Быть собой - Тимофей Иванов

моих планах не было пункта «лишаться маленьких радостей жизни», я решил сегодня устроить себе лёгкий, безнапряжный день и не жрать орков. Могу же я сутки без убийств прожить, правильно? В конце концов можно заняться другими делами. К примеру в светлое время суток просто пострадать фигнёй на болотах, расслабившись и понаблюдав за природой, а в тёмное слетать в Кираёт и совместить приятное с полезным. То есть выпить, сходить по бабам, а ближе к утру отловить какого-нибудь уголовника и утащить его в тёмный лес для бесчеловечных экспериментов. Мысль о том, что людей в теории можно усилить без фатальных последствий для них, не шла из моей головы. Тем более что в них можно было перелить излишки энергии и мне было интересно, что из этого выйдет. Оценивая свои действия, я понимаю, что регулярно веду себя, как слон в посудной лавке, что мне вроде бы не свойственно. С одной стороны раньше у меня не было такой силы, а с другой возможно избавившись от толики энергии я вздохну свободнее и стану адекватнее. А у людей появится новый инструмент для борьбы с орками… И возможно в перспективе несколько новых благородных родов Империи.

В конце концов тут полно семейств, представители которых сильнее обычных людей. Даже тот же Ксандр покрепче будет, в самих его крови и плоти есть энергии, которых нет у других. Не уверен, что если я преобразую людей во что-то большее, изменения закрепятся в их потомстве, но даже если так, ничего критичного не произойдёт. Лишь бы не было свойства, которое делает их сильнее с каждым убийством противника. Впрочем я не уверен, что вообще хочу кого-то преобразовывать в противовес оркам. Вроде и идея неплохая, а всё равно что-то в ней царапает мой мозг.

Летя над болотистым лесом и непроходимыми топями на юг, я размышлял о своих дальнейших действиях и ощущениях, пока не заметил крупное озеро, под водой которого что-то скрывалось. Что-то весьма немаленькое. Присмотревшись, я медленно спланировал на одно из деревьев чуть подальше от берега. Всем известно, кто проживает на дне океана, а вот тут всё было куда интересней. Что я знаю о крупной фауне болот? Ну в первую очередь это конечно речные драконы, крайне напоминающие крокодилов. Но тут явно был не тот случай. Демоническое зрение заметно превосходит человеческое, к тому же кроме остроты взгляда я воспринимаю энергию самой жизни или как минимум её отголоски. И сейчас мне виден неверный силуэт, не совпадающий с характерным, вытянутым телом здешних крокодинаторов. В списке подозреваемых кроме них было только два кандидата. Во-первых не речной, а истинный дракон, тот который с крыльями, плюётся огнём и прочими гадостями, а так же обладает разумом, сравнимым с человеческим. Кроме него тут могла быть гидра, которая многоголовая, с нездорово бешенной регенерацией и вроде бы повышенной ядовитостью. Интересны ли мне они были? Более чем, чёрт возьми! Это же такие образцы для копирования. Тем более что при ближайшем рассмотрении было видно, что даже само озеро слегка фонит энергией жизни. Не до уровня живой воды, что тяжелораненого на ноги поставит, но тем не менее пить отсюда как минимум полезно для здоровья. Как такое вообще может не вызывать интерес? Мне хотелось знать, тут под водой лежит что-то интересное или просто огромный монстр так приманивает жертв на водопой?

А потому посидев некоторое время на ветке и посмотрев за неподвижным силуэтом, который совершенно не подходил для снятия данных, я спрыгнул на землю и пошёл к воде. Если Магомет не может пощупать гору на расстоянии, он идёт к горе. Однако мной был по всем признакам не учтён какой-то очень важный нюанс. Всё таки моя маскировка до сих пор не давала сбоев, ни жрецы, ни маги, ни вампиры, никто не мог меня увидеть, если я сам того не желал. А тут из воды со скоростью пули выскочила пасть, схватила меня поперёк туловища и потащила в озеро под мой позорный крик:

— Ааааа!!!

Оказавшись под поверхностью воды я не начал задыхаться, коль скоро вообще не нуждаюсь в воздухе, но тем не менее мне резко стало ещё грустнее, чем было. Я успел выхватить клинок из ножен на поясе и даже резануть стык держащих меня челюстей, но ко мне тут же метнулась вторая голова, ухватившая меня за грудь и голову. Череп выдержал, но с него буквально содрали скальп. Это было больно! Хрен с ним, что больно, это было смертельно опасно, тем более что ещё одна башка ухватила торчащие из одной из челюстей ноги. Меня начали рвать на части! Буквально убивать! Впервые в этом мире я встретился с его уроженцем, который был для меня по настоящему опасен. И от того, что тут всё таки нашлась гидра, а не истинный дракон, мне было не легче.

Я как мог наращивал на себе броню и махал клинком с когтями, стремясь нанести раны моему противнику. А заодно молился на свою регенерацию и общую крепость, которые пока что меня спасали. Гидра, к моему сожалению, тоже не спешила помирать или хотя бы плохо себя чувствовать. Говорят у них отрастают отрубленные головы, порой в двух экземплярах… Только говоруны обычно как-то забывают, что недорубленное очень быстро просто зарастает.

Наше противостояние к счастью пока что длилось с переменным успехом, ведь более чем тремя головами подводная гадина не могла меня укусить и пока что у неё не получалось порвать меня на части, даже ноги держались, пусть и кости там кажется оказались поломаны. За общем фоном боли к сожалению было не разобрать нюансов. Я же наносил противнику совсем смешной вред и пытался вырастить из брони шипы. Всё таки ежа кому угодно должно быть неприятно жрать. Только вот гидра плакала, кололась, но продолжала жевать «кактус». Однако шипы дали мне неожиданно приятный бонус. Они были частью моего тела и они пробивали плоть противника, пуская ему кровь. И вместе с этим я начал поглощать его энергию, которая у меня весьма стремительно расходовалась на регенерацию. Это перевернуло игру. Гидра не откусила мою башку сразу же, ей не повезло. Я же начал тянуть из неё силы, растя из своей плоти зазубренные шипы и вгрызаясь ими в мясо противника, стремясь вытянуть из него как можно больше, а потом заодно извернулся и вцепился в чужое нёбо своей пастью, которую кажется раскрыл для этого градусов на сто восемьдесят. Именно когда чужая горячая кровь потекла в мой рот,