Возвышение на краю империи - Ян Анатольевич Бадевский

Хорвен лежала в нескольких метрах от моего противника. Слабо подёргивалась, по щупальцам пробегали конвульсии. Вероятно, в биомехе ещё теплилось некое подобие жизни.

— Барон, моё почтение, — насмешливо поклонился незнакомец.

— Ты ещё что за хрен?

Дружинина я старался не упускать из виду.

— Не всё ли равно? — пожал плечами ушлёпок. — Вы всё равно не понимаете, что здесь происходит. Следовало выполнить свою задачу и покинуть Оулу. Теперь поздно.

С каждым мгновением я становился сильнее.

Делаю шаг вперёд.

Звякнув, разматывается цепь кусаригамы.

Губы моего противника кривятся в презрительной усмешке. Теперь, когда я рассмотрел его получше, стало ясно, что мужик обвешан крутыми артефактами. Матово-чёрные шипованные перчатки источают призрачное сияние. Вокруг шеи — некое подобие неонового обруча. Наверняка есть и другие побрякушки, скрытые под одеждой.

— Инквизиторы всё это оценят, — сказал я, неспешно, почти лениво раскручивая цепь.

— Всенепременно, — хмыкнул незнакомец. — Как и вашу мёртвую собачку, барон.

Урод говорил по-русски, но с очень своеобразным акцентом. Не европейским, не азиатским. И даже не перуанским, что меня озадачило.

И тут в игру вступил Дружинин.

Я лишь чудом успел врубить проницаемость.

Чудовищная сила вывернула несколько каменных плит из пола, со стен обсыпалась штукатурка.

— Михаил, — позвал я. — Зря ты так.

— Я выполняю приказ, — глухо прорычал капитан.

Крутанув цепь ещё раз, выбрасываю ногу, пинаю груз и выстреливаю прямо в грудь психопата, застывшего в нескольких метрах от меня. Уплотняюсь вместе с оружием. Груз отклоняется в сторону, но это не беда. Потому что я делаю пол проницаемым. Не везде, только крохотный пятачок под ногами своего противника. Чтобы не зацепить Хорвен.

Мужик предсказуемо проваливается вниз…

…чтобы выпасть из пустоты слева от меня.

Хорошо поставленный хук едва не вышиб мне мозги. Спасла отменная реакция. Нырнув под руку врага и не тратя драгоценные секунды на подтягивание цепи, я взмахнул камой, используя её в качестве ножа. Клинок прошил пустоту. Мой враг исчез и проявился в другом месте.

Нет, это был не прыгун.

Многовато развелось парней, освоивших многомерность.

Начинают напрягать.

Подтягиваю груз, перехватываю цепь. И в этот момент незримая рука отшвыривает меня к стене. Успеваю врубить проницаемость, сгруппировать и снова уплотниться. Перекатываюсь по мраморным плитам и, даже не успев выпрямиться, отправляю серп по дуге вдоль пола. Лезвие со свистом рассекает воздух… но мой противник вновь ускользает!

Вспышка.

Геомант вновь уничтожил некий корабль, возможно, плывущий по водам Балтийского моря в десятках километрах от нас.

Перед глазами поплыли чёрные круги, я с трудом удержался на ногах.

Зал пошатнулся, смазался.

Дружинин и незнакомец в горнолыжных очках на несколько секунд выпали из поля зрения… Мне пришлось стать проницаемым, сохранив лишь материальность подошв ботинок. И превентивно отступить на пару шагов назад — вдруг меня атакуют.

Слух я усилил.

Как и другие чувства.

Не прогадал.

Враг выпал из многомерности прямо передо мной и нанёс прямой удар — я ощутил это по дуновению ветра и шороху одежды.

Чтобы не терять темп, взмахнул камой, отправив серп по диагонали снизу вверх…

И снова не прогадал.

