Физрук: на своей волне 3 - Валерий Александрович Гуров

— Спокойствие, Марина, только спокойствие, — ответил я, давая ей время перевести дух. — Мы с ним поговорили. Ваня меня услышал. Так что минут через пятнадцать жди его, скоро будет дома.

— Слава Богу… — выдохнула классуха с облегчением. — Он не пострадал?

— Нет, — заверил я. — С твоим братом всё в порядке. По крайней мере, теперь шанс у него точно есть.

— Слава Богу…

— Только у меня есть несколько рекомендаций, — добавил я. — Прошу тебя их придерживаться, если хочешь, чтобы дальше всё было действительно хорошо.

— Говори, я сделаю всё, что возможно, — ответила Марина без колебаний.

Мне показалось, что в её голосе слышалась решимость человека, который готов бороться до конца.

— Как только Ваня придёт, пусть сразу идёт в свою комнату, — сказал я. — И никуда не выходит, пока я не скажу, что делать дальше. Никакого интернета, никаких звонков, и для всех остальных его сейчас просто нет дома. Поняла?

— Поняла… — отозвалась Марина, в голосе прозвучала тревога. — А как он на это отреагировал? Он в курсе вообще?

— Вот мы с тобой и узнаем, как он отреагировал, — ответил я. — Когда придёт домой, всё станет ясно.

— Поняла…

— Только, Марин, — добавил я, — не пытайся ему звонить. У него сейчас нет телефона. Я забрал его на время — воспитательная мера.

На том конце линии послышался короткий вздох.

— Хорошо, Володя. Я всё сделаю так, как ты сказал.

Я уже собирался заканчивать разговор, когда Марина вдруг выпалила в трубку:

— Володя, его эти… так называемые друзья забрали у него компьютер! — в голосе звучало возмущение и бессилие. — Я пришла домой, а ноутбука нет…

— Ясно, понятно, — заверил я. — С этим тоже что-нибудь придумаем.

На том конце воцарилась короткая пауза, потом Марина заговорила уже шёпотом:

— Володя, я не знаю, зачем ты нам помогаешь… и не знаю, как тебя за это благодарить…

Голос её сорвался, и я услышал приглушённые всхлипы. Эмоции взяли верх, и девчонка не смогла сдержаться. В трубке звучало тяжёлое, неровное дыхание. Похоже, она слишком долго держалась и теперь наконец позволила себе расплакаться.

— Жди брата, Марин, — сказал я и повесил трубку.

Я посмотрел на светящийся экран мобильника. Так и есть, я мог бы ведь и не ввязываться. Вечно кому-то помогать — не профессия, да и не спасение. Всем не напомогаешься. А себе, как показывает жизнь, помогать всегда приходится самому.

Однако теперь всё это уже перестало быть просто случайной историей. Хотел я того или нет, но дело стало личным. После того, как услышал и Ваню, и Марину, пройти мимо уже не мог — совесть не позволяла.

Да и то, что я говорил брату о его сестре, было не просто красивыми словами. Я действительно считал именно так. Марина из тех людей, ради которых стоит тратить силы, время и нервы.

Потому что если не помогать таким, как она, если закрывать глаза, когда можешь вытянуть человека из ямы… то зачем вообще жить? Это уже не жизнь, а тупое существование.

В голове мелькнула старая строчка из популярной песни: «Не стоит прогибаться под изменчивый мир — однажды он прогнётся под нас».

Прав был Макаревич. В остальном он может и нехороший человек, но конкретно в этом — прав. Всё меняется, причём меняется стремительно. Но если держать спину прямо — есть шанс выстоять.

От размышлений меня отвлекла вибрация мобильника. Звонил Кирилл.

— Привет, Кирилл. Я тебя внимательно слушаю, — сказал я, переходя в привычный деловой тон.

— Владимир Петрович, — голос пацана звучал бодро, с ноткой делового задора, — в общем, тут дело такое. Мы с пацанами нашли инструмент. Если у вас есть время, можем прямо сейчас поехать и помочь всё снять с машины.

Я на секунду задумался. Мозг автоматически включил привычный расчёт — поздно, холодно… Но потом я вспомнил старое правило: не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня. Завтра обязательно появится что-то новое, и руки до этого уже не дойдут.

— Понял, принял, Кирюха, — ответил я. — Говори адрес. Сейчас прыгну в тачку, заеду за вами максимум через полчаса.

Он быстро продиктовал место встречи. Я записал в заметки на телефоне и отключился.

Вдохнул полной грудью холодный осенний воздух. Взглянул на небо над головой — чистое, звёздное, как будто кто-то разлил по нему ртуть и усыпал мелкими искрами.

Медленно выдохнул и направился обратно на стоянку. Идти было рукой подать…

Но стоило мне подойти ближе к забору, к которому как раз стоял мой джип, как я вдруг замер.

Что-то было не так.

Зрелище было, мягко говоря, впечатляющее. По-другому и не скажешь. Стоянка спала в густой ночной тишине. Сторож, похоже, тоже спал — в окне будки тускло горел одинокий огонёк лампы, а его самого видно не было. Собаки тоже отдыхали — лежали неподалёку, растянувшись на земле, мирно дремали, не обращая внимания на происходящее.

А вот у моей машины происходило то, что заставило меня мгновенно остановиться. Какой-то мутный тип стоял возле джипа и уверенными движениями скручивал мою лебёдку. Работал спокойно, как будто делал это не впервые.

Сначала я даже не поверил глазам. На воре была маска — что-то вроде балаклавы, но грубой, самодельной, напоминавшей те, что носили афганские моджахеды. Лицо полностью закрыто, только узкие прорези для глаз и рта.

Он явно не хотел, чтобы кто-то увидел его рожу.

Вот же сука…

Я не стал кричать. В такие моменты крик явно будет лишним и даст вору шанс раствориться в ночи. А я хотел поймать вора с поличным…

Подлец сидел на корточках, сосредоточенно работал, инструменты лежали рядом: пассатижи, ключи…

Я передвигался тихо, на цыпочках, чувствуя каждый шаг по шершавому гравию. Подкрадывался так, чтобы не попасть в свет фонаря и не спугнуть этого урода. Но стоило мне подкрасться ближе, буквально на расстояние вытянутой руки, как вдруг всё пошло наперекосяк.

Собаки, которые до этого мирно лежали и, казалось, вовсе не обращали внимания на воришку, внезапно вскочили. Ну и с диким визгом бросились… не на него, а на меня.

Вот блин, помощнички, мать их.

Лай и визг мгновенно прорезали тишину. Воришка моментально понял, что происходит. Рефлексы сработали мгновенно: он рывком