Фантастика 2025-71 - Надежда Валентиновна Первухина

через которые ставились ловушки. Морозы особо не лютовали, так что обычно хватало просто поворошить тонкий лед палкой, да протолкнуть осколки за край полыньи. Чтобы течение унесло.

Ловушки проверял, рыбные.

А потом, всучив улов, ежели он был Вернидубу, шел заряжать установку для пиролиза и отправлялся в лес. Там ведь тоже ловушки были расставлены. Ну и за прочей надобностью…

И так каждый день.

Как метроном.

Да, что-то менялось. Но обычно не существенно.

А потом, возвращаясь, начиналась работа.

Натуральная. Ибо иначе и не скажешь. Лишь время от времени перемежаемая какой-то разминкой или отвлечением. Просто чтобы с ума не сойти и никаких травм не поймать.

Для пиролиза он соорудил своего рода перегонный круг из двух корчаг, поставленных одну на другую. Притертых друг к другу. Внутрь он загружал дрова. Разводил под ними огонь. И все.

Дальше оставалось только ждать. Приглядывая время от времени. Получая на выходе неплохой уголь и деготь. Причем с выходом приличным. Еще бы древесный спирт снимать, но до него он пока не добрался — недоделал водяной холодильник.

Пользуясь заготовленные загодя кирпичами[95], он с Вернидубом еще по поздней осени сложили печь для железной плавки. По грудь высотой. Но, в отличие от обычной суродутной, обложив ее своеобразным спиральным коробом. Через который воздух заводился сверху, а задувался внутрь — снизу. За счет чего удалось прямо ощутимо улучшить температурный режим внутри. В сочетание с более интенсивным дутьем двумя ящичными мехами, с ножным приводом — это прям помогло: и количественно, и качественно.

До магнита руки не дошли. Но и так получалось неплохо. Тем более что Неждан не собирался гробиться и до посинения махать молотком, очищая металл от шлака.

Рядом поставили еще одну печь. Тоже небольшую — по грудь. Только уже купольную с внутренней перегородкой и стойкой для тигля. Как и предыдущую — из кирпичей. Обложив ее аналогичным спиральным коробом и аналогичные меха. Из-за чего получая доведенную до ума печь, созданную примерно в те же годы в Индии — как раз для плавки железа.

Тигель брали небольшой, керамический. Только довольно узкий, чтобы лучше прогревался. Ну и, заодно, получался бы эффект, аналогичный домне, когда хороший металл и шлаки расползались по ярусам — один собирался выше, второй ниже. Что позволяло потом получившийся слиток избавлять от примеси шлака обычной отсечкой одного из хвостов зубилом.

Горн тоже поставили.

И ковали.

Вдвоем.

Много.

Рубка дров — да ковка металла.

Ковка металла да рубка дров.

Время от времени — плавки с поочередной работой на мехах ногами.

И по новой.

И заново.

Чертов день сурка.

Он настолько утомлял и изматывал, что ближе к вечеру Неждан чувствовал себя если не зомби, то близко. Вот и сегодня — завершив ковку — пошел за водой.

Хотелось помыться.

Морозно. А что делать? Если около горна и горячей водой — ничего. Можно было потерпеть. Особенно ежели потом сразу в полуземлянку к печи нырнуть.

Подошел к реке за водой.

Аж пошатываясь.

Какой-то шум за спиной слышал. И пес там чего-то залаял. Но он иногда так играл, тоже скучая. Или живность мелкую гонял. Поэтому парень не придал этому никакого значения.

Как шел, так и шел.

Добрался до полыньи.

Зачерпнул воду.

Обернулся.

И обомлел.

Вернидуба не было видно. А его пес кружил в танце с тремя волками. Он был, безусловно, сильнее каждого из своих противников, но их было трое.

К парню же тоже шли волки. А у него в руках одна корчага…

* * *

Тем временем Борята медленно и с достоинством вышел в круг. Его специально люди вытоптали в снегу, по случаю такого важного дела. Чай не каждый день два старейшины сходятся так люто в споре.

Глава местного «клуба» Перуна остановился, поставив рядом с собой копье. И с презрением посмотрел на Гостяту.

— Они тебе не простят! — выкрикнул тот.

— Заходи! Заходи! — закричали люди со всех сторон.

— Ты так боишься небесного суда? — с усмешкой спросил Борята.

— Все знают, что ты ловок с копьем! Какой же это суд?! — выпалил Гостята.

— Ежели ты чист перед небом — Перун подсобит и не оставит.

Гостята скривился, но ничего не ответил.

Но и с места не зашел.

— Чего медлишь?

— А куда спешить? — усмехнулся он. — В обычае не оговорено, что оба должны разом заходить. Но войдя уже не выйти до окончания поединка. Так что ты тут постой, а я пойду посплю еще. А коли выйдешь, то по обычаю — ты и есть виновен.

— Лукавая тварь! — рявкнул Борята.

— Кто бы мычал! Твой вызов что верная смерть!

— Ты отказываешь Перуну в справедливости?

— Я отказываю в справедливости тебе. Ибо ежели ты ее жаждал, то согласился выставить заместо себя того, кто мне под стать.

— Неждана помнишь?

— Это какого? — наигранно спросил Гостята, прекрасно поняв о ком речь.

— Которого вы с Араком ограбить хотели.

— Ложь!

— Помнишь, значит. Как мыслишь? Если я бы против него вышел, тоже лукавство было?

— А что как не лукавство? Он юн и неопытен. То не правосудие стало бы, а убийство!

— Так, он выходил, — оскалился Борята. — Много раз выходил. На копьях. И я ни разу не смог одержать верха.

— Брешешь!

— Мне нельзя, ты же знаешь. Иначе благодати Перуна лишусь. — холодно усмехнулся Борята.

— Я видел те поединки! — выкрикнул Жирята. — Мы с Борятой гостили у Вернидуба. И Борята выходил против Неждана. И ни разу не совладал с юнцом.

— И я это видел! Верно сказывают! Не брешут! — крикнул второй мужчина, что сопровождал главу местного «клуба» Перуна.

— Брешете! Вы брешете! — выкрикнул Гостята, нервно заозиравшись.

И тут его сзади кто-то сильно толкнул.

Отчего он невольно шагнул вперед, заступив одной ногой за черту круга. И почти сразу получив еще и пинка под зад, окончательно переместив его к Боряте.

— Они угнали в рабство мою сестру! — выкрикнула молодая женщина, которая и решила вопрос с нежеланием Гостяты заходить в круг. — Сдохни, падаль!

— Я ни при чем! Вы что?! Люди! — заголосил он оглядываясь. — Я ж никого не приводил!

Но в глазах тех, кто стоял возле круга, не находил понимания.

Никакого.

Однако он все равно принялся причитать. Не находя, впрочем, никакого отклика.

— Ты закончил? — спросил Борята, которому надоело все это довольно быстро.

— Нет! Нет! Люди, что же вы делаете? Я же сам от роксоланов пострадал!

Борята меж тем пошел на сближение.

Спокойными шагами и без лишней суеты.

Их услышал Гостята и вскочил, нервно выставив копье перед собой. Хорошее копье.