Бальтазар - Вьюн

Он развернулся и, не оглядываясь, побрёл к своей картонной коробке. Я так и остался стоять с деньгами в руке, чувствуя себя удивительно глупо. Я мог сразить теневое чудовище, но был бессилен перед чудовищем реальным, которое уже много лет пожирало этого человека изнутри.

Помедлив, я убрал монеты обратно в карман. Ощущение, что эта битва проиграна уже давно, осела в моем светлом источнике неприятным комком. Помощь должна быть оказана вовремя, иначе она уже не имеет особого смысла. Сломленного человека уже не спасти, поскольку он не ухватится за протянутую руку, либо вовсе ударит в ответ.

Мой источник в груди запульсировал, причем темный и светлый, впервые они действовали сообща. Никому из нас не понравилось ощущение беспомощности. А потому, проведя рукой по волосам, я с ухмылкой спросил у сгорбившегося старика:

— Дедушка Пак, вы любите шоколадное печенье? — с ухмылкой спрашиваю у него.

Меня учили, что, если хочешь обзавестись верным слугой, то для начала вытащи его из огромной кучи дерьма. Я не привык проигрывать, даже, если мой враг сама судьба!

* * *

Класс замер, наблюдая за Сонми, которая стояла посреди спортзала, куда они перебрались после ухода Люциуса.

— Суть в контроле, — объясняла она, стараясь звучать уверенно. — Не в количестве силы, а в умении её накапливать и высвобождать в нужный момент.

Она сделала глубокий вдох.

— Представьте, что ваши ноги — это сосуды. Вы не толкаетесь от земли, а… отпускаете удерживаемую энергию, как пружину.

Сонми легко согнула колени и подпрыгнула. Небольшое, едва заметное движение. Но в момент толчка из подошв её кроссовок вырвалась короткая тёмная вспышка. Этого оказалось достаточно, чтобы её тело взметнулось вверх с неестественной скоростью. Она легко коснулась потолка высотой в пять метров, а затем также плавно опустилась обратно, почти бесшумно приземлившись.

В зале на секунду воцарилась тишина, а потом его наполнили восхищённые возгласы. Никто из девушек, кроме неё, еще не освоил навык усиления. Эльза Мензел, сидевшая в стороне, лишь внимательно наблюдала, не проронив ни слова. Когда Сонми в конце спросила, получилось ли у кого-нибудь усилить прыжок, принцесса лишь молча покачала головой, но её взгляд был задумчивым и немного отстранённым.

Слыша хвалебные слова от других учениц, Сонми смущённо улыбалась, но внутренне она думала совсем о другом. «Люциус… Что ты задумал? И где ты сейчас?» Как его куратор, она не могла выбросить парня из головы. Она представила, как завтра по школе уже поползут слухи о странном новом преподавателе, обрастая с каждым разом все более невероятными подробностями.

— Об этом уже через неделю забудут, — попыталась она себя подбодрить.

Проведя с успехом занятие, показав другим ведьмам, как можно использовать «простейшую» манипуляции силой, Сонми покачала головой. Госпожа Стрэнтон слишком ей доверяет, поручив столь ответственное задание. Сонми не ощущала в себе сил, чтобы обуздать стихию по имени Люциус Бальтазар. Но сперва его еще нужно найти.

Нахмурившись, она вдруг подумала вслух:

— А у него вообще есть телефон? — медленно произнесла она, замирая на месте.

У всех есть телефон — это была аксиома. Но Люциус так искренне обрадовался обычному плееру, который она уже собиралась выбросить! Он, с его оторванностью от реальности… Вряд ли. Кивнув самой себе, Сонми решительно направилась к апартаментам «Синхон». Она узнает, есть ли у него телефон, а если нет… то поможет ему его купить. И заодно выяснит, что он задумал на следующий урок. Если что-то опасное, то она обязана его остановить! Как его куратор, разумеется.

Продолжая хмуриться, она шла по улице, думая о парне. Он выглядел таким решительным, даже высокомерным, но при этом терялся от простых бытовых мелочей. Это было по-своему забавно, хотя она никогда не сказала бы ему этого в лицо, иначе он точно попытается проткнуть её своей шпагой. Если с остальными ученицами он был холодно-вежлив, то с ней, казалось, даже не думал скрывать свой нрав. И это… по-своему было мило, если бы не было так опасно и не несло с собой столько хлопот!

— И о чём только Стрэнтон думала, заключая то дурацкое пари… — недовольно проворчала она, заворачивая за угол.

Именно в этот момент ей навстречу вышла сама Верховная Ведьма. Рядом с ней семенила её секретарь, мисс Сяо, с вечным ледяным выражением на лице. Говорили, она раньше работала в спецназе, но это, должно быть, просто слухи…

— Мы не виделись всего пару часов, а ты уже вспоминаешь обо мне всуе? — Стрэнтон словно кошка, играющая с мышкой, предвкушающе улыбнулась.

— Уиии! — Вжав голову в плечи и заливаясь краской, Сонми резко развернулась и пустилась наутек, позорно ретируясь под сдержанный, но явно довольный смешок Мэри.

Та не стала её останавливать, наслаждаясь ситуацией. Тем более она только что убедилась, что после урока её ученика никто даже не погиб. У неё пока не было времени взяться за него всерьёз, слишком много дел возникло в связи с прибытием ещё одного Бальтазара. Она как раз направлялась на встречу с чиновниками из правительства, когда решила заглянуть в учебную часть для проверки.

Уже усевшись в машину, рядом с ней заговорила мисс Сяо:

— Они захотят гарантий, — холодно, глядя прямо перед собой, произнесла она.

— Они всегда хотят думать, что держат ситуацию под контролем, — задумчиво кивнула Мэри. — Настолько жалкие, что вынуждены стравливать магов с ведьмами, чтобы удерживать свою иллюзию власти.

— Это часть их стратегии, — кивнула женщина. — И мы пока ничего не можем с этим поделать.

— Скорее, не хотим, — хмыкнула Стрэнтон, поправляя прядь рыжих волос. — Ведь пока всех всё устраивает… Пока устраивает… — чуть тише закончила она.

Глава 19

Глава девятнадцатая. Кто ходит в гости по ночам?

Вернувшись в свою квартиру, я застал Никс за довольно странным для кошки занятием. Она восседала за низким столиком в углу гостиной, а в воздухе парила теневая полупрозрачная рука, поднося к ее рту фарфоровую чашку с ароматным чаем. От этой картины я замер на пороге на пару секунд, после чего, отдышавшись, хлопнул себя по карману пиджака и достал оттуда смятую упаковку шоколадного печенья, оно осталось у меня после того, как я купил целую корзину для Пака.

Бросив печенье на стол, я с наслаждением плюхнулся в