Клинок зацепил лицо противника, сбил очки и провёл кровавую линию от носа до брови. Наградой мне послужил злобный рык оппонента. Голова незнакомца дёрнулась назад, лезвие вынесло в воздух несколько капель крови. Зрение вернулось не целиком, но я уже мог сражаться. А посему, не останавливая серп, продолжил вращение цепи, развернулся, присел и ускорил амплитуду.

По всем законам логики противник должен был лишиться правой ноги. Или получить в подарок кровищу из вспоротой артерии.

Но нет.

Засранец растворился в воздухе, сместившись на несколько метров.

Дружинин стоял возле окна, закрыв лицо ладонями.

Похоже, капитан ещё не оклемался от вспышки, и это меня поразило. Он что, забыл нацепить такие же артефакторные очки, как у своего приятеля?

У меня появилось окно возможностей.

Вместо того, чтобы продолжить бесполезные атаки на неуловимого врага, я скользнул вперёд, раскручивая цепь над головой, и обрушил каму на серебристые прожилки, тянущиеся от основания адской машины. Прожилки как бы висели над полом, не касаясь его, а затем плавно растворялись в ткани реальности. Не удивлюсь, если эта штуковина тоже умеет манипулировать пространством через иные измерения…

Кама врубилась в серебристую паутину, сокрушая её.

Нити хрустнули, осыпались осколками на плиты, а вся конструкция завибрировала и содрогнулась. Гудение, мешавшее сосредоточиться, ослабло… А затем и вовсе утихло.

— Твою мать! — заорал незнакомец.

Геомант рухнул на пол.

Словно чьи-то незримые пальцы обрезали нити марионетки.

Мужик со шрамом через всё лицо застыл в немом изумлении. В его глазах промелькнула тень ужаса.

Я отпустил цепь и выхватил из кобуры наган. Хватит уже возиться с этими ушлёпками, пора заканчивать… Но меня кто-то опередил. Раздались два тихих хлопка. Первая пуля вошла в грудь моего противника, вторая — в голову. Два кровавых фонтанчика.

Противник упал на каменные плиты.

А я уже оборачивался, чтобы столкнуться с новым действующим лицом. Сухонький престарелый китаец в чёрной сутане. У пояса китайца висел чехол с саксом, а в руке этот тип держал самый настоящий пистолет. По внешнему виду ствол напоминал восемнадцатый «глок», только с глушителем. При этом пушка явно была дооснащена магазином повышенной ёмкости на тридцать один патрон. Выглядело впечатляюще.

Передо мной стоял инквизитор.

Не просто инквизитор, а тот, кто в своё время успел попить достаточно моей крови.

В противоположном конце зала шевельнулся Дружинин.

Мы с отцом Симеоном одновременно вскинули оружие и взяли кинетика на мушку.

— Стой, не шевелись, — спокойно приказал дознатчик.

Дружинин замер.

Пока его непосредственный куратор истекал кровью и агонизировал на каменных плитах, а по артефактным спиралям пробегали световые судороги, капитан тщетно пытался понять, что происходит. Зрение ко мне вернулось полностью. Кровь запеклась сухой коркой в носу. Но самое поразительное заключалось в том, что мёртвая гончая шевельнулась. Моего разума коснулось ментальное щупальце.

Хозяин.

Даже не мысль.

Понимание.

Я тебя слышу. Ты в порядке?

Утвердительная волна.

Гончая восстанавливалась.

Невероятно, но факт.

— Отче… — пролепетал Дружинин. — Я выполнял приказ…

— Знаю, — сказал Симеон. — Медленно подойди к нам. Вытяни руки перед собой. Так, чтобы я их видел.

Дружинин подчинился.

Пока капитан шёл через зал, геомант начал шевелиться. Не знаю, в какое состояние мужика ввели эти психопаты, но он всё ещё не воспринимал реальность адекватно.

Я держал бывшего соратника под прицелом.

Не люблю случайности.

Дружинин остановился в двух шагах от инквизитора.

—