Я – борец! 2 Назад в СССР - Макс Гудвин

Я же поспешил к своей сумке, чтобы её не затоптали в проходе. Первым ко мне подошёл уходящий с собрания Фёдор Кузьмич.

— Ещё раз поздравляю тебя с третьим юношеским! — произнёс он, приобняв меня за плечо.

— Спасибо, Фёдор Кузьмич. Я после недельки на тренировки вернусь, чтобы никого не травмировать пока.

— Это из твоей методики?

— Частично, да. Я заметил, что спортсмены после турнира все хотят в зал, но ещё неделю как минимум «жестят» на спаррингах, а потом через месяц перегорают и не хотят тренироваться вообще. И наоборот — если дать им отдохнуть с недельку, то они вернутся в строй и смогут снова работать в долгую, — произнёс я, умолчав про эффект гормональных качелей после турнира.

— Занятно, — погладил свои седые усы Кузьмич.

— Повспоминайте своих спортсменов. Турнир — это стресс, после которого должен быть недельный отдых. Ну, я до этого дошёл. И, Фёдор Кузьмич, мне тут красный пояс подогнали — разрешите носить в своём зале с не красной курткой?

— Понял. А по поясу — носи, конечно. Мне так хоть чёрный носи.

— Чёрный рано. Союз выиграем сначала давайте. — улыбнулся я.

— Ну, давай выиграем! — улыбнулся и он. — И, Саш, те, за кого ты поручился, они мне сказали, что ты тоже куриц воровал. Я им, конечно же, не поверил. Поэтому я их в цех не возьму назад — мне стукачи не нужны там. Даже если и воровал… Советский человек — это не про материю, это про единство с коллективом.

— Спасибо за доверие, Фёдор Кузьмич, — мы пожали друг другу руки.

«А миньоны-то у меня гниловатые. Ну что ж, как там у Гайдая в „Операции "Ы“» было: «Шурик, вы комсомолец? Это же не наш метод! Шурик, может, не надо?» Так вот: «Надо, Медведев, надо! Надо бить таких оболтусов — сильно, но аккуратно!» — смешались у меня в голове сразу две цитаты из двух хороших картин.

— Товарищи! Ну что вы так? Сначала на второй этаж телевизор поставим, потом и до всех доберёмся! — уламывала коллектив на общественную инициативу Света.

— Свет, нам бы второй холодильник поставить на четвёртый!

— А да ладно второй — нам бы сделать, чтоб из первого продукты не воровали!

— У нас на этаже стиральная машинка сломалась — мы вниз ходим чинить, а завхоз на больничном снова, — отвечал ей разноголосый коллектив.

«Блин, что-то мне подсказывает, что мои воры не только мою курицу в тот раз подрезали. Надо уточнить», — подумал я и подошёл поближе к толпе у трибуны.

— Товарищи, где машинка сломалась? — спросил я.

— На пятом… — ответили мне.

— Мне тут двух воришек поручили перевоспитывать — давайте я их силами её в технарь принесу, и наши лаборанты починят. Они у нас рукастые! — предложил я, на что встретил одобрительный гул обитателей пятого этажа. — А телевизор на каждый этаж — это очень хорошо. А то набиваемся в Ленинской комнате, словно сельдь в банке, и каждый раз голосуем, что смотреть будем. А проблему с ворами я постараюсь решить!

— Как ты её решишь?.. У холодильника что ли будешь караулить на каждом этаже? — ответили мне.

— Я с милицией чуть-чуть пообщался — есть способы, как найти вора. Так что до нового года искореним, тем более в сентябре первокурсники заедут, — улыбнулся я.

— Фиг с ним, с телевизором — у нас снова тараканы появились!

— Как это «фиг» с телевизором⁈ Телевизор нужен!

— Да никто не говорит, что не нужен. Я говорю, что у нас тараканы. Благо, в том году клопов победили, но какой ценой — я до сих пор чешусь!

— А ты мойся чаще!

— А ты меня не учи, как мыться!

— Друзья, давайте по существу! — крикнул я, перекрикивая гул. — Есть кто против телевизора в ботанический уголок на втором этаже? Так, двое. Кто за? Отлично, значит, решили. Свет, ну, со стипендии скинемся, да?..

Наблюдая за хаосом собрания, Борис медленно обошёл толпу и, подойдя ко мне, проговорил почти на ухо:

— Саш, а тебе я хочу предложить кое-что интересное. После таких выступлений мне кажется, у тебя есть задатки общественного деятеля. Как насчёт того, чтобы войти в состав студоргов техникума?

— Борис Инокентьевич, спасибо за оказанное доверие… — начал я.

— Да ладно, ты не на трибуне — скажи, как думаешь, без «красоты».

— Я не уверен, что справлюсь. У меня тренировки, работа, учёба…

— Подумай, — улыбнулся он. — Заседания всего раз в неделю. Да и вообще — ты же сам сказал, что если берёшься за дело, то делаешь его хорошо.

— Погодите, Борис Инокентьевич, меня может на следующем собрании из-за очередной шалости моих подопечных, из комсомола попрут, — улыбнулся я.

— У кого нет замечаний, тот, Саша, ничего не делает! Тебе сейчас главное, чтобы твои куролюбы ещё чего не отчудачили.

— Если вам нужен студорг в вечных тренировках и разъездах, то это я. Я к тому, что успевать не буду, — произнёс я последний аргумент перед банальным «не хочу».

— Света теперь одна всё тянет. Николай и Жанна выпустились, и Света становится старшей, и ей нужно двое помощников.

— У меня есть двое на примете, но мы их сегодняшним протоколом из комсомола убрали, — пошутил я.

— Шутка смешная. Подумай, Саш.

— Я со Светой ещё поговорю — нужен ли ей такой помощник, — кивнул я, а у самого были планы, как и Свете помочь, и самому не потерять в ценных часах на тренировки и личную жизнь. Хотя, какая там личная жизнь — фитнес-ходьба одна. Я к своим 18 годам при таком гормональном воздержании смогу в пляжном бодибилдинге выступать — жира не то что лишнего не будет, нужный уйдёт.

Вспомнилась табличка о том, что норма у девушек — это 16% жира, а у парней — 11.

Попрощавшись со всеми, я вышел из техникума, а на улице меня ждала Аня. На ней не было лица…

— Привет, что стряслось? — спросил я сходу, обнимая девушку.

— Саш, зачем ты к нему ходил?..

— К кому? — уточнил я.

— К Вове, он тебя по всей общаге ищет с братом и его друзьями.