Наследие древнего - Александр Четвертнов

будет говорить спокойно. А те, кто запустил «Уши Сизифа», пусть думают, что мы пьём чай. Я ещё буду защитой особняка сбивать это заклинание, пусть думают, что помехи.

* * *

Дверь в подвал закрылась и у Бестужева, словно опустились руки. Он ссутулился и стал быстро-быстро рассказывать, что произошло на самом деле. Много времени это не заняло, слишком уж эмоционально он это говорил.

— Погоди, но ты же знаешь, что Кирилл не проходил обряда, и артефакт по-прежнему завязан на меня, — выдал дед, когда Бестужев закончил.

— И зачем мне об этом говорить? — одновременно удивился и возмутился Пётр Алексеевич. — Я, что, предатель?

— Нет, конечно, — ничуть не смутившись, кивнул дед, — спасибо тебе дружище….

— Ты же помнишь нашу клятву, — улыбнулся Бестужев, — до гроба, Ефим, до гроба.

— А я и не сомневался….

— Так, — прервал я их сентиментальный разговор, — получается, Вы, Пётр Алексеевич, подставились под удар, когда обманули императора и, теперь, когда рассказали всё нам.

— Ага, — кивнул Бестужев, — так что места в Империи мне больше нет.

— Уже начал эвакуацию? — поинтересовался дед, присаживаясь на табурет в комнате рядом с родовым артефактом.

— Нет, — покачал головой Бестужев, — привлеку внимание, пока думаю, как потянуть время.

— Легче простого, — пожал я плечами, — позвоните из Греции и скажете, что я согласен. Как приеду, отдам артефакт. Что?

Они оба изумлённо посмотрел ни меня, и я поспешил пояснить:

— Зато поездка пройдёт спокойно, и сможете незаметно подготовиться к эвакуации к моменту возвращения.

Говорить, что после Греции, когда я найду свои артефакты, всё это не понадобится, я не стал. Сначала, всё же, надо их найти. Хотя, в успехе я уверен.

— Ты думаешь вернуться? — снова изумились они оба, но Бестужев сильнее, всё же дед привык к моему упрямству и знал чуть больше. — Это же самоубийство.

Я отправил мысленный призыв Николаю и улыбнулся:

— Сейчас Вы, Пётр Алексеевич, узнаете чуть больше обо мне, и тогда, возможно, поменяете своё мнение.

— О чём ты говоришь…?

Договорить он не успел, в подвал спустился Николай. Дал ему распоряжение готовить всё к поездке в Грецию — я решил не тянуть и, раз мы должны захватить самолёт великого князя, — то лучше сделать это сегодня ночью, пока никто не передумал. Как говорится, куй железо, пока горячо.

Коля ушёл, а я направился к булыжнику родового артефакта. Чтобы не травмировать Бестужева сразу, я сделал несколько пассов руками и произнёс вслух пару греческих скороговорок.

В подвале резко похолодало. Запахло скисшими продуктами. Слегка потемнело. А потом открылся портал в Аид.

— Портал! — рявкнул Бестужев, дёрнулся ко мне, стал формировать огненный шар. Но я успокаивающе махнул рукой и дед, как самый понятливый, схватил друга за руки.

По чёрному мареву портала пробежала рябь. Марево натянулось, стало обретать форму зубастой морды Керры. Я хлопнул по ней ладонью, и существо исчезло, но тут же рябь пошла снова и оттуда появилась голова Харона.

— Я занят. Чего надо, Кириллос? — спросил старик.

* * *

— Харон — это мой дед Ефим Юрьевич и мой союзник Пётр Алексеевич, — начал я представлять друг другу присутствующих. — Дедушка, Пётр Алексеевич — это… — я запнулся и посмотрел на Харона.

— Чего? — осклабился старик в широкой ухмылке, отчего его кудлатая борода приподнялась, — забыл? Вот, что реальный мир с людьми делает. Эх, а было время….

— Эребович, — закончил я и повернулся к Бестужеву с дедом: — Харон Эеребович, в данный момент и.о. главы царства Аида.

— Чего это я и.о.? — удивился Харон.

— Ладно, тогда глава.

— Э, не, не надо мне такого счастья, лучше и.о., — возмутился старик.

— Я так и сказал, — победно усмехнулся я.

— Вот так и говори, — кивнул Харон.

— Кирилл, — просипел Бестужев, его лицо побледнело, а сам он выглядел крайне напряжённым и растерянным, — эм….

— Сейчас всё объясню, — улыбнулся я. Клиент готов, железо ещё горячее, чем было. Сейчас самое время, чтобы Бестужев окончательно уверился в моих силах и стал моим человеком.

* * *

Конрад Бергсон Греция.

Сир Конрад стоял у припаркованной на обочине машины и ждал. Взгляд его скользил по серпантину дороги, который то скрывался среди холмов, то появлялся вновь. Серая, прерывистая лента асфальта вела к далекому городу, куда уже должен был прилететь великий магистр Ирсу. По-другому называть господина Конрад не хотел. Не укладывалось в голове столь быстрое повышение начальника. При чём самовольное.

Эти чувства смущали Конрада. Подумаешь, захват власти. Сколько раз они проворачивали дела и похуже, но в этот раз как-то всё было иначе.

— Устал, что ли? — пробормотал себе под нос Конрад, следя за тем, чтобы послушники в машине его не услышали.

Не устал, понял Конрад, когда его мысли переключились на послушника Ханца. В душе стало как-то приятно и тепло от воспоминания, что Конрад смог его спасти, отправив далеко-далеко от Ордена.

Вернее не так, устал, но не физически или морально, устал от великого магистра. От его приказов, его манер и привычек. Устал от его планов. Но, к сожалению, избавиться от него Конрад не мог. Сам уйти тоже.

Ничего иного, кроме мелкого саботажа (как спасение Ханца, например) Конраду не оставалось. И осознание этого удручало, вгоняло в депрессию. Хотелось бросить всё это и улететь вслед за Ханцем, но нет. В багажнике автомобиля дожидался встречи с Ирсу похищенный с улиц Афин майор Российской Императорской армии Сергей Рысев. Ещё один, похищенный из медицинской миссии, гражданин Империи граф Чохов, под воздействием артефакта подавления воли сидел на заднем сидении. И Конрад должен был передать их великому магистру.

Передать и тогда, тогда можно будет думать о том, чтобы исчезнуть. Слишком важное дело предстояло ордену, чтобы саботировать сейчас. Вот, когда Ирсу переключит своё внимание на Аэтоса, тогда и настанет момент побега. Не раньше. Иначе Конрада найдут и уничтожат. А так хочется пожить для себя. Купить уютный домик, завести семью….

«Старость, созрел, — подумал Конрад, замечая на дороге длиннющую колонну чёрных машин. Бергсон ощутил волнение, но легко справился с эмоциями и мысленно себя приободрил: — Ничего, скоро всё закончится».

Глава 14

Рассказ не занял много времени. Казалось бы, сколько тысяч лет я прожил, сколько провёл в царстве мёртвых, а потом и здесь, совсем чуть, но в кратком изложении история заняла минут двадцать.

— Вот, что мы имеем, если без лишних подробностей, — пожал плечами я, ощущая, как за это время моя аура переработал окружающий эфир, а резервы стихий частично пополнились. — Теперь можете задавать вопросы.

— Эм… — протянул Бестужев неуверенно, — да нет у меня вопросов.

— Точно? — удивился я,