Быть собой - Тимофей Иванов

то чтобы зеленокожие были мастерами магии иллюзии и отвода глаз, но однако всякое в прошлом случалось, а потому люди проявляли бдительность. Это можно только одобрять. Меня служитель Священных Стихий предсказуемо изучил подозрительным взглядом, но не нашёл ничего предосудительного, моя маскировка по прежнему работала безупречно. Сам же я по возможности быстро свалил в трактир в свою каморку на чердаке, якобы чтобы завалиться спать после бессонной ночи, в ходе которой мной была добыта болотная коза. Не могу сказать, что она была прям вкусная, мясо пованивало тиной даже в варёном виде, но бывшие военнопленные весьма положительно оценили свежатину.

Однако по факту же хотелось не отдохнуть, а разобраться в себе в тишине и покое. Орки… Они действовали на меня примерно так же как люди, а демоны ловят долбанный кайф, убивая людей. Так что начав пускать их под нож, я элементарно захмелел. В первый раз это не привело ни к каким серьёзным последствиям, благополучно перебил всех на стоянке, взял колдуна живым и в общем-то всё. Только что к часовым в их секретах ещё прошёл. И тоже всех убил, да.

А вот следующей ночью, уничтожив несколько групп разведчиков, я начал творить какую-то дичь. Ладно уж то, что я пошёл снова убивать разумных существ пачками, уже как-то смирился где живу и чем занимаюсь. Не убью их, так они пойдут и убьют каких-нибудь людей, хорошо что ли будет? Однако кошмарить жертв с юмором и выдумкой — это что-то новенькое для меня. Нет, вампиров бывало постёбывал, но они нежить, нечисть и мертвецы. К живым и разумным существам эти твари не имеют никакого отношения, а потому не заслуживают ни жалости, ни милосердия. Однако совсем недавно к оркам я подходил иначе, даже жалел тех двух братьев на посту на болоте. А вот второй ночью жалость отвалилась напрочь. Я планомерно кидался кусками тел в костры с воздуха и выбивал зеленокожих бросками томагавков, пока метательные топоры не кончились. После этого перешёл на снятые с трупов ножи, сопровождая свои действия едкими комментариями о том, что надо бы обязательно наведаться в стойбище, где образовалось много свободных самок и вкусных детёнышей. Убил я понятное дело не всех, но многих, большая часть остальных была ранена и напугана. Тем более что я в первую очередь старался выбивать самых опытных и соответственно взрослых орков, оставляя в живых молодых воинов. А у них с выдержкой по понятным всё заметно похуже, несколько даже в темноту под утро убежали, а потом орали, когда я их убивал, ещё больше накручивая соплеменников.

К чему мой налёт привёл? Ну как минимум этот отряд от рейда к людям отказался и опасности больше не представлял. Выжившие уже хотели идти только домой и сделать там запасы сухих дров побольше. Однако не уверен, что нанёс им достаточно глубокие эмоциональные травмы, чтобы они вообще передумали ходить в набеги к розовокожим и начинали гадить от одной мысли о чём-то подобном. Зато есть надежда, что на имя верховного шамана будет брошена достаточно густая тень. Орки не очень любят мистику, опасаясь её, как наверно любые дикари, а ещё они не любят слабость. Так что к колдуну должны появиться вопросы, как впрочем и к гранд-вождю. Однако как бы мне не хотелось обратного и как не были велики опасения за собственное душевное здоровье, а рейды придётся повторять, раз за них взялся. Причём как изображая нашего пленника, который якобы обезумел, так и кошмаря группки побольше, причём в том же стиле, что и прошедшей ночью. Выжившие ведь должны рассказывать одинаковые истории о том, что по ночам Бандулак перестаёт удерживать злого духа в повиновении и он уходит гулять, развлекаться, хулиганить и вообще всячески безобразничать, причём к оркам, а не к людям. В конце концов не люди же его заарканили. Кстати надо будет узнать, а что сам орк будет говорить по этому поводу, «дух-то» ему вообще не подчинён…

Мои мысли прервал стук в дверь, скривившись я крикнул:

— Кого там принесло?

— Это Хора, Конрад. Нас комендант зовёт.

— Не было печали — проворчал я, поднимаясь с узкой кровати.

Хотя всё конечно предсказуемо. Местный главный начальник не мог не обратить внимания на то, что пленные вернулись с добычей и его естественно заинтересовал вопрос, а что собственно случилось и кто за это ответственен. Результат на лицо, стоит и топчется за дверью в сопровождении ещё одного человека. Осмотрев свою броню, я сделал лёгкое мысленное усилие и «сменил» её на светлую рубаху, которую обычно носил под камзолом, после чего открыл дверь и поинтересовался:

— А это кто?

— Шевалье Колбэр Монтиго — представился высокий светловолосый юноша, которому не помешало бы поднарастить мышечной массы — Будем знакомы.

— Конрад — кивнул я в ответ. Парень был из благородных, но нос ни от Хора, ни от меня не воротил. И похоже потому что был адекватен, а не из-за того, что мы тут герои дня, что не могло не радовать.

По пути мы вполне нормально поболтали. Точнее болтал в основном болотник, Колбэр спрашивал, а я отмалчивался с загадочным видом. В конце концов по рассказу моего знакомого я выходил суровым челябинским Бэтманом, что режет орков в ночи аки хорошая хозяйка рыбьи головы. Что правда не совсем вязалось с предыдущими сведеньями о том, что я зеленокожих рублю на салат пачками с помощью двуручника и такой-то матери под крики о величии Империи Людей. Ещё раз прокрутив в голове две последние мысли, я внутренне скривился. Не понравились мне эти оговорочки по Фрейду, ох не понравились! Этак действительно зелёный парней с болот скоро за еду считать начну, а это очень не хорошо. Дальше так же можно к людям начать относиться. И надо будет либо уходить в самоизгнание для просветления мозгов, либо валить из этого мира, если оно не наступит. В конце концов в Инферно только демоны и там тоже можно жить.

Как бы то ни было, а мы всё таки дотопали до донжона, где нас без вопросов пропустили к коменданту. Ксандр Гримон был высоким, наголо обритым мужиком лет сорока на вид с могучей фигурой тяжелоатлета. Оторвавшись от каких-то бумаг, он осмотрел нас тяжёлым взглядом, задержавшись глазами на мне, а потом произнёс:

— Вот ты значит каков.

— Разочарованы? — усмехнулся я.

— Не сказал бы — усмехнулся он, встав из-за стола и отойдя в сторону одно из шкафов, бросив —