Змея сновидений - Вонда Нил Макинтайр

на ногах. Он возвышался над Расом, высокий мужчина над другим великаном, два огромных красивых создания стояли друг против друга, и один из них становился серовато-бледным перед яростью другого.

– Почему нет?

– Ей не нужен учитель.

– Как ты можешь делать такие вещи! – Мэр так наклонился вперед, что Расу пришлось вдавиться в свой стул. – Как ты осмеливаешься подвергать ее опасности? Как ты можешь обрекать ее на невежество и неприкаянность?

– Она вне опасности! Ей не надо защищаться – разве кто-нибудь тронет ее?

– Ты трогаешь меня! – Мелисса бросилась к Снейк и прижалась к ней. Снейк крепко обняла девочку.

– Ты… – Мэр выпрямился и отступил. Бесшумно подошедший Брайан поддержал его, пока у него не подвернулась нога. – Что она имеет в виду, Рас? Почему она так напугана?

Рас покачал головой.

– Заставь его сказать! – закричала Мелисса, открыто глядя на всех. – Заставь его!

Мэр, прихрамывая, подошел к ней и неловко нагнулся. Потом посмотрел Мелиссе прямо в лицо. Ни один из них не дрогнул.

– Я знаю, что ты боишься его, Мелисса. Но почему он так боится тебя?

– Потому что госпожа Снейк верит мне.

Мэр протяжно вздохнул.

– Ты хотела его?

– Нет, – прошептала она.

– Неблагодарное отродье! – завопил Рас. – Злобная уродина! Кто бы тронул тебя, кроме меня?

Мэр проигнорировал Раса и взял руку Мелиссы в обе свои:

– Отныне целительница – твой опекун. Ты можешь идти с ней.

– Спасибо. Спасибо вам, сэр.

Мэр поднялся на ноги.

– Брайан, разыщи для меня ее попечительские документы в городских записях… Садись, Рас… И, Брайан, мне понадобится гонец, чтобы съездил в город. К целителям.

– Ты рабовладелец, – прорычал Рас. – Значит, так ты крадешь детей. Люди будут…

– Заткнись, Рас. – Мэр выглядел обессиленным после короткого возбуждения, он был бледен. – Я не могу изгнать тебя. На мне ответственность – защищать людей. И детей. Твои трудности сейчас – и мои трудности, и их надо разрешить. Ты поговоришь с целителями?

– Не нужны мне никакие целители.

– Ты пойдешь добровольно или предпочтешь суд?

Рас съежился на своем стуле и наконец кивнул.

– Добровольно, – произнес он.

Снейк встала, обняв Мелиссу за плечи, а девочка обвила рукой ее талию, а голову слегка повернула так, что шрама почти не было видно. Они вместе пошли прочь.

– Спасибо тебе, целительница, – сказал мэр.

– До свидания, – ответила Снейк и закрыла дверь.

Она с Мелиссой прошли по гулкому коридору к другой башне.

– Я так испугалась, – сказала Мелисса.

– Я тоже. Еще бы немного, и я бы стала думать о том, как бы выкрасть тебя.

Мелисса посмотрела на нее:

– Ты бы правда так поступила?

– Да.

Мелисса немного помолчала.

– Прости меня, – сказала она.

– Простить! За что?

– Я должна была доверять тебе. А я не доверяла. Но с этой минуты буду. Я больше не буду бояться.

– Ты имела право бояться, Мелисса.

– А теперь я не боюсь. И не буду больше. Куда мы поедем? – В первый раз, с тех пор как ей предложили ехать на Бельчонке, голос Мелиссы приобрел уверенность и энтузиазм без примеси страха.

– Что ж, – сказала Снейк. – Я думаю, тебе надо поехать на север, на станцию целителей. Домой.

– А ты?

– Мне надо сделать еще одну вещь, прежде чем я смогу поехать домой. Не беспокойся, почти половину дороги ты сможешь проехать с Габриэлем. Я напишу письмо, которое ты повезешь, и дам тебе Бельчонка. Они будут знать, что я послала тебя.

– Я бы лучше поехала с тобой.

Снейк остановилась, понимая, насколько потрясена была Мелисса.

– Я тоже была бы рада, если бы ты поехала со мной, пожалуйста, поверь. Но мне придется поехать в Центр, и это может быть небезопасно.

– Я не боюсь никаких сумасшедших. Кроме того, если я поеду, мы сможем лучше следить за всем.

Снейк забыла о сумасшедшем, напоминание резко кольнуло ее.

– Да, сумасшедший – это еще одна проблема. Но надвигаются бури, ведь почти зима. Я не знаю, успею ли вернуться из города до наступления бурь. – Было бы лучше для Мелиссы, если бы она была устроена на станции до возвращения Снейк, в случае если поездка в Центр окажется неудачной. Тогда, даже если Снейк придется уйти, Мелисса сможет остаться на станции.

– Меня не волнуют бури, – сказала Мелисса. – Я не боюсь.

– Я знаю, что ты не боишься. Просто нет причины подвергать тебя опасности.

Мелисса не ответила. Снейк наклонилась и повернула девочку лицом к себе:

– Ты думаешь, я стараюсь сейчас отделаться от тебя?

Через несколько мгновений Мелисса ответила:

– Я не знаю, что подумать, госпожа Снейк. Ты сказала, что, если я не буду жить здесь, я буду отвечать сама за себя и делать так, как сочту правильным. Но я не думаю, что будет правильно, если я оставлю тебя с сумасшедшим и бурями.

Снейк села на пятки.

– Я все сказала об этом. И тоже об этом подумала. – Она посмотрела на свои руки, все в шрамах, вздохнула и снова взглянула на Мелиссу. – Лучше я скажу тебе настоящую причину, почему я хочу, чтобы ты поехала домой. Мне надо было раньше тебе сказать.

– Что это? – Голос Мелиссы был сдержанный, но напряженный. Похоже, она была готова обидеться. Снейк взяла ее руку.

– У большинства целителей есть три змеи. У меня только две. Я допустила некую глупость, и третья была убита. – Она рассказала Мелиссе о сородичах Аревина, о Стэвине, о младшем отце Стэвина и о Травке.

– Змей-грез не так много, – сказала Снейк. – Трудно выводить их.

Обычно мы не заставляем их размножаться, просто ждем, когда они это сделают. Способ, как мы получаем змей, – нечто вроде того, как я создала Бельчонка.

– Специальным лекарством, – сказала Мелисса.

– Что-то вроде этого. – Чуждая природа змей-грез не поддавалась ни вирусным преобразованиям, ни микрохирургии. Земные вирусы не вступали во взаимодействие с химическими веществами, которыми пользовались змеи-грезы вместо ДНК, и целителям не удавалось выделить что-нибуль сравнимое с вирусом из этих иноземных змей. Поэтому они не могли переносить гены для получения яда змей-грез в других пресмыкающихся, и ни одному целителю еще не удалось синтезировать всю сотню компонентов яда.

– Я создала Травку, – сказала Снейк, – и еще четыре змеи-грезы. Но больше я не могу их сделать. Мои руки недостаточно тверды, с ними тоже что-то случилось, как вчера с моим коленом. – Иногда она думала, а не является ли ее артрит явлением психологическим, а не физическим, реакцией на многочасовое сидение в лаборатории, аккуратное манипулирование приборами микропипеток и напряжение глаз, пытавшихся обнаружить каждую из бесчисленных нуклеидов в одной клетке змеи-грезы. Она была единственной целительницей, которой за несколько лет удалось трансплантировать генетический материал в неоплодотворенное яйцо. Ей