Последний Архимаг-Император. Том 2 - Владимир Мухин

Я толкнул Пушкина, чтобы тот не поддался на провокацию, сам вышел немного вперед и встретил натиск Власова, чувствуя, как от него разит алкоголем.

— У нас тоже есть отцы, сударь. Но прятаться за отцов слишком низко. Если хочешь что-то сказать, говори сам, от своего имени, — произнес, меряя Власова взглядом, который покраснел от злости и, казалось, готовился вцепиться мне в глотку.

— Меня с детства готовили убивать монстров. Я сильнее любого ратника, не то что какого-то сопляка. Еще одно слово, Ростов, и мы поболтаем с тобой по-другому, — прохрипел Роман, чуть не подавившись слюной.

— Пфф да говори как хочешь! Мы не боимся драки! — крикнул за спиной Пушкин.

— Я готов к любому тону разговора, — криво улыбнулся в ответ и посмотрел противнику в глаза.

Тот на секунду замер. Видимо, не мог понять, почему с виду не самый крутой Ученик не заискивает перед ним, как другие. Потом Роман открыл рот, чтобы ответить…

Но тут раздалась громкая стрельба и рев мотора. Потом рычание какой-то твари и ее громкий визг.

Из-за угла вылетел небольшой броневик, что преследовал крупного синего монстра. С броневика стреляли по твари, кажется, заговоренными пулями.

Монстр получил ранения, упал и проскользил по асфальту какое-то расстояние. Потом возле него остановилась техника, из которой вышли военные и добили чудовище.

Вполне типичная ситуация для города, находящегося в аномалии. Я включил магическую защиту и отошел в сторону. Пушкин последовал моему примеру. А вот Власов со своей дамочкой поступили немного иначе.

Девушка замахала руками и с визгом ломанулась в ближайшие кусты. Типичная реакция для подвыпившей дамы, которая не имеет боевого опыта и является простой гражданской. Но куда важнее другое.

Власов поступил точно так. Он не кричал и не дергался, как его спутница. Просто бросился в другую сторону и тоже исчез в кустах, словно рыба в мутной воде.

Кажется, парень не привык слышать звуки выстрелов, а тем более видеть монстров. Похоже, что его «ратные» подвиги — это все всего лишь понты. Типичный сынок большой шишки, которому много позволено.

Возможно, он был силен в магии среди учеников академии. Но зачатков настоящего ратника у него явно нет.

Спустя какое-то время, девушка с размазанным на лице макияжем медленно выбралась из кустов и подошла к нам, поправляя короткую юбку.

— Господа, простите, а где Роман? — спросила испуганным голосом.

— За подмогой пошел, — улыбнулся я в ответ, подмечая, что Власова все еще нет.

Скорей всего, он сбежал, решив не объясняться перед нами и своей пассией. Потом выдумает какую-то небылицу, чтобы нас оболгать. А пока просто струсил.

Не знаю, что будет дальше, но наша дуэль с этим выродком — вопрос времени. Он не простит, что я стал свидетелем его позора. А я не стану терпеть его выходки. Посмотрим, когда судьба сведет нас на дуэльном ринге.

* * *

Как можно было предположить ранее, после случая в городе Роман затаился. Сначала просто пропал на пару дней, потом объявился в центре и вел себя максимально тихо.

Так часто бывает с жалкими хвастунами, которые сели в лужу. Впрочем, мне не интересно следить за коротышкой с понтами. Нас с другом ждут новые осколки других миров.

Спустя всего несколько дней, Лазарев передал срочное сообщение. Ратников катастрофически не хватает, аномальная активность усиливается. Так что надо зачистить по-настоящему серьезный осколок.

Обычно такие задачи поручают только настоящим ратникам. Даже опытных контрактников не посылают в подобные вылазки.

На нас возлагается большая ответственность, но и риски тоже большие. Нас могут там просто сожрать, и наши родственники не увидят даже трупов. Нечего будет придать земли, как говорится.

Я быстро проанализировал ситуацию и понял, что не стоит бояться. Ратники не настолько хорошо подготовлены, как о них говорят. По сути, это простые владеющие, умеющие держать меч в руках. Остальное — пиар на официальном уровне, да народная молва.

Если бы мы не могли зачистить этот осколок, нас бы туда не посылали. Поэтому я решил особо не беспокоиться. А Пушкин в принципе не умел бояться, ему было плевать. Главное откосить от учебы, да завалить побольше чудовищ.

Так мы и оказались в странном лесу с синеватыми деревьями и зеленоватым небом, где росли непривычные нашему глазу растения, было солнечно и немного прохладно.

Я не стал расслабляться, вспоминая наставления Александра Архиповича. Заранее призвал своего фамильяра и пустил его на разведку. Не хотелось, чтобы орда чудовищ застала нас с другом врасплох.

Тут сразу возникла проблема. Пушкин ни разу в жизни не видел ручных магических волков, потому засыпал меня тонной вопросов.

Я старался особенно не болтать. Сказал, что спас магического зверя в одном из осколков. Он привязался ко мне. Не знаю, как это вышло, но наши мысли оказались связаны. И вот, он приходит ко мне на помощь, когда потребуется.

На этом можно было закончить наш разговор, но Пушкин… оказался слишком уж Пушкиным.

— Погоди, Александр, а он может с тобой разговаривать? А что он делает, когда находится не с тобой? А ты кому-нибудь говорил? А что, если за это тебя наградят? — тараторил Сергей без умолку, не давая мне нормально контролировать обстановку.

— Хватит! — в какой-то момент, не сдержался я. — Я тебе все объяснил. Ты не должен никому о нем говорить. И да, ничего больше не спрашивай. Я сказал все, что посчитал нужным. Теперь надо зачистить разлом, желательно, не оказавшись в желудке у какой-нибудь твари.

— Да, извини, я понял, — пробурчал Пушкин, наверняка осознавая, что действительно был слишком настырным.

— Если прям так хочется поболтать, то просто смени тему и все, — ответил ему, сканируя кусты на предмет чужой ауры.

— Другую тему, ну да, это можно, — воодушевился напарник. — Как там продвигается то расследование? Ты ж вроде как Артема прикончил.

Спасибо, отличная тема. Пушкин прям умеет меня бесить.

Пришлось в сотый раз рассказать, что я не «убивал Артема». Сами ратники не имеют ко мне претензий. А расследование пусть идет, как идет. Мне-то какое дело?

Не успел это все рассказать, как Пушкин ломанулся с дороги. Я чуть не убил его прямо здесь. Кому недавно говорил, что в другом мире нельзя лезть куда не просят. Вдруг там громада в засаде? Сожрет и мордой не поведет.

— Пушкин, да чтоб тебя! Что ты делаешь?