Ментальная кухня – 2 - Максим Злобин

— Именно это я и предлагаю сделать. План уже готов. План уже здесь, — Агафоныч постучал себя по виску, как тот хитрый негр из мемов. — Мне потребуется левая симка, пневматическое ружьё и Гио…

Глава 16

— Шабака какая, — Агафоныч сидел на коленях перед овчаркой и трепал её за морду.

Тут надо сразу же оговориться. Не перед ТОЙ овчаркой. Перед другой.

— Она у нас очень спокойная, — сказал молодой парнишка с бейджиком «Олег», работник приюта для бездомных животных. — Очень добрая, послушная, к детям очень ласковая, но… сами видите. Старенькая уже.

А в глазах у него то уныние было, то проблеск надежды. В голове Олега я не копался. Не хочу. И так понятно, что человек, который работает в таком месте, живёт на эмоциональных качелях. Жалко ведь ему. Всех жалко. И не зачерстветь никак, иначе в чём тогда вообще смысл волонтёрства?

— Как зовут?

— Герда.

— Так это же вообще отлично! — крикнул Агафоныч, а потом подмигнул парню. — Берём! Где и что нужно подписать?

— Пойдёмте скорее! — Олег чуть не запищал от радости.

Да… везение, не иначе. Причём не только с именем. Ведь самым маловероятным и сомнительным пунктом в плане барона Ярышкина было найти собаку для подмены. И кто бы мог подумать, что в приюте действительно найдётся настоящая породистая овчарка? Однако вот же, нашлась.

И да, собаченька действительно была не новой. Не развалюхой, понятное дело, но местами уже седой и просто непрошибаемо спокойной, — как это зачастую бывает со старенькими собаками. А вот похожа она внешне на Гретту или нет — вообще не важно. Сегодня мы с сенсеем не поскупимся на ментал и перепашем мозги всем, кто встанет у нас на пути. Почему? Да потому что сегодня мы действуем во имя доброго добра. Причём не только для себя, а вообще для всех участников замеса. С какой стороны не посмотри — добро, и красота, и бабочки летают.

Серьёзно!

Я даже не ожидал, что план Агафоныча окажется таким. Сперва подумал, что он собирается устроить дестрой и действовать по схеме «после нас хоть потоп», а он вона как всё изысканно обыграл. Но обо всём по порядку.

Сейчас вот, например, мой выход.

Приют, в котором мы нашли Герду, находился совсем недалеко от нас, в области. Посередь жилого массива многоэтажек, в маленьком домике на месте бывшей поликлиники. Большую часть квадратуры занимали клетки с питомцами, а меньшую — зона ожидания со стойкой ресепшн и несколько комнат для персонала. Агафоныч с Олегом отправились в одну из таких комнат заполнять бумаги, а мне нужно было попасть во вторую. В подсобную, с надписью «ПОСТОРОННИМ ВХОД ЗАПРЕЩЁН».

Там, за дверью, сидел человек. Я это знал наверняка, — уже почувствовал его ментальными щупальцами. Подробно изучать его биографию было ни к чему, но основные моменты такие: мужчина, сорок два года, крепкого телосложения, такой же идейный волонтёр, как Олежа.

С мыслестрочками человека творилось что-то странное, и сперва я даже подумал, что он под контролем другого менталиста. То есть… все основные бытовые мысли были похоронены под слоем мельтешащей галиматьи. Новые, абсолютно разрозненные и никак не связанные друг с другом мыслестрочки возникали каждые несколько секунд, но тут же тонули и исчезали, в редком случае оставляя после себя подобие эха. И каждая смена мысли подкреплялась мини-выбросом удовольствия.

Смешно. Грустно. Котики. Машины. Паркур. Снова смешно. А вот это скучно. Лошадка. Сиськи. Бобр курва… так…

Твою-то мать! Это он короткие видео листает! Вот оно, оказывается, как выглядит со стороны. Полное отрешение от внешнего мира и накачка дешёвым дофамином. Ну ладно, отвлеку его маленько.

Подмену мыслестрочек я уже практиковал, а вот теперь замахнулся на созидание. Давненько мы с Агафонычем уже не тренировались, и я буквально застрял на пятом уровне развития, хотя никто меня здесь не держит. Надо качаться. Надо развиваться. Шестой уровень — это ведь уже вторая инициация, и дальше меня должно ожидать что-то, что уже более-менее будет смахивать на могущество.

Так что вперёд!

Пускай и через силу, но я принялся писать поверх всего остального новую мыслестрочку. Образную; без слов и явных побуждений. Весенняя капель, журчание ручья, дождь за окном, морской прибой, завораживающий ток пива из драфта и прохудившаяся крыша.

Кап.

Кап.

Кап-кап-кап.

«Надо бы поссать», — наконец додумался мужик и мельтешение коротких видео тут же прекратилось. А я присел на корточки рядом с клеткой бездомного мопса и принялся ждать, когда мужик выйдет из своей каморки.

— Здравствуйте, — кивнул я ему чисто из автоматической вежливости.

— Здравствуйте, — ответил тот и быстрым шагом умчался в сторону сортира.

Отлично! Стоило ему скрыться за поворотом, как я ворвался внутрь. Наверное, это небольшое помещение правильней всего будет назвать складом. Одна стена чуть ли не под потолок завалена мешками с собачьим кормом, а у другой стоят коробки консерв. Вон стеллажи с ошейниками, намордниками и прочей БДСМ темой, а вон… бинго!

Небольшой такой столик, на котором буквально нет свободного места. Тут и монитор от компа, и стопка книг, и посуда, и чайник, и чайные принадлежности, и ружьё. Да-да! Безопасное даже на вид ружьишко, — пластиковое и как будто бы игрушечное.

А рядом коробка с «патронами». С дротиками, если уж точнее. На вид — маленькие такие металлические цилиндры с иглой на одном конце и пушистой ярко-красной меховушкой на другом.

Транквилизаторы!

Один из краеугольных камней плана Агафоныча. Причём именно здесь, — в приюте, — их просто не могло не быть. Ведь не все пёсики ведут себя так же образцово-показательно, как наша Герда. Кто-то от страха и стресса вполне может начать доставлять проблемы, и тут-то его нужно мягонько успокоить.

Итак. На коробке было написано «24 шт», но она явно уже початая и нескольких снарядов не хватает. Потому я совершенно спокойно сунул три дротика себе в карман, вышел прочь и закрыл за собой дверь. Лишь бы не уколоться теперь, — вот смеху-то будет.

— Спасибо вам большое! — это из соседней двери вышли Олег, Агафоныч и Герда.

— Нет, это вам спасибо…

«Нашёл?» — кинул мне в голову вопрос Агафоныч.

«Нашёл» — коротко ответил я.

«Отлично!»

Пока мы выходили из приюта, Олег всё ещё сиял от счастья.

— Вы даже не представляете себе,