Слуга Государев. Тетралогия - Денис Старый

Хованский всё-таки извлёк саблю из ножен и направил её в мою сторону.

И я пистолет направил в его сторону. Обратил внимание, что конь под главным бунтовщиком будто бы недоволен своим всадником, так и хочет увести Хованского отсюда.

— Не выстрелишь! — сделал не совсем правильный вывод Хованский.

— Ты, боярин, проверить это можешь прямо сейчас. Два шага сделаешь в мою сторону — и я тебя убью, — решительно отвечал я.

— Погодь, полковник, убивать его! — пробасил Матвеев, а поравнявшись со мной, тут же обратился к Хованскому: — Ты что учудил, Иван Андреевич? Почто людишек привёл служивых?

Я не стал больше встревать в разговор двух бояр. Они поддевали друг друга, отшучивались — знали же друг друга очень давно. Вместе некогда заседали в Грановитой палате и давали советы царю Алексею Михайловичу.

— Прохор, будь наготове! — сказал я Прошке, которого взял с собой на переговоры.

Не нравилась мне обстановка. Бывает такое, что пока ничего конкретного не заметишь, но уже предполагаешь, что зреет тут нехорошее. И своей чуйке я привык доверять.

— Боярин, берегись! — крикнул я, одновременно вскидывая пистолет.

Курок щёлкнул, заискрился порох.

— Бах! — стреляю я, явно опережая стрелка, который выцеливал из пистолета именно Матвеева.

— Бах! — стреляет и этот убийца, но только в тот момент, когда моя пуля его настигла.

В облачное небо улетает свинцовый шарик, который должен был убить боярина Матвеева.

Хованский резко разворачивает своего коня, заставляя скакуна рвануть с места. Другие его подельники также уже убегают. На брусчатке Красной площади остаётся тело убитого мной Бориса Хованского.

Матвеев же не спешит разворачиваться и убегать — он пристально смотрит на меня.

— Спаси Христос, наказной полковник… Спас ты меня, — но вот тон боярина не показался мне радостным.

Да я и сам прекрасно понимал, что именно произошло. Нет, насчёт того, что Матвеева хотели убить, — это точно. И Хованский поступил очень хитро. Никто больше из его воинов не оказывал никакого сопротивления, не стремился стрелять либо в Матвеева, либо в меня.

— Уходим! — приказал Матвеев. — Нынче могут и на приступ пойти.

Та самая первая жертва, которая впоследствии заставит бунтовщиков действовать наиболее решительным образом, уже принесена. И понятно, почему теперь так спешно Хованский убежал и никто больше из его воинов не стрелял.

Иван Андреевич был не столь глуп, как я думал о нем из послезнания. Он сейчас спровоцировал создание «сакральной жертвы». За этого стрельца, что остался на брусчатке, будут мстить.

Теперь я в глазах многих стрельцов оказываюсь злодеем, который застрелил невинного человека.

Ведь обязательно сейчас будет сказано стрельцам, кто убил одного из людей Хованского. Что сделал это тот самый полковник, которому верили и который привёл полк в Кремль.

Значит, мне надо быть готовым ещё и к тому, что моё имя будет опорочено. Ну и к другому нужно готовиться…

— Приготовиться всем! — кричал я, когда заходил в оставленный проход между телегами. — Будет приступ. Зажечь фитили!

Я уже практически был уверен, что нас будут пробовать «на зуб».

Оказавшись за укрытием, я, наконец, посмотрел, что же делают бунтовщики. Они и вправду готовились. Линейной тактике стрельцы полноценно обучены не были. Но, в основном, стреляли они в линиях, не атакуя.

Сейчас на нас надвигалась толпа не менее чем в три сотни бойцов. Решительно несли свои немалого размера пищали. Изготовились и мы…

— Хочешь, полковник, я отдам этот приказ? — спросил Матвеев, наверное, рассмотрев во мне какие-то сомнения.

Я понимаю: если он отдаст приказ, то и грех его. Вот только свои грехи я предпочитаю и совершать сам, и самостоятельно отмаливать.

— Нет, боярин. Не серчай, что перечу тебе, но это приказ мой! — ответил я, наблюдая, что расстояние между нами и бунтовщиками сократилось до семидесяти метров.

Я был спокоен. Волнения не было даже тогда, когда я наблюдал, как расстояние сокращается между нами и бунтовщиками. Оставалось до пятидесяти шагов, и уже стрельцы, те, которые изготовились к бою, облокачиваясь на телеги, целясь в своих же собратьев, смотрели на меня и ожидали приказа.

— Пали! — отдал я тот самый приказ.

— Бах! Бах! Бах! Бах! — раздались выстрелы, и маленькие облачка дыма, соединяясь в одно большое облако, устремлялись вверх.

Поднявшийся ветер уносил не только дым от сожжённых пороховых зарядов, но и надежды на то, что получится избежать большой крови.

ХОРОШИЕ СКИДКИ: https://author.today/post/690568

Глава 16

Москва

12 мая 1682 года. Вечер

— Бах-бах-бах! — звучали выстрелы поверх голов стрельцов.

Движение толпы замедлилось, но не остановилось вовсе. Теперь некоторые из стрельцов, что ранее, преисполненные верой в безнаказанность, прорывались к воротам в первых рядах, как истинные «джентльмены», стали пропускать вперёд своих товарищей.

Те, кого пропускали, не будь дураками, всеми своими действиями, или, скорее, бездействием, показывали, что не намерены пользоваться вежливостью товарищей.

«Будьте любезны проследовать на штурм, сударь,» — словно бы говорили одни бунташные стрельцы.

«Только после вас, сударь, там что-то слишком жарко, боюсь опалиться,» — как будто отвечали другие.

Но в такой диалог легко вклинивалась третьей силе, которой было плевать на договоренности первых. Когда движется такая толпа, то задние обязательно подталкивают впереди идущих. Так оно получилось и в этот раз. И даже те стрельцы, что и вовсе уже были готовы отправиться к своим семьям домой, вынуждены были теперь подчиниться толпе и продолжать движение вперед.

— Перезаряжать! Следующий залп по толпе! — командовал я.

— Но как же так, выборный? — возмутился один из десятников. — По своим же стрелять будем!

— Сомневаться нужно было раньше! Исполнять приказ! — сказал я и направил пистолет на этого «морализатора».

Покрутив головой по сторонам, десятник нехотя несколько раз дунул на тлеющий фитиль, опер свою пищаль на выставленные сошки и изготовился стрелять.

Так оно. Для кого-то всё происходящее ещё недавно могло казаться игрой, лишь только процессом выбора правильной стороны. Одни выбрали бунт, другие антибунт. Но правда ли нужна большинству, за правое ли дело идут стрельцы? Уверен, что ещё немало тех, для кого «правильная сторона» — это та, где больше заплатят.

Нужна России профессиональная армия. И это не стрельцы. Они кто угодно в нынешних условиях. Полицейские, Росгвардия, но не армия. Реформа назрела, это видно в том числе и по тому, сколь бунташные стали стрельцы.

— Бах! — прозвучал выстрел со стороны мятежных стрельцов, и следом за ним последовали ещё два выстрела. — Бах! Бах!

Рядом с тем самым десятником,