Кровь в его жилах - Татьяна Лаас

Светлана еле выдержала, пока Екатерина Андреевна наносила ей помаду.

— А ваша? Ваша репутация неважна? Зачем вам брать на себя мою ошибку?

Екатерине будут тыкать в спину, её подвергнет остракизму суходольское общество, её не будут приглашать на балы и званые вечера… Она останется одна, лишенная общения. А Светлана может просто уехать прочь от всего этого.

Приспешница все еще злилась, вооружившись щеткой, и Светлана боялась растерять последние уцелевшие после пожара у Лапшиных волосы, пока Екатерина Андреевна их собирала в низкий пучок.

— Фрейлины, между прочим, для этого и нужны. Так что не стоит волноваться за меня. — Она шагнула назад, критически осматривая Светлану с головы до пят. Глаза её замерли, упершись в пол — наверное, ей не понравились старые, заштопанные на пятках теплые чулки Светланы. Екатерина Андреевна неожиданно присела, подбирая что-то с пола, и подала крестик: — ваш… Надо же, вы изначально знали, на что шли…

— Именно, Катя! Я знала. — Светлана не хотела мириться с тем, что отвечать за все будет Екатерина. — Я против того, чтобы ты все брала на себя.

Та резко встала и чуть повысила голос:

— Не обсуждается! Ваша репутация должна быть безупречна… Мне вас еще замуж выдать надо!

Что-то подобное Светлана и предполагала, сжимая крестик в ладони до боли. Острые грани сильно впились в кожу. Доверять можно только Саше, Матвею и Мишке. Причем перед тем, как говорить и доверять, каждый раз проверять шею на наличие позвоночника.

— Значит, ваши слова о «плечом к плечу», «рядом с вами»… Ложь?

Екатерина даже не ойкнула, лишь в полной тишине протянула черный чиновничий мундир.

Светлана кивнула сама себе:

— Точно, ложь. Вы хорошая приспешница. Жаль, что не моя.

— Я служу стране, — вскинулась Екатерина Андреевна. — Вы медная соколица, вы…

Пришлось Светлане напоминать очевидное, ведь Екатерина знала это:

— Я нагулянная от кромешника. У меня нет сокола. Ни золотого, ни серебряного, ни даже медного. Екатерина Третья, моя мать, сама была медной. Мне не досталось ничего. Даже верноподданической службы от вас, Екатерина Андреевна.

Та прикусила губу, смазывая помаду, побелела еще сильнее, хотя куда уж больше, и внезапно повинилась:

— Елизавета Павловна, я должна принести свои искренние извинения.

Светлана даже удивиться не успела, как быстро приспешница стала прогибаться под неё — извинялась Екатерина не за ложь:

— Вы были правы: Громов — надежный и хороший человек. И потому вновь непрошенный совет, хоть вы мне и не верите теперь. Просто забудьте о нем. Так будет проще и вам, и ему. Смиритесь с тем, что он не поймет вас из-за истории со змеем, и забудьте. Когда злишься на человека, прощаться проще, — о ком она сейчас говорила: о Саше или о самой себе, Светлана так и не поняла. Приспешница направилась к двери и широко распахнула её: — Господа… Если вы собрались с мыслями, мы готовы выслушивать ваши оправдания по срыву ловли огненного змея.

Светлана, застегивая мундир, пошла за свой стол — там были стопки бумаг, на которых можно было делать записи, собираясь с мыслями — слишком многое надо обдумать и пересмотреть, сверяя воспоминания. А еще за стопками бумаг можно было спрятаться от Саши.

Из окна несло холодом, и Светлана обняла себя руками — только из-за этого, а не потому, что стыдно перед Александром. Он вошел в кабинет первым и встал привычно у окна, прислонившись к стене. В руках у него откуда-то появилась бумажная папка. Первый раз, когда он пришел в кабинет кромежем, папки при нем не было. Он как обычно буровил взглядом пол, словно пытался найти там смысл бытия. Брови его тревожно сомкнулись на переносице. Он что-то напряженно решал про себя. Светлана даже думать боялась, что за мысли бродят сейчас в его голове. Змей не ошибся, изображая его: шинель была помята и нечищена, волосы висели грязными сосульками, щетина была далеко не двухдневной. Сколько дней он уже не спит? Сколько дней он пытается понять, что происходит в Суходольске? Он же упрямый храбрец и безумец, приверженный служебному долгу. А еще он отчаянно гордый. Он не простит Светланину измену. Не с его гордостью… Светлана заставила себя отвести взгляд в сторону от Саши, а то приспешница устала деликатно покашливать, намекая на неприличное поведение. На глаза попался букет астр, где до сих пор пряталась записка, в которой Саша утверждал, что вдвоем справляться с невзгодами легче. Теперь этого не будет.

Екатерина Андреевна, уняв приступ кашля, последовала примеру Светланы — тоже села за рабочий стол, беря ручку и открывая чернильницу. Стопка бумаг у неё всегда была наготове.

Михаил устало опустился на стол, Матвеев, естественно. Он после ареста Рокотова был девственно чист. Только телефон и сиял медью. Миша взлохматил свои волосы, которые за месяц, что Светлана его не видела, превратились в львиную гриву — совсем, как у отца, князя Волкова. Наверное, их теперь не отличить рядом, будь князь Волков, конечно, здоровым… Миша кашлянул, словно тоже страдал, как Екатерина Андреевна, приступами воспитательного кашля, даже открыл рот, чтобы что-то сказать, но его опередила приспешница:

— Итак, господа, вы просили дать вам время подумать. Время истекло. Скоро приедет Аксенов, и мне бы хотелось все же точно знать, что ему говорить.

Саша выпрямился и в упор посмотрел на Екатерину Андреевну:

— Необычно.

Светлана опустила глаза вниз, утыкаясь в стол. И как она забыла второе любимое слово у Сашки⁈ Змей никогда не ругался при ней холерой и никогда не говорил: «Необычно!» — а ведь у Саши все было необычным, даже то, что у всех «странное» или «интересное».

— Что именно? — Екатерина Андреевна старательно пыталась говорить ровно, подавляя гнев — или все же страх, — в голосе.

— Необычно ваше желание взять вину на себя, — спокойно пояснил Саша. — Для любой барышни потеря репутации неприемлема. Вы же просто рветесь и напрашиваетесь сами. Мы чего-то не знаем о вас?

Миша, потеряв где-то свою улыбку, без которой было немыслимо представлять княжича, так же тяжело, как Саша, смотрел на Екатерину Андреевну и ждал её ответа.

Она встала со стула — видимо, устала смотреть снизу вверх на Громова.

— Александр Еремеевич, я уже раз в Муроме пережила подобное. Я знаю, чего ожидать и не боюсь этого. А вам… по-видимому, совсем плевать на Светлану Алексеевну и её репутацию?

Светлана заставила себя