Толмач - Эльхан Аскеров

живет. Коваль добрый, а едва с хлеба на воду перебивается. Не любят люди, когда даже добрый мастер слова сказать не может. Опаску имеют. А от него всего вреда, что мастер добрый, да с самого детства слова сказать не может. Болел вроде, точно, сам понимаешь, не узнать.

– Так может, ему в имении место выделить? – озадачился парень. – Станет коней крестьянам ковать, а они хлебом да всем остальным платить станут. Заодно, может, и для нас с тобой задумки какие скует.

– За то тебе самому с ним баять надобно, – задумчиво протянул Архипыч.

– Он только говорить не может? Слышит нормально? – задумчиво уточнил Егор.

– Слышит он похлеще, чем тот заяц, – отмахнулся казак. – А вот с речью вовсе беда. Только мычит чегось да руками машет.

– Вот завтра и поговорим, – решительно кивнул парень, про себя подумав, что толковый мастер ему и самому пригодиться может.

Как ни крути, а белое оружие отойдет еще не скоро, так что толковый клинок в нужный момент запросто может и жизнь спасти. Брать его в крепость или еще как-то холопить, как тут выражались, Егор не собирался. Ему просто нужен был свой мастер, умеющий держать язык за зубами и способный сделать что-то, что еще никто тут не делал. В общем, если все сложится, то получится, что у него потихоньку будет складываться своя, собственная команда.

Их тихую беседу прервала открывшаяся дверь, в которую не спеша вошел хозяин дома. Иван Сергеевич. Оглядев задумчивую парочку, дед ехидно усмехнулся и, приподняв подсвечник, лукаво поинтересовался:

– Заговор устраиваете?

– Случилось чего, дедушка? – вместо ответа спросил Егор, быстро вставая.

– Господь с тобой. Не спится просто. А тут слышу, вы то вверх по лестнице, то вниз ходить принялись, вот и заинтересовался, – отмахнувшись, улыбнулся старик и, присев в поданное кресло, уточнил: – Так чего задумали?

– Тут такое дело, дедушка. Убить меня хотят, – прикинув кое-что к носу, прямо сообщил Егор, решив не множить сущностей и рассказать правду.

– Кто? – моментально вскинулся старик.

– …вот и думаем, как того заказчика окоротить раз и навсегда, – коротко поведав ему всю историю, закончил парень.

– Совсем старый стал. У собственного носа ничего не приметил, – удрученно вздохнул Иван Сергеевич. – Думаешь, управитесь вдвоем-то?

– Управимся, барин, – вместо парня отозвался Архипыч. – Покоен будь.

– Чем помочь могу, Егорка? Деньги, оружие какое или еще чего? – деловито уточнил старик.

– Только одним. Кто бы ни спросил – ты ничего не знаешь, – улыбнулся в ответ Егор.

* * *

Майская ночь темна, но на нужной улице фонари имелись. Найдя дом, бойцы быстро осмотрелись и, беззвучно просочившись в подъезд, поднялись на этаж. Архипыч, встав напротив дверей, осторожно постучал и, услышав гортанный вопрос за дверью, тихо произнес:

– Подарок для господина Дорсета. Велено передать лично в руки.

За дверью негромко брякнул засов и, чуть скрипнув, тяжелая резная створка медленно отворилась.

– Кто вы и кто вам приказал принести это? – стоя на пороге, все с тем же акцентом спросил здоровенный рыжеватый детина, опиравшийся на трость.

– Один господин на улице остановил, денег посулил. Велел ящик этот сюда принесть и хозяину отдать. Вот, извольте. Это ж вы господином Дорсетом будете? – зачастил казак, то и дело взмахивая правой рукой и, закончив, сделал шаг вперед, буквально всовывая ящик детине.

Настороженно слушавший его мужчина невольно ухватил тару руками, и Архипыч, улыбаясь, резко взмахнул рукой, всаживая нож ему под ухо. Захрипев, детина начал медленно оседать, придерживаемый казаком. Егор, ловко проскользнув мимо них, направился к двери, из-под которой пробивался свет. Но едва он оказался перед нужной створкой, как она распахнулась и вставший на пороге мужик по-английски спросил:

– Джек, что там у вас?

– Уже ничего, – хмыкнул Егор, с силой всаживая клинок ему под грудину.

Икнув, англичанин невольно шагнул назад и попытался выдернуть что-то из кармана халата. Понимая, что ничего хорошего у него там не будет, парень классическим хуком справа отправил мужика в нокаут. Выдергивать из раны нож он не рискнул, чтобы не забрызгаться кровью. Ноги у мужика подкосились, и он, развернувшись вокруг своей оси, рухнул ничком на ковер, вбивая нож еще глубже.

– Чего тут у тебя, барич? – тихо поинтересовался Архипыч, втаскивая тело слуги в комнату.

– Порядок. Присмотри пока за ними, а я в бумагах пороюсь, – скомандовал Егор, вытаскивая из кармана халата хозяина «бульдог».

Этот кургузый револьвер дальнобойностью не отличался, но благодаря калибру в помещении был вполне удобен. Быстро охлопав остальные карманы, парень снял с шеи убитого цепочку с массивным ключом и взялся за обыск кабинета. Им в очередной раз повезло. Хозяин еще не ложился и работал с какими-то бумагами. Так что искать, где именно он плетет свою паутину, не пришлось.

Методично выдвигая все ящики стола, Егор вынимал из них все документы и, быстро просмотрев, складывал в аккуратную стопку. Английского он никогда толком не учил, так что просмотр бумаг мог проводить только поверхностный. Впрочем, это не мешало ему легко отличать счета от писем. Закончив со столом и роскошным бюро, парень принялся искать замок, в который нужно было вставлять найденный ключ.

Обыск хоть и был быстрым, но Егор старался не упускать ни одного сантиметра пола и ни одной точки, где можно устроить тайник. Убедившись, что в кабинете не осмотренных мест не осталось, парень направился в спальню. Помня, что времена тут пока спокойные, можно сказать, патриархальные, он первым делом заглянул под кровать и, убедившись, что ничего кроме ночной вазы там нет, распахнул дверцы массивного, дубового шкафа. Выдернув из его нутра дорожный саквояж, Егор быстро вытряхнул на кровать его содержимое и, небрежно разбросав тряпки, вернулся к шкафу. Под чемоданом, на котором прежде лежал саквояж, обнаружился не большой, но крепко сделанный железный ящик. Почти переносной сейф.

Ухватившись за ручку, парень с кряхтением выдернул его наружу и, чуть качнув рукой, тихо проворчал:

– Блин, килограмм сорок точно есть.

Найденный ключ четко вошел в замочную скважину, и замок, сыто клацнув, открылся. Егор уже потянулся, чтобы поднять крышку, когда что-то словно толкнуло его в затылок. В ямку, куда, по словам учивших его спецназовцев, лучше всего всаживать нож или пулю. Что называется, работа с гарантией. Отступив на шаг, парень задумчиво хмыкнул и принялся осматриваться. В углу комнаты была устроена изразцовая печь-голландка. Рядом с ней на подставке стояли совок и кочерга.

Подхватив кочергу, Егор подцепил ее концом крышку ящика и, встав так, чтобы оказаться на углу этой тары, одним резким движением вздернул крышку. Послышался негромкий щелчок, и в тех местах, за которые обычно человек поднимает крышку, выскочили толстые иглы.