Кровь в его жилах - Татьяна Лаас

в этом труде впервые прозвучала мысль, что славяне являются исконными врагами Германии. Именно тогда стало ясно, что кайзер не остановится на Европе и двинется на Россию. Взломать границы можно было императорской кровью, но в брачном союзе германского кронпринца с юной Великой княжной Натальей было отказано. Тогда немецкое общество «Арийское наследие» решило найти Агриков меч, аргументируя это тем, что создали меч отнюдь не в России. Это арийское наследие. Не спрашивайте, как… Попади Агриков меч в руки Германии, и о России можно было бы забыть. Жандармерия тогда всерьез рассматривала версию о том, что Юсупов продался германской разведке в обмен на будущий трон… Князю Юсупову еле удалось отбиться от всех обвинений. Он чудом избежал обвинений в предательстве страны и государя. Считается, что княжич Матвей Юсупов точно знает, где хранится утерянный Агриков меч. Странное совпадение, не так ли?

Светлана промолчала не напоминая, что сразу говорила: Матвей невиновен в деле со светочем. Только получается, что вся теория с Юсуповыми, подставившими Матвея, не имеет под собой никакого основания. Кто тогда подставил его? Кто решил натравить на Сашу огненного змея?

Глава семнадцатая

Светлана признается в любви

За окном лениво начиналось утро. Шуршали лопаты дворников, убирающих нападавший за ночь снег, с шорохом проносились первые магомобили, изредка сонно ржали кони. Третья ночь, когда леший обещал помочь, подходила к концу, и если Светлана не успеет в лес, то тайну создателя светоча они могут не узнать до весны. А ведь там в лесу её еще Баюша ждет.

Аксенов угрюмо оправдывался перед Александром в том, что не он запретил встречи с Рокотовым в тюрьме:

— … распоряжение свыше. Откуда-то из Москвы. Уж не обессудьте. Тут я не в силах вам помочь, Александр Еремеевич.

Тот лишь понятливо кивнул и снова что-то принялся обдумывать.

Светлана встала и, воспользовавшись паузой, сказала:

— Простите, господа. Я вас вынуждена покинуть.

Мишка вскинулся, как породистый конь:

— Светлана Алексеевна, не спешите — нам же еще серьезный… — Он закашлялся и поправился: — еду скоро принесут — я Ивашку отправил…

— Мне нужно в лес, срочно, меня леший ждет. — Светлана прошла мимо удивленной Екатерины Андреевны, потянулась за своей шинелью, висящей на вешалке у двери, но мужская рука в черном чиновничьем мундире её опередила, снимая шинель с крючка. Саша, стоящий на спиной Светланы, тихо напомнил:

— Я деспот. Я предупреждал. Я с вами, Светлана Алексеевна.

Она обернулась, сталкиваясь с упрямым взглядом черных глаз в сеточке воспаленных из-за недосыпа сосудов.

— Не сто́ит. Вам нужно отдохнуть.

Он еле слышно произнес:

— Если вы боитесь упреков с моей стороны, то, слово чести, их не будет. Это необычно, что вы справились там, где другие ничего не понимали. Светлана Алексеевна, не бойтесь меня…

Она возмутительно долго смотрела на него: приспешница кашлянула, Мишка заворочался, чуть не ломая под собой печально скрипящий Матвеев стол, Аксенов что-то быстро пытался понять.

— Прошу, доверьтесь, — прошептал Александр.

Светлана кивнула и позволила ему подать шинель, а потом накинуть на плечи башлык. Мишка молчал, упершись глазами в пол в бессмысленной попытке его прожечь, Аксенов переводил удивленный взгляд со Светланы на возмущенную Екатерину Андреевну.

— Позвольте напомнить, что показания лешего не принимаются в суде, — все же сказал Аксенов и добавил с дежурной улыбкой: — но я к ним прислушаюсь.

Светлана ничего не успела ему ответить — Сашины пальцы прикоснулись к её, бережно беря за ладонь. Он почти привычно уточнил:

— Я или вы?

— Вы! — И кромеж тут же мелькнул перед глазами, меняясь предрассветным, тихим лесом.

Клонился к горизонту нарастающий месяц. Небо было ясное, звезды почти погасли, только и видно упрямую утреннюю звезду — Венера не сдается, даже когда восходит солнце. Над далеким Идольменем кумачом трепетали первые рассветные лучи, выхватывая из тьмы все новые и новые тоненькие стволики хилых берез и ив.

Сашина рука воспитанно исчезла. Светлана, поправляя на голове башлык, вдохнула полной грудью — она любила лес, даже когда он пугал кикиморами, лешими, неожиданными мервяками и одноглазым Лихо. Воздух был свежий, морозный, немного пьянящий своей чистотой. Он заставил на миг забыть и про змея, и про Сашу, и про утрату доверия… Лес, шелестя ветками, рассказывал свою сказку, убаюкивая и утешая. Все проходит, и боль от собственной ошибки тоже пройдет.

— Лиза, — позвал её Саша. — Все хорошо? Лешего звать?

Он достал из кармана шинели складной нож. Она качнула головой:

— Я сама… — Она залихватски свистнула на весь лес, так что вороны с граем поднялись в небеса, а потом позвала: — дедушка леший! Мы пришли!

Когда унялось недовольное карканье, откуда-то из глубины леса раздалось совиное уханье.

— Пришла, свиристелка… Что ж так поздно!

— Прости, дедушка, — куда-то в белесый сумрак повинилась Светлана.

— Виновата? — ехидно прилетело в этот раз откуда-то сбоку. — Так для начала найди меня!

— Что за игры? — озабоченно спросил Саша.

Светлана обернулась к нему, заставляя себя смотреть ему в глаза:

— Он обижен — имеет право поиграть. Это обычное дело. — Она наугад пошла, утопая по щиколотки в снегу, испещрённым звериными следами. Тут и лисьи были, и заячьи, и даже волчьи.

— Эге-гей, свиристелка, я тут!

Саша выругался «холерой» и, осмотревшись, пошел за ней.

Светлана не сдержала улыбки — ничего в Саше не изменилось. Не умеет он жить в лесу, не любит его, может даже, боится. Кромешник, что с него взять. За спиной Светланы неожиданно раздался шорох, словно земля ушла из-под ног, только куда ей на ровном месте-то уходить! Сашка чертыхнулся, где-то противно захихикал леший, а Светлана моментально зажгла боевые огненные сферы на руках:

— Леший, не шали! — Она резко обернулась и заметила, как хищно защелкнулась земляная пасть, полная острых кольев на дне. Сейчас только снежная пыль, сверкая алмазными гранями в рассветных лучах солнца, и стояла в воздухе, где еще недавно леший пытался сожрать Сашку. Только этого не хватало! Что-то дедушка леший совсем не в духе. И ведь не уйдешь — нужны ответы. Чтобы спасти Матвея, нужно знать, кто приходил сюда со светочем.

Смазанный силуэт Саши мелькал то и дело в разных местах, то ближе, то дальше. Березы пытались его хлестать ветвями. Длинная еловая лапа чуть не проткнула ему грудь словно копье. Земля снова и снова раскрывалась под Сашей, стоило ему на