуту назад мы абсолютно несерьёзно разговаривали о Первой Краснознамённой Партизанской Дивизии Имени Товарища Грозного, Иван Василича. И вот уже лейтенант на полном серьёзе подписывает акты передачи трофейного оружия от этой самой дивизии его взводу. Забавно будет посмотреть, как на подобные документы отреагируют начальство, если он, конечно, дойдёт до наших. И если не выкинет по пути. Хотя